– Это в первый раз. В первый раз, клянусь.

– Он сказал тебе, что именно искать?

– Он сказал, мэм, «любовные письма или что-нибудь важное». – Парень готов был расплакаться. – Я знаю, что этого нельзя было делать, но мне так хотелось мотоцикл.

– Ты прочел содержимое папки?

– Я не очень хорошо читаю написанное от руки. Я только понял, что там говорится о завещании. Мне показалось это важным, вот я и взял его.

Она вспомнила слова Джексона:

«Он расстанется с письмом не меньше, чем за пятьсот тысяч долларов. Представляете, какой псих! Я пробовал вразумить его, но он и слушать не желает».

– Ты снял с письма фотокопию? Он в недоумении уставился на нее:

– Нет, мэм, я просто отдал его Гарри Джексону.

– И он дал тебе четыре тысячи долларов наличными?

– Да, мэм.

– Тебя не заинтересовало, почему Джексону нужно от меня что-то важное? Не задумывался, почему он дает столько денег?

– Мне хотелось мотоцикл.

– Хватит валять дурака, черт побери, – выкрикнула Хельгa. – Чем-то ты должен был думать. Он вздрогнул:

– Я.., я думал, что он хочет устроить вам неприятности, мэм. Я никогда вас не видел и думал только о мотоцикле.

– Так, значит, тебе известно слово «шантаж»? Он опять вздрогнул:

– Да, мэм. Это плохое слово.

– А не приходило глупому мальчику в голову, что Джексон собирается шантажировать меня?

– Он не стал бы делать ничего такого, мэм. Мистер Джексон хороший парень. Правда, хороший. Он не стал бы так поступать.

– И все же ты думал, что он хочет причинить мне неприятности. Какие же это, если не шантаж? Юноша ломал себе руки:

– Я ни о чем не думал, мэм, я просто хотел себе мотоцикл.

– Теперь Джексон шантажирует меня, используя письмо, которое ты украл. Его могут посадить в тюрьму на пятнадцать лет.., и тебя тоже.

Джонс в ужасе уставился на нее:

– Я просто хотел мотоцикл. Клянусь, я ничего...

– Ох, прекрати. Если не хочешь за решетку, – сказала Хельга, поднимаясь, – никому об этом ни слова. Особенно Джексону. Я еще поговорю с тобой позднее. А пока продолжай свою работу и жди от меня известий, понял?

– Мэм, я клянусь...

– Ты понял? – резкий тон Хельги подействовал на юношу, как удар.

– Да, мэм.

Хельга взяла магнитофон, выключила запись и, не посмотрев на уборщика, вышла из комнаты.