— Как Вы помните, я докладывал Вам о том, что в Ариэль некоторое время назад были задержаны два человека, принадлежащие к касте жрецов Сета. Они были иностранцами. Мы начали разрабатывать этот след. Я направил своих агентов в Алсултан и в Керши. К сожалению, агенты вскоре прекратили выходить на связь, а недавно я получил их головы по почте.

— Их кто-то сдал? — осведомилась королева.

— Да, и этот кто-то работает в РСР. Я уже начал внутреннюю проверку, выявил нескольких двойных агентов, но, думаю, есть еще. Ситуация крайне неприятная, — покачал головой генерал.

— Как и с гибелью моей семьи, — напомнила королева.

— Да, тут мы также ничего не смогли выявить, — согласился Винсент. — Но я это дело не забыл. Работы ведутся, мы с господином Фоксом продолжаем сотрудничать по данному вопросу.

— Я знаю, — грустно кивнула королева.

— Меня сильно беспокоит обострившаяся ситуация с господином Роузом и действия жрецов, — признался Винсент. — Мероэ продемонстрировала нескольким колеблющимся жрецам, чего желают боги Света. Методы ее неделикатны, но понять их могут только жрецы, а они не будут кричать о том, что творится внутри их касты. Во всяком случае, не должны. От полиции и общественности убийства эти мы сможем скрыть.

— Да, мне докладывали, — согласилась Талинда. — Методы у жриц Лоули не деликатные, но я подозреваю, что может последовать симметричный ответ — у Пантеры и Краха есть свои Школы боя и воины храма. Была взорвана обитель Крома, где собрались жрецы Крома и Пантеры, недовольные позицией Тиберия. Как бы их не взорвали жрецы из их же орденов.

— Это вполне может быть на руку Вам, Ваше Величество, — прикрыл сонные голубые глаза Винсент. — Жрецы будут сводить счеты друг с другом, у них не будет времени отвлекаться на Вас и права принца Лоуренса. Уменьшить же их поголовье — дело хорошее, так полагал еще Ваш дед. Он думал, что розмийцы слишком сильно привыкли доверять жрецам, те просто манипулируют общественным мнением. Простым людям и в голову не может прийти, что служители богов могут возжелать власти и своего куска пирога, ведь их главная задача — служение богам Света.

— Жрицы Лоули — наши союзники, — напомнила королева.

— Подозреваю, что их ряды не будут особенно прорежены — эти дамы прекрасно умеют за себя постоять, — усмехнулся генерал. — Но у меня еще одно неприятное дело.

— Какое? — Талинда сплела пальцы замком на коленях. Неприятные новости так и обожали сыпаться на ее бедную голову. Хоть бы что хорошее сообщил!

— На Лунном полуострове произошла утечка информации об одной их теоретической разработке. Были похищены данные по разработке электромагнитной бомбы нового поколения, — все тем же ровным голосом продолжил генерал. — Эти данные и документы были по тупиковому варианту, но, тем не менее, их похитили. Кто, когда и куда их передал — я не знаю. Т. к. маршал Дженси крайне болезненно относится к вмешательству моей службы в его дела, то я бы хотел просить Вашего содействия.

— Винсент, маршал Дженси докладывал мне об этом похищении, — кивнула Талинда. — Он не очень переживает, т. к. вариант действительно был тупиковый, но его беспокоит, что в армии завелись негодяи, которые могут работать на наших врагов, или же на мятежников. Думаю, он без проблем согласится с участием вашей службы в данном расследовании.

— Прошу Вас помнить, Ваше Величество, что толковый ученый может из ничтожных данных создать новое оружие, которое может быть для нас весьма и весьма опасным, — напомнил генерал. — Поэтому я не стал бы столь спокойно относиться к краже. Надо найти предателя. Он внутри.

— Работайте вместе с маршалом, — согласилась Талинда. — На вас не слишком много всего висит?

— Часть своей работы я доверяю своим заместителям, — вновь улыбнулся Винсент. — И опять возвращаясь к нашей работе: несколько министров, мэров городов, а также высокопоставленных военных и бизнесменов обратились к Вам, Ваше Величество, с петицией, в которой требуют предъявить живого принца Лоуренса…

Талинда зло вскочила с кресла и резко отошла к своему письменному столу, около которого стремительно развернулась.

