— Эй, ты что, меня игнорируешь? — здоровяк встряхнул меня несколько раз в целях привлечения внимания. А когда увидел, что мой взгляд стал более осмысленным и сфокусированным на нём, разжал пальцы, и я грохнулся головой об пол.

— Ай, больно же, — приняв положение сидя, я начал растирать место ушиба, только сейчас заметив, что вокруг больше никого нет. — А где все?

— Ушли работать, — Рогдар наклонился и уставился мне в лицо. — Только не говори, что ты ещё и не завтракал.

— Меня никто не разбудил, — совсем тихо пробубнил себе под нос и пожал плечами, после чего вскочил на ноги. От внезапно нахлынувших воспоминаний событий вчерашнего вечера у меня по спине пробежался табун мурашек.

«Источник…источник генома? Точно! Человеческий геном!»

— Вспомнил! Я вчера вашей кашей отравился! — я так быстро ткнул в сторону орка пальцем, что тот даже отклонился назад. А когда до него дошло, что он сделал, на его лице заиграли желваки. В следующею секунду у меня на мгновение в глазах потускнело, и картинка резко накренилась вбок: он так быстро дал мне затрещину, что я даже не увидел движение его руки.

— Единственное, чем ты мог вчера отравиться, так это кислотой слизней, — видимо, он вспомнил, как вчера, по его меркам, я себя не совсем адекватно вёл. — Следовало бы тебя наказать за такое поведение, но ты ведь с голоду можешь снова слизи нажраться, так что живо жрать пошёл, пока я не передумал!

Лицо у орка стало таким злым, что мне показалось, если я продолжу этот разговор, то его дубинка поставит в нём точку. Так что мысли о человеческом мясе в каше я благоразумно оставил при себе.

— Но… я не знаю куда идти…

Рогдар тяжело вздохнул и направился в сторону одного из выходов, я же сразу поспешил за ним. Мы вошли в небольшое помещение, сплошь заставленное шкафами и полками по стенам; в центре же стоял длинный деревянный стол. В довольно узких проходах, что остались между этой мебелью, сновали два тощих подростка. Слева от двери, в которую мы вошли, была ещё одна, а рядом с ней широкий камин, с горящим огнём и большим чаном над ним. Тем самым, из которого вчера мне зачерпнули похлёбку сомнительного происхождения. Судя по запаху, там варилось что–то повкуснее того, чем кормили людей: наверное, это пища для самих орков.

Рядом с камином стоял вчерашний орк, контролируя поварят. Вид он имел скучающий, так что обрадовался появлению товарища.

— Сидаш, рагнуш ваг нуш, — обратился к нему Рогдар, после чего тот с улыбкой кивнул, и тоже ответил что–то непонятное.

«Какого чёрта? — подумал я услышав незнакомую речь. — Почему я перестал их понимать?»

Тем временем второй орк что–то крикнул мальчишкам, и один из них подскочил ко мне и начал махать рукой. Я в ужасе перевёл взгляд на него, но не заметил вчерашних надписей над головой про источник генома. От сердца отлегло.

— Пошли, что стоишь как истукан? — раздражённо сказал парнишка, и я обрадовался тому, что могу его понимать.

Мы отошли в противоположную сторону от печи, где из большой бадьи парнишка наложил остатки каши в миску и протянул мне. Подняв взгляд выше, присмотрелся к лицу парня: впервые я так близко контактирую с другим человеком. До этого либо ходил с орком наедине, либо все меня сторонились. И тут я внезапно осознал, что не вижу в его глазах той ненависти, что отмечалась вчера у других. Да, он был раздражён, но звериного оскала не наблюдалось.

— Чего застыл? Жри бери, — сказал он наконец и ткнул миску мне в грудь.

— Не хочу эту кашу, есть что–то другое? И ещё, я очень пить хочу.

— Здесь тебе не ресторан, бери что дают, — снова слабый толчок краем миски под ребро.

— Кашу — не буду, в ней мясо «неправильное», — упрямился я.

— Что, уже знаешь? — округлил глаза парень.

— Так это правда? — уже я выразил удивление своим вскриком, на что с другого конца кухни сразу раздался угрожающий рык орка.

— Тише ты! — шикнул на меня парень и вжал голову в плечи. — Ты не должен этого знать!

