Мальчик прикусил губу. Несмотря на то, что он не умел ни читать, ни писать, разума ему было не занимать — в трущобах другие не выживают. Кроме того, он сидел тут не первый день и кое-что успел понять.

Сначала их была почти дюжина — мальчишек и девчонок от трех до десяти лет. Кого-то просто притащили с улицы, кого-то за кусок хлеба или бутылку джина продали пьяницы-родители. В трущобах часто пропадают дети, и далеко не все родители тут же спешат на розыски. Некоторые вздыхают облегченно — лишний рот не кормить… Всех детей на новом месте сначала несколько дней хорошо кормили, некоторым вместо лохмотьев давали другую одежду, поновее… Дети думали, что попали в сказку.

А потом им давали выпить какую-то странную воду. И дети начали умирать. Одни умирали сразу, корчась в жутких болях. Другие оставались в живых, но облегчения это не приносило. Потому как за первой порцией через два-три дня следовала другая, затем третья, четвертая… И каждый раз выживших становилось все меньше и меньше. Пока из дюжины не остались двое. Причем, наверное, уже один, потому что младший мальчик уже ни на что не реагировал.

— Так ты не хочешь хлеба? — сэр Макбет снова покрутил пакетом, надорвал, позволив запаху сэндвича просочиться наружу. — Надо всего лишь протянуть руку…

Мальчик молчал. Есть хотелось ужасно. Вчера им на двоих бросили одну корку, и почти все он забрал себе, поскольку малыш был слишком слаб, чтобы бороться за еду. Но если он поддастся слабости, этот человек опять заставит его проглотить какую-то гадость и тогда…

— Не хочешь? Твое дело.

Сэр Макбет обошел клетку, приблизившись к тому углу, где лежал младший мальчик. Косясь на старшего, примерился и, внезапно выбросив руку вперед, цапнул лежащего за ногу, подтягивая к решетке. Ребенок судорожно дернулся, но не смог оказать сопротивления, когда мужчина быстро воткнул ему в ногу шприц, полный свежего препарата. Надавил на поршень, вгоняя раствор в кровь, отступил. Должно пройти несколько минут прежде, чем станет известно, действует новый состав или нет. Но организм испытуемого крайне слаб. Он может просто не выдержать…

Сэр Макбет не испытывал угрызений совести. Цель оправдывает средства. Детская смертность в трущобах крайне велика. До года доживает только два ребенка из пяти. До пяти лет доживает трое из пяти. До десяти лет уже четверо, но все равно даже подростки не застрахованы от смерти. Голод, болезни, несчастные случаи, даже убийства, когда пьяный отец не рассчитывает удара и проламывает череп собственного сына… По сути, лишь один из двадцати новорожденных доживает до такого возраста, когда сам может стать отцом или матерью. Причем с девочками это случается раньше. Нередки двенадцатилетние матери, которые частенько умирают при родах вместе с младенцем. Эти бедняки плодятся, как крысы, от которых недалеко ушли. Не зря же несколько улочек носят имя этого пронырливого и живучего грызуна — Крысиная улица, Крысиный тупик, Крысятня… Он лишь вносит свой вклад в печальную статистику детских смертей. Сейчас его не понимают, могут даже проклинать, но настанет тот день, когда все поймут, что взошла заря новой эры. И благословят его. Ждать осталось недолго. Первые шаги уже сделаны. Живая вода входит в обиход. На ней работают первые, пока еще немногочисленные, паромобили, она заставляет двигаться дирижабли и корабли ее величества. Многие механизмы тоже не могут без нее обойтись. С каждым днем живая вода завоевывает позиции. Грядет эра воды и пара. Прогресс шагает семимильными шагами, его не остановить. И на новом пути не обойтись без жертв.

Мальчик и мужчина следили друг за другом. И сэр Макбет уже собирался, отбросив сомнения, просто войти в клетку и насильно вколоть испытуемому препарат, когда далекий стук в дверь заставил его встрепенуться.

