Ингрид, облачённая в сталь кольчуги, перехваченной широким воинским поясом, с тяжёлым для девичьих плеч шлемом прикрывалась щитом от летевших каменных осколков. Защищая себя, она также пыталась уберечь гору аккуратно сложенных друг на друга щитов, которые кто-то уже успел вынести сюда из оружейной. Лаская второй рукой эфес меча на поясе, Ингрид неудержимо глядела вперёд, где почти у самых ворот, среди частокола безжалостных рисских копий, блестел шлем вана Харальда. Там был и Рейван, с которым ей так хотелось быть рядом в этот страшный, роковой час.

Со стен доносились крики, глухой грохот ударов и лязг железа. Где-то там, знала Ингрид, сражаются Лютый и Рёгнар.

«Проклятье! Почему наш отряд, самый мощный и грозный, выжидает тут, перед крепкими воротами! — негодовала Ингрид. — Почему мы не идём на помощь тем, кто сражается на стенах, — ведь там уже прорвался враг?!»

Небо снова взревело. Земля под ногами и стены вокруг содрогнулись, и на щит Ингрид густо осыпались обломки камня. Воины, окружавшие её, плотнее сомкнули щиты над головами. Ингрид убрала ладонь от меча и потёрла глаза, заслезившиеся от попавшей в них пыли.

Наверху, на привратной башне, загремели дерзкие, зазывающие крики риссов. Потом раздались ошалевшие нечеловеческие визги за воротами и запахло палёной плотью и смертью. Жар котла с горячим маслом, который опрокинули на подступивших врагов, донёсся и до Ингрид.

Через несколько мгновений вновь раздался тяжёлый грохот, и Ингрид ощутила, как воздух сотрясла прокатившаяся волна. Она поняла: что-то неистовое, раскачивавшееся гигантским маятником удар за ударом, врывается в плоть ворот, и они вот-вот разлетятся.

«Таран!» — ужаснулась Ингрид.

Вдруг к ней пришло осознание, что их отряд, так же как воины на стенах и надвратные подготовители масла, несёт в битве свою важную миссию. Их целью было остановить врага, который вот-вот прорвётся в крепость. Напряжение духа достигло предела. Никогда Ингрид не было так страшно. Она знала, что предстоит перед самым главным в своей жизни.

«Сегодня я или сумею победить, или погибну! — подумала она. — Боги, не оставьте меня!»

Таран пробил ворота. Куски железа, что составляли оковку дверей, выгнулись, а доски разлетелись в стороны. Риссов от набулов отделяла ещё уцелевшая толстая кованая решётка, через которую начали жалить вражеские копья. Ингрид увидела, как воинов, стоящих впереди, штыки пронзили насквозь, щиты раскололись и не спасли их.

Дождавшись, пока перед решёткой набьётся побольше вражеских солдат, риссы опрокинули на них второй котел с кипящим маслом. Теперь Ингрид своими глазами увидела исказившиеся в гримасах ужаса и боли лица вражеских воинов. Они орали нечеловеческими голосами. Снова запахло смесью варёного мяса и крови.

Радостный боевой клич раздался среди риссов и оглушил Ингрид. Она больше не слышала стоны умиравших мучительной смертью набулов. Кто-то из воинов выхватил у неё из рук щит, другой схватил ещё пару лежавших на земле. Ингрид опомнилась и подала вперёд ещё несколько щитов.

Ликование риссов длилось недолго. Расчистив путь от трупов, набулы вновь подкатили таран. За несколько ударов он вынес решётку, и враги ворвались в крепость. Лязг мечей и топоров, грохот разбиваемых вдребезги щитов теперь раздавались не только со стен, но и вокруг Ингрид.

Началось громкое шествие смерти. Воины, стоявшие ближе к воротам, подминались под нараставшую чёрную чудовищную массу, звонко клацавшую клыками.

Ингрид видела, что Рейван вступил в бой. Превышая числом, враги за несколько мгновений сломили ряды риссов. На Ингрид брызгало что-то приятно-тёплое. Она не сразу поняла, что это была человеческая кровь. Её обуял страх перед тем, что она сейчас, как и все стоявшие перед ней воины, попадёт в мясорубку. Её руки одеревенели от ужаса.

«В битве нет ничего романтичного», — вспомнила она слова Рейвана и подумала, что он был совершенно прав.