— Как это «не должен»? — возмутился я снижая громкость. Есть непонятно что мне однозначно не хотелось. Но вместо ответа парнишка развернулся, вернул кашу в бадью с характерным чавкающим звуком, а миску отбросил к грязной посуде. После этого он отошёл вбок к шкафу, открыл одну створку и достал две небольшие булки.

Я тут же ощутил запах свежего хлеба, в животе заурчало и тело само бросилось к мальчишке, а руки выхватили желанную пищу. Вцепившись зубами в мягкую пористую мякоть, я чуть было не застонал от удовольствия. Такого вкусного хлеба я никогда в жизни не пробовал; слюна залила рот, помогая справиться с сухой пищей, но я глотал толком не пережевывая, боясь, что такую вкуснятину могут отнять.

Поразившись, насколько я опустился к уровню животного из–за голода, замер. Стало не по себе, и рассудок тут же вернулся, требуя ответы на мучающие его вопросы

— Как это «не должен»? — повторил я с набитым ртом как можно тише.

— Если не хочешь сам пойти на мясо, то не задавай таких вопросов, — так же шёпотом ответил парень и протянул мне ещё две булки.

Он отвернулся от меня и нагнулся, отойдя в сторону, я же, чувствуя азарт и понимая, что возможности больше может и не подвернуться, спрятал за пазухой два только что полученных хлеба и схватил с полки ещё столько же. С видом, будто ничего не произошло, я посмотрел на мальчишку, что уже протягивал кувшин с некой жидкостью.

«Кажется, он ничего не заметил»

Спешно прожевав остатки еды, я взял ёмкость в свои руки и принюхался: похоже, это была самая обычная вода. С осторожностью отхлебнул немного и замер, ожидая появления окошек с сообщениями как накануне, но ничего не произошло.

Вода была прохладной, с приятным привкусом. «Как из колодца», — всплыло в голове.

— О боги, какая же она вкусная, — не сдержавшись, выпалил я и принялся с жадностью пить её.

Парень сделал испуганные глаза и посмотрел в сторону орков, но те спокойно что–то обсуждали на своем непонятном языке, совсем не обращая на нас внимания.

— Ты дурак, что ли? — с неприкрытой злобой в голосе проговорил он. — Это слово же нельзя говорить!

— Какое? — чуть не поперхнулся я, немного опешив от реакции парня, и поставил кувшин на стол. — Вкусная?

— Нет, слово на «Б»!

— Да ладно! — округлил я глаза от удивления, но удержался от возгласа и продолжил общение шёпотом. — Но почему?

— Никто не знает, краснокожие за это сильно наказывают, — парень покосился на орков, потом о чём–то задумался.

Судя по мимике, он хотел сказать что–то, но не решался. Я с интересом и мольбой во взгляде посмотрел на него, что, похоже, перевесило чашу весов в его сознании. Он сделал шаг ко мне и встал вплотную так, что мы чуть носами не коснулись. Ещё тише, еле слышно он произнёс:

— У нас ходит слух, что это из–за одного из них мы тут оказались.

Было не совсем понятно о ком говорит парнишка. Посмотрев на орков, я логично предположил, что именно их он имел ввиду, но решил уточнить:

— Из–за них?

Как можно незаметнее я показал указательным пальцем в сторону орков, после чего получил по руке от раздраженного мальчишки. В его взгляде ясно читалось, что тыкать в краснокожих может быть чревато неприятными последствиями. Убедившись, что те ничего не заметили, он ткнул вверх и спрятал ладони за спину. Выражение его лица словно вопрошало: ну теперь–то хоть понял?

Я посмотрел на потолок, потом на мальчишку, снова на потолок, вспомнил, какое слово нельзя говорить, и с удивлением уставился на собеседника. Тот хмыкнул с таким выражением лица, будто «наконец–то до этого тупого дошло».

— Не верю, — нахмурившись, покачал я головой.

— В «Б» не веришь? — удивился парень с таким видом, будто он тут великую тайну открыл, а его откровения не ценят.

— И в «Б», и в то, что ему есть какое–то дело до меня…

Парень аж поперхнулся от возмущения, но молчать не собирался, даже набрал воздуха полную грудь, но вдруг его глаза плавно поднялись вверх, и он испуганно отступил на шаг назад.