— О чем вы? — чуть нахмурился глава РСР.
— Вы сами это знаете, — вновь улыбнулась она. — Я сейчас позову мероэ, подождите, пожалуйста, — с этими словами негодница исчезла в глубине зала. Это еще одна традиция жриц Лоули: говорить загадками с глубокомысленным видом? Или эта белокурая девица просто сестра или другая родственница мероэ? Или она откуда-то знает?.. Хотя нет! Об этом никто не знает. НИКТО.
Ждать пришлось недолго. Вскоре служительница Лоули появилась вновь и пригласила генерала следовать за ней. Она провела главу разведки в парк, где их уже ждала мероэ. Оэктаканн сидела на скамье, укрытой от любопытных глаз ветками тибухины или куста принцессы. Верховная жрица, несмотря на жару, завернулась в шелковый палантин; выглядела она очень бледной, под глазами у нее залегли глубокие тени, лицо ее сильно похудело, все черты заострились, словно бы она серьезно болела.
— Приветствую вас, мероэ, — поздоровался Винсент.
— И я приветствую вас, генерал, — чуть улыбнулась жрица. — Присаживайтесь рядом, — она указала жестом на скамью. — Что привело вас в храм?
— Простите, мероэ, вам нездоровится? Мое дело вполне может подождать… — даже немного смутился Бодлер-Тюрри.
— Что вы, — Оэктаканн вновь слабо улыбнулась. — Это последствия… небольшого приключения, — еще одна, но уже лукавая улыбка. — Я хорошо себя чувствую… Во всяком случае, думать я в состоянии.
— Мероэ, я по весьма… необычному делу, — чуть замялся генерал, присев на скамью. — Я помню ваши слова о том, что надо следить за происходящим в Поясе Желтых Туманов, о Миранде и причинах того, что она до сих пор не покинута людьми. Помню я и о Сете, и о смутных временах, о которых мы с вами тогда говорили, — Бодлер-Тюрри немного помолчал, подбирая слова. — Я прислушался к вашим предостережениям и отслеживал новости из Миранды. Пусть и не сразу. Вскоре на нашествие тварей наложился карантин в городе, а болотные монстры отступили от нее.
— Зато в стране начинается смута, — докончила за него мероэ. — Как и предполагалось, не так ли?
— Мы оба боремся, но сейчас я бы хотел поговорить о другом, о ваших предостережениях, — он опустил глаза. — Эта смута инициирована не только жрецами богов Света, чего пока не бывало в новой истории Розми. Смущают умы розмийцев и жрецы Сета, о которых никто лет пятьсот ничего не слышал. И я не могу до конца понять: они из Розми, или они из стран окружения, из Алсултана? Я склоняюсь ко второму, но что-то у меня не стыкуется…
— У вас нет никаких доказательств? — жрица чуть приподняла брови.
— Наоборот, у меня достаточно доказательств того, что это действуют враги из вне, из Алсултана, но что-то в душе подсказывает, что и наших соотечественников-змеепоклонников не стоит скидывать со счетов. Но пока… — он махнул рукой. — Я действую вопреки логике и всем своим убеждениям, но мне кажется важным разобраться в происходящем именно в Миранде, словно бы оттуда проистекают наши беды, смуты.
— И тут вы правы, генерал, — кивнула прекрасная служительница богини славы и победы.
— Вы ведь предсказали усиление Сета. Вы предсказали, что его храм в пустыне Стенаний может ожить, хотя до сих пор никто в это не верит. Вы предсказали нашествие в Миранде, и пусть оно закончилось…
— О, генерал, — перебила его женщина, чуть взмахнув рукой, — нашествие, о котором я говорила, еще и не началось! Это была мелочевка, проба сил. Все самое интересное еще впереди.
— В любом случае, моим агентам не попасть в город из-за карантина. Если они туда приедут, они уже не смогут вернуться до снятия угрозы эпидемии неизвестной болезни, — пожал плечами Винсент. — Я посылал своего человека в Пояс Желтых Туманов, но попасть в Миранду он не смог. Зато в Нерейде он ощутил… — глава РСР очень не любил мистику, но, похоже, раз уж он обратился за помощью к жрице, надо быть в таких вопросах с ней откровенным. Иначе, зачем он сюда пришел? — Ощутил что-то нехорошее… Он не смог это описать, это как ощутить само зло…
— Он почувствовал Тьму? — сощурила ледяные глаза мероэ.
