– Неужели ты, идиот, думал, что я тебя в такой день одного оставлю? – глядя перед собой, задает риторический вопрос Арчи и переключает передачу, выезжая с парковки.
Адам почти задыхается от благодарности и желания дать себе с размаху по лицу, потому что он чуть все не потерял. Он чуть было не оттолкнул самого светлого человека в этом чертовом сером мире.
Глава 7. Хорошая жена
Прозрачные пуговицы вдавливаются в петли бирюзовой блузки, и Одри сдувает с лица надоедливую прядь, снова забирая волосы за уши. Она хватает юбку-карандаш, быстро надевает ее на себя, застегивая сзади молнию, и поднимает с пола туфли.
Они всегда одеваются молча.
Возможно, какой-то частью сознания – еще здравой, не коснувшейся греха – Одри Брук и понимает, что она творит, и какую кашу она заварила. Или не понимает. Мысли читать еще никто не научился.
Одри порой кажется, что у нее крыша на этой почве едет, и это неудивительно. Началось все со снежка, а теперь на нее с горы мчит на высокой скорости огромный ледяной снежный ком, который, достигнув точки назначения, задавит ее насмерть, без вариантов.
Телефон на столе два раза бзыкает, и Брук реагирует на это почти с упоением, отмечая, что ей больше не придется стараться придумать очередную отговорку, чтобы уйти. Девушка смотрит на экран.
Дженни (15:57): Знаю, что у тебя обед, но можешь приехать? Поговорить надо срочно.
Девушка облизывает искусанные, покрасневшие от пошлых поцелуев губы, и в горле у нее встает ком. Так себе формулировка просьбы, она замечает это сразу, и тугой неприятный комок волнения начинает закручиваться у нее в груди.
Потрясающий день. Он определенно вошел в список самых отвратительных за последнее время. Сначала она узнает, что ее давняя подруга не просто разводится, а отказывается от дочери, затем понимает, что разводится она не просто с кем-то, а с этим Адамом. С тем самым Уайтом, с которым Арчи теперь проводит времени больше, чем с ней. Даже грязный секс с отличным оргазмом положения не спас, учитывая обстоятельства, которые за ним последовали.
Проклятье.
Одри терять контроль не хочет, но сама не понимает, что уже теряет его.
Брук идет к двери, на ходу печатая подруге, что приедет.
– Малышка, – подает голос парень, накидывая на плечи рубашку. – А поцеловать на прощание?
Палец Одри замирает над «Отправить», она на мгновение смотрит на мужчину, а затем взгляд снова опускается в телефон и останавливается на имени адресата. И ей впервые не по себе.
– Зай? – снова зовет парень.
– Дверь за собой закрой, когда уходить будешь, скоро эти идиоты придут, – не глядя на него, произносит Одри, опуская ладонь на ручку двери. – У меня встреча.
– Что за встреча? – тут же напрягается он, хмуря брови, но Брук выходит из офиса, игнорируя вопрос.
– Я думал, мы вместе пообедаем!
Ответом служит хлопок двери, и парень остается в офисе Меган Данн один, а его единственной компанией становится гнетущая тишина. Он агрессивно застегивает на рубашке пуговицы, хватает со спинки стула пиджак и, тряхнув им, накидывает его на плечо, после чего берет телефон и набирает заученный давным давно номер. Пара гудков, затем еще. И еще.
В итоге она берет трубку.
– Что? – раздраженно выдыхает Одри, и по внешним звукам понятно, что девушка уже завела машину.
– Что за встреча?
– Какое тебе дело? – вопросом на вопрос отстреливается девушка. – Мы просто трахаемся, жену свою контролировать будешь, а не меня.
– Твою мать, вот только не начинай, окей? Мы с тобой в одной лодке.
Какое-то время Одри молчит, и парень понимает, что что-то реально не так, потому что ни о какой морали они оба не думали все это время, а сейчас у Брук каким-то магическим образом проснулась совесть, которой, казалось бы, у нее никогда не было вовсе. Девушка держит телефон возле уха, а сама смотрит бездумным взглядом перед собой на дорогу, цепко хватаясь второй рукой за обод руля.