Свет над Ингрид закрыл собой большой набульский воин. Она нырнула под несущийся ей навстречу топор и спаслась от быстрой смерти. Встреча лицом к лицу с врагом оживила её. Ингрид крепче вцепилась в рукоять щита и выставила вперёд меч. Нападавший ударил её сверху ребром щита, полагая, что этого будет достаточно для щуплого юнца. Но Ингрид успела отскочить. Ей в спину последовал рубящий удар меча, от которого она спаслась ещё одним разворотом. Будучи более юркой, чем соперник, она успела ранить своим клинком набула в не прикрытую щитом руку. Опыт, наработанный в тренировках с Рейваном, сделал своё дело, и обученное приёмам тело двигалось без напряжённого участия разума. Набульский воин зарычал скорее от досады, чем от боли, и с яростью замахнулся на Ингрид. Она ушла вбок, но успела ужалить набула по касательной мечом в шею. Кровь забрызгала в стороны, но враг не упал, а снова двинулся на Ингрид. Набульский воин словно не чувствовал ран.

«Он человек?» — ужаснулась Ингрид, глядя в жестокие бесстрашные глаза врага. — «Его возможно убить?»

Ингрид прикрывалась щитом от ударов, каждый из которых разил слабее предыдущего, потому что кровь утекала из набула. Улучив момент, Ингрид вонзила меч воину в самое горло. Клинок входил тяжело, пришлось давить всем телом. Набул наконец распахнул перед Ингрид уязвимый, полный страха, человеческий взгляд.

Умирающий воин рассеянно ударял по броне, шлему, ногам Ингрид — было больно, но она крепко держала перед собой щит, не позволяя себя ранить. Наконец, враг затих и сам соскользнул вниз с лезвия. Облегчение от окончившейся схватки потекло по жилам Ингрид, руки дрожали от великого напряжения.

«Я пробыла в битве меньше минуты, но это стоило мне столько усилий, как за всю прошлую жизнь!»

Не успев обрадоваться первой победе, Ингрид почувствовала огромной силы удар, обрушившийся на голову. Острые края разрубленного шлема защипали лицо. Ингрид упала и завопила от боли и ужаса перед видом собственной крови, хлеставшей перед глазами.

Рейван бросился к Ингрид. Он скинул с неё шлем, чтобы увидеть тяжесть ранения. Ингрид кричала, не отпуская лицо, и заливала кровью землю. Рейван в ярости обернулся к рисскому воину, который был рядом.

— Утащи её к главной башне, я вас прикрою, — приказал он.

========== 7. Кровью и сталью ==========

***

Ингрид очнулась в полутьме большого зала от тихих стонов страдающих людей. Грохот оружия и гул человеческих криков теперь шумели в ушах лишь навсегда застывшим эхом. Ингрид поняла, что битва закончилась и теперь она лежит на полу среди раненых. Ноздри наполнил запах крови и смрада, запах бойни и смерти.

Половина головы Ингрид и левый глаз, были закрыты бинтами. Лицо болело, а глазницу пекло, как будто там лежал кусок раскалённого угля. Ингрид испугалась, представив, насколько ужасна её рана, и начала ощупывать повязки.

— Ты очнулась? — рядом возникла Владычица. — Не надо, не трогай.

Маррей потянулась к Ингрид, желая поправить перевязку. Но Ингрид одёрнула голову, не давая прикоснуться к себе, и сразу пожалела о своём резком движении. К горлу подступила рвота и разразилась на устланный соломой пол.

— Твой глаз цел, не волнуйся, — Владычица отёрла Ингрид рот тряпицей. — Но на лице рубленая рана. Я зашила аккуратно, как только смогла.

— Не трогай меня! — прорычала Ингрид. — Я верила тебе, а ты целовала его!

— Он кзорг, девочка, — строго проговорила Маррей. — Но ты и так, похоже, это знаешь.

У строгой Маррей, всегда уверенной в своих движениях, дрогнули руки. Это не утаилось от Ингрид. Она поняла, что Владычицу терзала горечь.

«От моего обмана или от того, что она хотела его и обманулась?» — подумала Ингрид.

Смесь стыда и ревности сплелись тугим узлом в душе. Ингрид чувствовала, что должна извиниться, но гордость мешала ей.

Ингрид увидела Лютого.

— Узнаю щенячий писк, — сказал он, приблизившись. — А я боялся тебе все мозги выбили! Как ты, жива?

Галинорец устало присел рядом на солому.

— Дерьмо! — выругался он, испачкавшись в мокроте рвоты Ингрид.