В лаборатории он был один. Вернее, в этой ее части. Но была и другая, так сказать, общая. Все были уверены, что здесь находится просто комната отдыха, куда гений удаляется, чтобы предаться размышлениям о смысле жизни. И все также знали, что беспокоить профессора, когда он находится здесь, можно лишь в крайнем случае — война, пожар, визит королевы, атака пришельцев из космоса…

— Сэр Макбет? Сэр Макбет? — к стуку присоединился высокий молодой голос. — Вы здесь?

— Черт побери, — выругался тот. Проще простого было не отзываться, но если его видели входящим сюда, в покое точно не оставят. — Что там?

— Вас зовут. К вам… посетитель.

— Черт побери, — профессор выпрямился, бросил на забившегося в дальний угол мальчишку быстрый взгляд. — Тебе повезло, паршивец. Ты получил отсрочку… Но вот поможет ли тебе это? Посиди и подумай…

Пакет с сэндвичем убрался в карман халата. Ничего. Поголодает пару часиков и станет сговорчивее. А если нет — что он, с сопляком не справится? Жаль только одного — реакция у младшего подопытного может наступить с минуты на минуту, не хотелось бы пропускать финальную часть эксперимента.

Он тихо погасил несколько газовых фонарей, погрузив большую часть лаборатории в сумрак, задвинул ширму, отгораживая клетку с подопытными образцами, прикрутил парочку фитильков, чтобы не выкипал раствор и только после этого отпер дверь в небольшой тамбур, соединявший две лаборатории.

Там его ждала ершистая девица в рабочем халате поверх униформы. Сэру Макбету понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, что эта девушка была в лаборатории на положении помощницы, которой доверяют только сбор материала и помощь в подготовке экспериментов.

— В чем дело, мисс? — запоминать имена младшего обслуживающего персонала профессор считал ниже своего достоинства.

— К вам пришли.

— Кто?

— Из палаты лордов. По личному вопросу.

Профессор задумался. Неприятно, когда тебя отрывают от работы в разгар проведения эксперимента. Но, пока он не обрел всю полноту власти, пока не достиг вершин, стоит считаться с окружающими людьми. Сильные мира сего по-прежнему способны уничтожить талантливого выскочку. Как только они поймут, какие на самом деле эксперименты он проводит…

— Проси… Хотя…

Решительным жестом отстранил ершистую девицу, прошелся взглядом по лабораторным столам, отмечая, где что стоит.

— Почему образцы не подписаны? И что это за беспорядок? Кругом пыль, какие-то бумажки… Немедленно все убрать. Распустилась.

Девица сумрачно кивнула и принялась за работу.

— И смотри у меня. Где остальные?

— На перерыве…

— Перерыв закончен. Хватит отдыхать.

С этими словами сэр Макбет вышел в переднюю комнату, где его ждал посетитель. Профессор нахмурился. Этого человека он не помнил.

— Добрый день, сэр…э-э…

— Генри Фрамберг, восьмой граф Торнхильд, — тот коснулся двумя пальцами края цилиндра. — К вашим услугам.

— Джулиан Макбет. Чем могу служить?

— Ваша живая вода…Несколько лет назад вы представили свой проект, который был одобрен большинством голосов. Я был в числе тех, кто голосовал «за». И, должен заметить, что прогресс с тех пор шагнул далеко вперед. Паромобили прежде были экзотикой, диковинками и забавными игрушками, которым место в паноптикуме или на арене для развлечения детворы. А сейчас их все больше и больнее на наших улицах. Дирижабли стали летать дальше и выше и значительно реже стали взрываться… они стали доступнее для населения… Про флот Ее Величества я вообще молчу. Британия — морская держава и ее мощь небезразлична каждому истинному британцу…

— О да, — улыбнулся профессор. — Но это не предел. Мы постоянно проводим опыты, изучаем свойства воды, дабы живая вода нашла применение во всех сферах нашей жизни. Ведь мы окружены водой. Она повсюду, даже в воздухе, которым мы дышим, тоже есть вода. Большая ее часть не принадлежит никому. На нее не распространяется право частной собственности. Можно оградить реку, перекрыв подходы к ее берегам, наставив заборов и охранников. Но вода, которая течет меж этих берегов, свободна. Если ее задержать, можно уничтожить реку… Поэтому вода, как и воздух, принадлежат всем в равной степени. И все в равной степени должны будут пользоваться благами нового мира, на пороге которого мы сейчас находимся.