— Они ничего не могут от меня требовать! Я — королева Розми!

— Это я и хотел Вам сказать, — склонил голову генерал, — но, Ваше Величество, я бы хотел еще и напомнить Вам, что в сложившейся обстановке с атакой на Вас, было бы неплохо пойти на некоторые уступки этим людям.

— Госпожа Коменски тоже так считает, но не я, — зло буркнула королева. — Сегодня они требуют предъявить им живого наследника, а завтра, обалдев от собственной безнаказанности, будут требовать согласовывать с ними законы и все мои решения! Пусть еще парламент потребуют!

— Ситуация в стране не проста. У нас намечается мятеж, как бы ни гражданская война, — генерал постарался говорить спокойно и доверительно. — Поэтому лучше пойти им на уступки, но облачить данные действия в форму одолжения. К примеру, собрать послов других государств, которым Вы продемонстрируете принца Лоуренса.

— С послами Венленсии этот фокус не прошел, — напомнила королева. — Они видели Лоуренса.

— То были послы одного государства, к тому же добивающегося от нас помощи, — напомнил Бодлер-Тюрри. — Я же предлагаю созвать послов нескольких государств, в том числе и наших врагов, только не Керши и не Алсултана — они будут свидетельствовать против в любом случае.

— Я подумаю над этим, — согласилась Талинда. — Но надо бы урезонить и моего дядюшку как-то…

— Сейчас это невозможно, — признался Винсент. — Пока он лишь общается с различными людьми, а его выдвижение на должность регента и борьба за права принца Лоуренса — это, официально, инициатива жрецов и озабоченных соблюдением законности честных граждан Розми. Если мы его уберем — нас тут же обвинят в его гибели. Тогда мятежа будет не избежать. Его же итоги будут непредсказуемы.

— Мятеж будет в любом случае, — горько отозвалась королева.

— Мы постараемся сделать его по возможности бескровным, и не будем создавать героев и борцов за справедливость, убирая господина Роуза, и жрецов, что выступают против Вас, Ваше Величество. Пока они не выступают откровенно и не агитируют к мятежу. Лучше тихо начнем убирать его окружение и остальных недовольных, не привлекая внимания.

Жара, несмотря на конец осени, отступать не собиралась. Да и куда ей отступать в тропическом поясе-то? Стало немного прохладнее, но дожди и морось продолжали радовать жителей Пояса Желтых Туманов что ни день. В результате из строя вышел еще один вертолет, а второй пал жертвой летающих тварей, от которых не смог уклониться один старый пилот на пару с новым. Винт надо было менять, двигатель вышел из строя, а оба горе-пилота не выжили: летун сумел прорваться в кабину, одному оторвал голову, второму распорол живот, и принялся лакомиться свежим мясом. Хорошо еще, что машина рухнула на одну из площадей города с небольшой высоты и особо не пострадала. Оба пилота, конечно, погибли.

Техники собрались починить вертолет в неделю, но от зрелища окровавленной кабины, ушли в глубокий запой. Даже третий техник, ополченец, присоединился к товарищам по несчастью в этом незапланированном запое.

Ривс со злости чуть не утопил своих подчиненных в ближайшей луже. Как они проспались — набил морды всем троим, а потом выгнал их на стены города: коли нет от них никакого толку как от техников, пусть хоть как-то послужат родной Миранде, отбивая атаки тварей с автоматами в руках.

Встреча с тварями глаза в глаза подействовала самым чудесным образом: один техник бросил пить тут же. С тех пор вечно шмыгающего носом Рыжика (имя его никто не помнил) не то что пьяным, выпившим никто больше не видел. На него всего-то три монстра по стене вылезли. Если бы не злой на весь мир Ривс, пристреливший всех троих, то пришлось бы Рыжику не штаны отстирывать, а оправдываться перед Осирисом в своих грехах, коих накопилось преизрядно за его недолгую жизнь.

Второй техник, паскуда такая, работать стал больше… но это после недельного запоя, в который тот ушел после денька на стене. Хоть к чести Бена надо сказать, что он штанов не перепачкал и отстреливался лихо и довольно метко. Как понял Ривс, метод отправки на стены по большей части сработал, заставив господ технарей трудиться в поте лица, но если одного отвадил от пьянства начисто, то с Беном этот фокус до конца не прокатил.