«Он рисс! Но этот выговор и странные доспехи… — размышляла она с опаской. — Доспехи…»

Ингрид вспомнила полотно гобелена, висевшее дома, в большом зале. На нём была изображена битва риссов с кзоргами у стен Харон-Сидиса — неприступной крепости набульского царства. Кзорги, со звериными мордами вместо лиц и когтями вместо топоров, были облачены в чёрную чешую, покрывавшую всё их тело.

«Нет, ну точно Рейван не кзорг! Он выглядит вполне, как человек, — успокоила себя Ингрид. — Лишь боги знают, где он добыл эту броню: может купил или нашёл в древнем могильнике…»

На лице Рейвана плясали отсветы очага. Ингрид улыбнулась. Он больше не казался ей таким страшным, как в первые дни знакомства. Обликом он напоминал ей соратников отца, волков Каэрвана.

Рейван снял котелок с огня, разместил на столе и потянулся за кружкой. Ингрид загляделась на его знающие руки. Он протянул питьё, и по нутру Ингрид вдруг прокатилась смесь неловкости и стыда. Затошнило. Но не от болезни, а от чего-то ещё: непонятного ей. Сила Рейвана восхищала её, а забота заставляла трепетать.

Мужчины никогда не были внимательны к Ингрид. Даже от отца она не получала желанной заботы, а чужой мужчина спас жизнь, вылечил, дал уход. Благодарность вместе с теплом питья наполнила живот.

Напившись отваром, Ингрид уснула, убаюканная безмолвием Рейвана, треском огня и биением вьюги в ставни хижины.

***

На другой день Ингрид почувствовала себя гораздо лучше. Она поднялась с постели и сама взялась за приготовление пищи.

Рейван сидел на топчане, облокотившись на стол, пил отвар и ожидал обед.

— Откуда ты? — спросила Ингрид, помешивая похлёбку.

Охотник промолчал.

— Зачем идёшь в Каэрван? — Ингрид поглядела на Рейвана, вскинув брови.

Она ожидала ответа. Но Рейван не отвечал. Отпив из кружки, он и вовсе отвернулся.

Молчание разозлило Ингрид. Она вновь почувствовала себя как дома: беспомощной, маленькой, незначительной в глазах опытного воина.

— Ты полукровка, верно? — вновь заговорила Ингрид.

Рейван прикрыл глаза и делал вид, что она разговаривает не с ним. Внутреннее возмущение Ингрид нарастало, как пузырьки воздуха, поднимавшиеся со дна котелка.

— Я думаю, ты родился в набульских землях от кровосмешения во время войны, — заявила Ингрид.

Она не оставляла попыток разговорить охотника и хотела похвастаться умом и наблюдательностью.

— А ещё на тебе кзоргская броня, — сказала Ингрид. — Где ты её взял?

Рейван сменил позу, оскалился. Ингрид встретила его полыхнувший взгляд и поняла, что дальнейшие расспросы могут быть опасны.

— Хорошо, — произнесла Ингрид. — Приведу тебя в Каэрван, пусть ван решит, что с тобой делать.

Рейван вздохнул, устав от расспросов.

— Отправимся в путь завтра, — прошипел он. — Ты здорова, раз так много говоришь!

Почувствовав, что не только он злил её молчанием, но и она его — расспросами, Ингрид усмехнулась. Она перенесла на стол котелок и протянула ложку. Рейван подвинулся, чтобы Ингрид могла сесть рядом.

— Твой выговор стал лучше, — хмыкнула она. — Может, ван примет тебя в соратники.

Поглядывая на близко сидящего воина, Ингрид ловила себя на мысли, что очень хотела бы видеть его в Каэрване среди людей отца.

Рейван не ответил.

***

Воздух вокруг застыл, и, казалось, звенел от дыхания. Лучи низкого солнца, горевшего над склоном горы, пронизывали безмолвный лес отголосками живого мира.

Ингрид радовалась рыжим пятнам, которыми красовались стволы сосен среди промёрзшего до блёклой прозрачности леса, и вспоминала, что в этих холодных краях иногда бывает лето: тёплое, шумящее, весёлое.

Рейван двигался быстро и часто удалялся вперёд настолько, что пропадал из пределов видимости. В эти минуты Ингрид становилось жутко от огромного пространства раскинувшегося перед ней. Обдуваемая жгучим ветром она чувствовала себя лишённой всякого покровительства и защиты. Ингрид досадовала на себя за чрезмерное доверие охотнику и думала, что он такой же чурбан, как и все мужчины. Мысли Ингрид обращались к воспоминаниям о лавине:

«Если бы я не отстала от отряда дяди Торвальда, то погибла бы вместе с ними».