Что-то в ней определенно трещит по швам, и она не может понять, что именно. Она сделала не так давно очень опрометчивый шаг и только сейчас, кажется, начинает понимать, что именно сделала.
– Да мне насрать, – наконец выдает она, сжимая до побелевших костяшек пальцев телефон. – Однажды они узнают, и всему придет конец.
– Проклятье, да что с тобой такое? – не понимает парень, хмуря брови. – Ты ни разу не говорила об этом, какого черта сейчас делаешь? Нормально же все было.
И Одри вдруг понимает: ненормально.
И Одри вдруг понимает: нужно было быть осторожнее.
И Одри вдруг понимает: она не просто так написала, она все узнала.
– К черту всё, Пол!
Переключив передачу, она мчит на мигающий желтый, а затем слышит истошный вопль клаксонов машин, но успевает проскочить и сбрасывает звонок, бросая телефон на пассажирское сиденье.
Пол злится. Нет, не просто злится: он в бешенстве. Одри принадлежит ему уже как три с лишним месяца, и подобных выходок в ее поведении за все это время не было. Почему она ушла? С кем у нее встреча? И что с ней вообще происходит?
«Мы оба заигрались».
Парень агрессивно усмехается, утирая рот тыльной стороной ладони, и проводит свободной рукой по темным коротким волосам, стараясь успокоиться. Он не ревнует. Это же бред какой-то. У него другой фронт должен быть насыщен такими чувствами, но, что парадоксально, их там нет.
Их там не было и не будет, потому что ей не нужен контроль.
Потому что Дженни – хорошая жена.
Пол выходит из кабинета и, звеня ключами, идет в сторону своей машины. Ему надо в офис, у него сроки горят и дел по горло. Самое отвратительное, что это только теперь становится правда.
Потому что почти все ночи, которые он забрал у Дженни, ссылаясь на работу, парень подарил Одри.
Брук мотает головой, стараясь успокоиться. Какова вероятность того, что лучшая подруга обо всем узнала? Да огромная вероятность. Так просто не пишут в середине рабочего дня с просьбой приехать. Так просто ничего не происходит. Одри лихорадочно вспоминает, где могла оплошать. Не получается. Они всегда вели себя скрытно, внимания не привлекали, действовали осмотрительно, хотя и страшно опрометчиво.
Впервые Одри почувствовала что-то непривычно притягивающее к Полу еще в тот день, когда Арчи познакомил ее с Дженни. Они собрались парами, чтобы было не так неловко, и компания получилась действительно хорошая. Дженни была такой счастливой тем вечером, Одри заметила это сразу. Дженни так слепо любила Пола, так дорожила его разрешением на долгожданное знакомство с Арчи с Одри, что начала упускать всё из виду в тот же самый день.
Первые пару месяцев Одри и Пол ограничивались взглядами исподтишка, касаниями под столом, встречами за бокалом вина в том районе города, где точно не могло быть их знакомых, и короткими сообщениями в три часа ночи.
В какой-то момент все внезапно рвануло, и обычное знакомство с подругой своего парня обернулось тем, на что они оба не рассчитывали.
Одри паркуется возле дома подруги, глушит двигатель и вылезает из салона. Мысли в кучу, а в горле колючий ком. Брук дышать нечем, и это неудивительно.
«Ты слишком долго дышала другим».
На дрожащих ногах она поднимается на лифте до десятого этажа, на мгновение замирает возле квартиры подруги, а после нажимает на звонок, и сердце на секунду напрочь работать отказывается.
Дженни открывает не сразу, по ту стороны двери какое-то время стоит тишина, а после девушка распахивает дверь и, чуть улыбаясь, впускает подругу внутрь. Одри такое немногословное приветствие между ребер вырывает яму, и дышать становится тяжелее.
«Она точно все узнала».
Вместо каких-либо слов Дженни тут же проходит через гостиную на кухню и ставит чайник. Одри, снимая с ноющих ног красные туфли на высоком каблуке, молча наблюдает за действиями подруги. Та, в свою очередь, погруженная куда-то в себя, достает две чашки, ставит их на столешницу и затем тянется в ящик, чтобы открыть чайный набор.
