Кое как набравшись сил, я поднялся на ноги и огляделся. Движения тела что–то сковывало. Осмотрев себя лучше, смог понять причину: я поправился. Нет, не потолстел, а набрал мышечную массу, отчего одежда, прежде сидевшая идеально, начала обтягивать ноги и руки, а на спине при определенных движениях даже грозить порваться.

Закончив изучать своё новое тело, я посмотрел на интерактивную карту: маркеров со стороны леса на ней не наблюдалось. Видимо, мы действительно убили всех хищников в округе, раз никто за всё время сюда так и не заявился. Вновь разведя костёр, я кинул в него пучок тех самые листья из багажа Кириона, на всякий случай. Когда жар коснулся новой партии мяса, и в воздухе разнесся свежий запах, я понял, что действительно всё ещё очень голодный.

Наклонившись, я подхватил сумку под лямки и перевёл взгляд в сторону конюшни. Там Рогдар возился с уже накормленными лошадьми, возвращая на их морды уздечки. Не задерживаясь, я вынес очередную ношу на поляну, чтобы вернуться за новой поклажей. Когда с багажом было закончено, надел пояс с сумкой, потом подвесил оружие таким же образом, как впервые увидел у Кириона, когда тот только приехал и когда он вместе с Элайн отправлялись на охоту — меч к поясу слева, лук с колчаном справа. К слову, тетиву я не снимал, так как лук, насколько я понял из воспоминаний бывшей хозяйки, был изготовлен из прочного материала и не терял своих свойств со временем при постоянном натяжении. Ещё я знал, что даже если такое и случится, то будет достаточно просто подержать основу над огнём, чтобы исправить мелкие дефекты. Из чего именно состоял лук, я не имел ни малейшего понятия, но стоил он определённо баснословных денег. К моменту когда я закончил, орк уже успел вывести всех лошадей и снарядить их, так что мне оставалось только наблюдать за тем, как он отсортировывает и навешивает поклажу на этих животных. Основная масса оказалась на одной лошади, на двух других только самое необходимое как, например, бурдюк с водой, одеяло и ещё кое–какая мелочовка. Самую нагруженную Рогдар привязал к одной и внимательно посмотрел на меня.

То, что он все сумки загрузил на одну лошадь, мне не понравилось, потому я отстегнул сумку Кириона от общей поклажи и перенёс её к «свободному» животному. Всё самое ценное и деньги из тайника были именно в ней. Орк молча наблюдал за моими действиями, после чего подошёл и подёргал все ремни, проверяя нормально ли я их затянул и не будет ли багаж болтаться. Видимо, всё оказалось в порядке, так как он всё так же, не проронив ни слова, отошёл к своей лошади и одним рывком взобрался на неё. После чего, продолжая молчать, уставился на меня — видимо, хотел пронаблюдать как я буду забираться на лошадь, ведь седло находилось на уровне моих глаз.

«Да, на такой высоте даже ногу в стремя будет тяжело поставить…»

Но я разочаровал ожидания орка — не понимаю откуда в моей голове взялось это знание: подойдя ближе, дважды похлопал лошадь по боку, и она немного подогнула ноги, давая возможность без каких либо усилий запрыгнуть в седло. Рогдар в очередной раз за это утро тяжело вздохнул, и наш караван тронулся, при этом всё пошло довольно просто для меня, не так плохо, как первоначально предполагал. В седле чувствовал себя довольно уверенно, даже лошадь меня слушалась — странное и одновременно приятное ощущение.

Между тем, оставался какой–то страх, и я не мог понять источник. Нет, упасть не боялся, скорее само животное настораживало меня. То ли с непривычки это, то ли сам размер лошади был причиной… Но она действительно казалась мне чересчур огромной, как раз под стать Рогдару, тот смотрелся на ней вполне органично, а вот я даже с ростом Кириона чувствовал себя ребёнком. Да и страшно немного, когда под тобой такая груда мышц, вдруг ей что в голову взбредет, и она рванёт в сторону, смогу ли я тогда остановить её? Всё же одно дело знать и другое сделать, ещё и с такой махиной. Всегда можно спрыгнуть, конечно… но тогда есть шанс потерять всю её поклажу. Так что я не мог не нервничать, размышляя о возможных непредвиденных обстоятельствах.