Ингрид топтала искрящийся белизной твёрдый фирн снежного поля, с опаской разглядывая громоздившихся по обеим сторонам ущелья ледяных великанов. Тёмный силуэт Рейвана показался впереди. Охотник дожидался её. В сердце Ингрид засветилась радость, она облегчённо вздохнула.

Их путь лежал через скалистый перевал Винденфьёл. Свирепый ветер, буйствовавший на седле, не давал укрыть снегом скальную твердь. Приблизившись к крутым скалам, Ингрид заметила на лице Рейвана сомнение.

— Да, туда! — сказала она, поглядев вверх. — Боишься?

Рейван прищурился, примерился к уступам и сделал шаг первым.

***

Они медленно пробирались по узким выступам на скалах, придерживаясь за взлетающий ввысь склон горы. Ингрид усмехнулась, что, несмотря на слабые ноги, в лазании по горам она превосходит Рейвана.

Неожиданно подъём закончился, и перед путниками открылся вид на долину, утопавшую в густой пелене низких облаков. Заснеженные хребты очерчивали её будто крепостной стеной. Солнце, прятавшееся за перевалом всё то время, что путники взбирались вверх, осветило лица и обнажённые серые скалы, причудливо раскрасив их розово-оранжевым цветом.

«Место, где живут боги», — восхитилась Ингрид.

Запретное горное царство, так труднодоступное людям, всегда вызывало в ней душевный трепет. Она подошла к маленькой пирамиде, сложенной из валунов, — единственному следу пребывания здесь человека — и положила к основанию ещё один камень. Потом присела рядом и что-то прошептала.

— Что ты делаешь? Пошли! — прошипел Рейван.

— Я молюсь богам! — возмутилась Ингрид. — И ты бы помолился!

Рейван фыркнул и отошёл в сторону. Ингрид не расслышала ругательство: ветер унёс его.

— Дай мне кусочек мяса из своего запаса! — попросила Ингрид.

Рейван скептически мотнул головой.

— Пошли! — прорычал он.

Ингрид понимала, что Рейван не хотел рыться в вещах на ветреном перевале, но оставить богов без подношения она не могла. Тем более Рейван не помолился и поругался в священном месте.

Она неумолимо поглядела на него. Рейван снова фыркнул, но скинул с себя мешок и достал кусок.

— Садись рядом! — пригласила она, улыбнувшись. — Почувствуй, как это наполняет!

— Что наполняет? — нахмурился Рейван.

Он присел рядом на корточки, чтобы скрыться за пирамидой от шквального ветра.

— Сила! Близость к богам! Красота!

— В мире нет красоты! — ругнулся охотник, направив яростный взгляд в молчаливый простор.

Ингрид поглядела на горящее впереди солнце и море из облаков, распростёртое у ног. Рыжие лучи скользили по девственной белизне склонов и мёртвым скалам. Ветер трепал мех анораков. Ингрид встретила стихший взгляд Рейвана, и поняла, что он засомневался.

— Пошли, — сказал он мягче.

Вторя словам охотника, шквальный порыв ветра хлестнул, словно удар плети с небес, напомнив путникам о том, что они забрели в запретное царство. Они прижались к земле. Невидимым гигантским существом ветер разметал присыпанный между валунов снег. Рейван, сопротивляясь неистовому напору, схватил Ингрид за плечо и притянул к себе. Глаза заволокло ледяным крошевом, ноги будто подбрасывало в воздух. Ингрид решила в этот раз не противиться мужскому прикосновению, и сама со страхом прижалась к охотнику, чтобы ветер не унёс её. Когда небесная сила взяла передышку, путники бегом направились к спуску.

***

Спустившись в долину, они увидели, что облака, которые стелились под ними, теперь стали небом. Оно мрачным серым куполом нависло над белым полем, прочно заперев свет солнца от соприкосновения с землёй. Мгла сгустилась, со всех сторон кружилась снежная крупа. Ингрид потеряла направление движения и испугалась. Она вперилась взглядом в спину Рейвана, ровно вышагивающего впереди.

«Он держится рядом, не оставляет меня теперь», — благодарно сжалось сердце Ингрид.