И Арчи, кажется, читает несказанную фразу в синих глазах Адама.

– Тупой вопрос, согласен, – кивает он. – Забудь. Просто идем со мной, ты должен это увидеть.

Парень в два шага подходит к нему и делает следующее абсолютно непроизвольно: он берет его за руку. Безобидное движение – просто берет, вкладывает свою ладонь в руку Адама и тут же, не оборачиваясь, идет вперед, начиная тянуть его за собой, а у самого между ребрами что-то непроизвольно дрожит. Так, что он резко хватает губами кусочек воздуха и чуть выпучивает глаза, когда тепло от ладони мужчины начинает покалывать его руку.

Арчи даже чуть не пропускает нужный отдел, потому что… Потому что. Это так, словно он греет руку над язычком пламени, только пылает вся ладонь, все пять пальцев. И Арчи подавляет в себе внезапное желание отдернуть руку, шарахнуться в сторону и проверить кожу на наличие ожогов, потому что это какое-то неправильное чувство.

Арчи выпускает ладонь Адама и, нервно облизнув губы, просто улыбается, останавливаясь напротив кроватки, которая ему особо понравилась.

– Вот, – широко улыбаясь, указывает он руками на предмет обожания, и Адам чуть склоняет голову в сторону.

Кроватка выглядит просто, но со вкусом. Бежевые тона, отсутствие безвкусицы. Светлый балдахин, украшенные медвежатами бортики и все тот же, вырезанный из дерева коричневый зверек на стенках. Адам ухмыляется.

– У тебя есть вкус, – слегка иронично отзывается он, и Арчи закатывает глаза.

– Тут и коляска из этой же серии, давай возьмем и ее. Трансформер, – говорит это Арчи таким тоном, будто действительно разбирается во всем этом.

Вместо ожидания ответа от Адама парень подходит к той самой коляске и демонстративно указывает на нее рукой.

– Трансформер? – не понимает Адам.

– Трансформер, – повторяет Грин. – Сидячее кресло, – серьезно кивает, – полусидячее, – что-то нажимает на спинке он, отчего та чуть падает, – лежачее, – сваливается спинка полностью.

Уайт удивленно вскидывает брови, чуть вытягивая вперед руку и наблюдая за тем, как ловко Арчи все это только что провернул.

– Ты где в этом разбираться научился? – как-то потерянно спрашивает его Адам. – Я думал, у тебя руки только под инструмент заточены. Не знал, что ты… понимаешь в этом хоть что-то.

Грин на секунду зависает, и довольная улыбка, до того момента украшавшая его губы, мгновенно сникает. Парень внезапно уходит глубоко в себя, не сводит пустого взгляда с детской коляски, и Адам не может этого не заметить. Арчи даже чуть горбится, будто Адам спросил что-то такое, что пробудило в нем не самые лучшие воспоминания, но затем словно пробуждается, поднимает глаза, наполненные чем-то совершенно незнакомым Адаму, и улыбается.

– Да как не понимать-то? – как-то невесело пожимает плечами он. – Я ж сыном Гарольда нянчился не один раз. И ты сам видел, как я возился с Оливией. У Боусонов такая же коляска, – объясняет. – Вот и нахватался.

«Ты никогда не умел лгать».

– Я так и подумал, – поддерживает эту бессмыслицу Адам и снова смотрит на коляску.

– Берем? – вскидывает брови Арчи.

Адам поднимает глаза. И в зелени радужек парня сияетспасение. Они справятся. Они оба справятся. И все будет хорошо.

«Однажды тебя не будет рядом, и у меня все полетит в пекло». Все будет хорошо.

– Берем, – кивает Адам, а девушка-консультант со своим орлиным зрением уже мчит в их сторону с широкой улыбкой и документами на оформление.

Адам даже не успевает обрадоваться покупке, потому что тут же приходится ударить себе ладонью по лбу, когда они подходят на кассу и Арчи кладет на нее тот самый водный пистолет. Уайт только качает головой, подумывая о том, что у него, кажется, будет два ребенка.

Потрясающе, на это он определенно не подписывался, но кто же его спрашивать будет? Расплатившись за покупку и оформив доставку на следующий день, они направляются покорять стройматериалы. Адаму было бы проще сделать все это самому, потому что Арчи уже второй раз кому-то строчит сообщения, а это значит, что его определенно где-то ждут.