Две лошади тем временем оторвались немного вперёд, так как двигались быстрее. Моё животное само приноравливалось к заданной орком скорости, намеренно выдерживая дистанцию, так что и мне, несмотря на внутренние опасения, не приходилось подстраиваться к такому ритму. Рогдар время от времени поглядывал на меня, но больше никакого интереса не проявлял.

«А ведь он даже не знает как ко мне обращаться…»

Я сомневался, стоит ли начать диалог с ним, или же подождать привала. Хотелось просто поговорить по–нормальному, а заодно и попытаться избавиться от собственной нервозности из–за лошади, отвлечься от этого. Уже привыкнув к скорости лошадей я слегка сдавил ногами бока своего животного и поравнялся с Рогдаром.

— Куда ведет эта дорога? — спросил я первое что пришло на ум.

— Линд Каланар, но мы его объедем и направимся по этой дороге дальше. Не стоит заезжать в это поселение, так как меня там могут узнать, а это точно ничем хорошим не закончится. Решат, что сбежал, или случилось что–то… В общем, поймают и вернут к шахтам, а увидев что там… В общем, ты понял.

— А мне как тебя называть? Рогдаром? В каком статусе ты едешь вместе со мной? Как только мы встретим других эльфов, предполагаю, ты первый, на кого обратят внимание.

— Можешь называть меня коротко, Дар.

— Хорошо, Дар. Но тогда скажи мне, что же ты делаешь «здесь», вместе со мной, и куда ты едешь?

Орк окинул меня непонятным взглядом и вздохнул.

— Я твой телохранитель и сопровождающий. Правда, чаще в этой роли выступают другие эльфы из побочной ветви.

— И каковы твои обязанности, телохранитель–сопровождающий? — усмехнулся я. — Тебе же нельзя убивать других эльфов, сам не так давно говорил об этом.

— Чтобы выполнять подобные обязанности убивать вовсе не обязательно. По сути, я буду выполнять часть функций слуги. Только ты это, — он пристально посмотрел на меня, — не зазнавайся, это лишь легенда. В походе сам свою поклажу поносишь. Понял?

Я кивнул и задумался. Орк так же не спешил продолжать диалог.

— Не забывай, что теперь я Кирион. Так и обращайся ко мне.

В ответ мой спутник хмыкнул.

— Если так, тогда твоё полное имя будет Ар–Кирион де Мир, 34‑й сын Ар–Анариона фор Мир из рода Миригот, — поправил он меня. — Если будешь использовать это имя, то никогда не представляйся без приставки Ар.

— И что значит это «Ар», да и всё остальное?

— Приставка Ар обозначает принадлежность к основной ветке клана эльфийской аристократии. «Де» и «фор» означает рождение в основной ветке или принятие в неё. Если у молодого эльфа или эльфийки из побочной ветви обнаруживают магические способности — их забирают из семьи, и они становятся частью основной ветки. Так что если слышишь, что кто–то представляется Ар, то это, во–первых — аристократ, во–вторых — маг. Например Ар–Элайниэль была фор Лонг, она была рождена в семье, что принадлежала основной ветке, и обладала магическими способностями. Если бы у неё не проявились способности — её бы забрали у родителей и отдали во второстепенную ветку клана.

Я затих, обдумывая новую информацию. Интересная у эльфов система, конечно. Вроде и по родству всё, и в то же время у власти только «талантливые». Остальные даже выделены в отдельную, второстепенную ветку.

— Кирион и вправду был 34‑м сыном? — поинтересовался я.

— Нет, это лишь титул. Первый сын самый сильный, второй слабее, ну и так далее. Если кто–то считает себя более достойным, то бросает вызов вышестоящему, можно даже через несколько ступеней. При проигрыше ничего не меняется, а в случае выигрыша счастливчик занимает желанное место. Проигравший же опускается на его позицию в клановом рейтинге. Кстати говоря, при подобных рокировках не принято убивать и чрезмерно калечить оппонента, так как это в целом ослабляет клан, ведь магов на самом деле не так много. Нарушителей за такое по головке точно не погладят. Самый сильный в клане, само собой, это глава. В Миригот это Ар–Анарион, он уже лет триста занимает эту должность. Чтобы бросить ему вызов нужно иметь лидерские места в рейтинге.