— Пожалуй, да, — признался генерал. — Ситуация в стране вышла за рамки ситуации, когда происходят обычные заговоры обычных мятежников или революционеров. Я не знаю, чего ждать? Не возвращения же Сета в конце концов?
— Вы правильно сделали, что пришли, — Оэктаканн поправила широкий палантин, укутывавший ее от плеч до пояса. — Только беда в том, что мы все же упустили момент, когда еще можно было направить в Миранду подкрепление или технику. Теперь они могут надеяться только на себя.
— Мероэ, что такого важного в этом забытом всеми богами городишке? Помимо Амулета Стареллы? — недоумевал разведчик. — Если оживились жрецы Сета, то они хотят его вернуть в наш мир. Неужели же там и его Амулет? Или его можно только там вернуть в наш мир?
— Сколько вопросов, — она улыбнулась. — Я не смогу на все ответить, потому что мне не все известно, — женщина пожала плечами. — Нет, я не знаю, как можно вернуть Сета в наш мир, но это, несомненно, знает его верховный жрец, Марк Диамний Донован. Сет же всегда мечтал о своей Империи, и каждый раз, как он набирался Силы, он вел свои войска на битву с войсками богов Света. Он создавал свои Империи. Боги Света, их жрецы и люди боролись с ним, его Империей, его жрецами, его прислужниками. Это называется битва Света и Тьмы, — мероэ устремила свой взор на статую Лоули, возвышавшуюся за деревьями парка. — Для этой битвы нужны все боги Тьмы, и они должны вернуть свои Амулеты.
— Т. е. все нашествия в Поясе Желтых Туманов, все оживление жрецов Сета и вся смута в Розми не столько из-за воцарения Талинды I, сколько из-за предстоящей битвы Добра и Зла? — удивленно приподнял брови генерал. — Тогда от чего же змеепоклонники не ищут Амулет Сета? Или он тоже в Миранде? Или в Ариэль?
— Нет, нет, — покачала головой мероэ. — Амулет Сета точно не в Миранде и не в Ариэль.
— Тогда что там такое происходит?
— Ариэль всегда была рассадником инакомыслия, но не столицей Империй Сета, нет, — вновь покачала головой бледная женщина. — Там нет ничего, связанного с битвой Света и Тьмы, там просто много заговорщиков.
— Где же Амулет Сета тогда? — удивился Винсент.
— Не в Ариэль и не в Миранде, — ушла от ответа жрица.
— Тогда что такого в этой проклятой Миранде помимо Амулета Стареллы, раз вы хотели не допустить ее падения любыми способами? — напрямую спросил генерал.
— Мы живем в удивительное и очень страшное время, только еще не понимаем этого, — печально покачала головой женщина, и Бодлер-Тюрри решил, что она вновь ему не ответит, но мероэ продолжила. — И сейчас будет не только битва Добра и Зла или Света и Тьмы, сейчас будет решаться судьба всего нашего мира. Будет ли он жить дальше или сгинет. Жаль, мы с вами не узнаем, чем все тут закончится, — она погладила кошку, что вспрыгнула на скамейку между мероэ и генералом. — Боги, Свет, Тьма — все это лишь пешки, что будут помогать самой Создательнице сражаться в предстоящей всему миру Битве. Или наш мир выстоит, или погибнет, а вместе с ним умрут все, кто в нем живет.
— Тогда жрецы выбрали не самое лучшее время для смуты, — скептически заметил Бодлер-Тюрри.
— Далеко не все жрецы знают, что предстоящая битва Света и Тьмы может стать последней для нашего мира, — Оэктаканн чуть улыбнулась. — Это знают даже не все боги. Некоторые же из богов настолько ослабли, что сейчас спят, они не ведают, что творят их служители. Люди стали злее, подлее, прекратили верить в богов, а ведь именно людская вера дает Силу богам. Неверие, злость, подлость, ложь, смуты, боль — это то, что дает Силу Сету. Он скоро вернется.
— Хорошо, но при чем тут Миранда? — в третий раз спросил Винсент мероэ. Кажется, она очень больна — не отвечает на вопросы, философствует, ее поведение совершенно не похоже на поведение той мероэ, что он узнал в день коронации Талинды I. Что с ней?
— Старелла — богиня Тьмы, она еще одно орудие Тьмы, а в Миранде ее Амулет, — жрица рассеянно почесала кошку за ухом. — Сет хочет поквитаться с богами Света, его приспешники жаждут того же, а что в нашем мире действуют враги самого мира им не ведомо. Или наплевать, — пожала плечами служительница Лоули.