– Тебе, наверное, идти нужно? – негромко произносит Адам, наблюдая за тем, как Грин поднимает глаза от экрана телефона.

– Почему ты так решил? – действительно не понимает тот.

– Сообщения всё пишешь, – пожимает плечами Адам. – Я и так у тебя много времени отнял, с остальным я справлюсь.

«Пожалуйста, только не оставляй меня одного. Только не сейчас».

Арчи какое-то время молчит, что-то обдумывая, и нажевывает нижнюю губу. Парень выглядит забавно, когда сосредотачивается на какой-то мысли: сдвигает брови и чуть морщит нос. Больше всего Адаму нравится, как он начинает нажевывать губу. Нравится. Нет, это не совсем подходящее слово. Нельзя так просто употреблять его, даже если другого не подобрать.

«Останься».

– И позволить тебе самому выбрать обои для девчачьей комнаты? – задумчиво произносит Арчи. – Да вот уж хрен тебе, Уайт. Я тебе это дело в одиночку не доверю, – тут же добавляет он и заходит в нужный отдел.

Уайт улыбается.

«Спасибо».

Грин бросает взгляд через плечо и, улыбаясь в ответ, кивком зовет Адама с собой в нужный отдел.

«Я бы и не оставил».

Они выбирают обои долго, громко спорят и шутят, заливая смехом весь затихающий к закрытию отдел стройматериалов. Они собирают вокруг себя трех консультантов, и спустя минут тридцать бесконечной беседы Арчи уже может назвать сотрудника Джека своим закадычным другом.

Им показывают десятки вариантов, сравнивают образцы по цветовой гамме, и все это выглядит ужас как нелепо со стороны, но Адаму так спокойно и легко на душе, когда Арчи в очередной раз смеется над его шуткой и забавно закрывает лицо ладонью, что у Адама внутри что-то разрывается и растекается густой патокой тепла и уюта.

Когда большая стрелка на часах отбивает половину девятого, они выходят из торгового центра с рулонами обоев, клеем и кистями, продолжая о чем-то глупом спорить, и выглядят при этом так, что девушка-консультант из детского магазина, покидающая закрывающийся торговый центр, снова улыбается и тут же начинает писать своим подругам.

Загрузив все в багажник, Адам садится за руль, а Арчи занимает пассажирское кресло рядом с ним и тут же пристегивается. Уайт заводит автомобиль и на какое-то время затихает, глядя перед собой, хотя машина в прогреве отнюдь не нуждается в начале августа.

– Я у тебя целый вечер отнял, – негромко произносит он и выезжает с парковки. – Я отвезу тебя домой.

Арчи прыскает в кулак.

– Что? – не понимает Адам.

– Пока обои не поклеим, я домой не поеду, – совершенно откровенно проговаривает Арчи и отворачивается к окну. – Не обсуждается даже. Можно музыку включить?

Парень мастерски переводит тему, включает радио и качает головой под биты Снуп Дога, умудряясь подпевать слова. Адам перехватывает руль и переключает передачу.

«Черт возьми, я же тебя не заслуживаю».

– Спасибо, – тихо бормочет слова благодарности он.

Арчи этого шепота не слышит, но ему и не надо. Теплое облако из признательности и спокойствия, повисшее в салоне автомобиля, говорит само за себя.

***

– Дженни, это ничего не значит, – выдыхает в трубку Одри, застегивает на себе блузку и выходит из кабинета начальника, направляясь к рабочему столу. – Обычный поцелуй в щеку, – шепотом говорит она, – что тут такого?

– Это как-то неправильно, ты не считаешь? – напряженным голосом задает вопрос Дженни, и Брук ответить нечего.

Одри работает секретаршей в адвокатской конторе уже второй год, исправно ходит в это унылое место пять раз в неделю, не опаздывает, выслушивает все нравоучения и просто до зуда между лопаток терпеть не может свою работу. У Одри два начальника – Джеймс Роттс и Меган Данн. Парочка чертовски хладнокровных адвокатов, которые свое дело определенно знают и не устают напоминать девушке о том, сколько они ей платят.

Одри они страшно раздражают, но она продолжает им улыбаться, носить черный кофе без сахара, но со сливками, три раза в день и трахаться в их отсутствие в их офисах на всех доступных поверхностях. Девушке глубоко насрать на то, что ее могут застукать в любой момент, могут зайти или тупо позвонить в приемную.