— А ты, я смотрю, так и рвешься в бой, — выдохнул в конце концов лорд, отодвинув в сторону свои бумаги и взглянув Лотрику в глаза. — Похвально, похвально. Думаю, контракт сможем подписать уже после боя.

— Благодарю, милорд. — В знак почтения Лотрик легонько склонил голову. — Но перед заключением контракта я хотел бы обговорить некоторые…

Рейнар жестом прервал его, сложив обе ладони на столе.

— О, нет, для этого еще рано. Все детали мы будем обсуждать уже при составлении документа. Впрочем, перед этим тебе еще предстоит для меня кое-что сделать.

Подавив ком в горле, Лотрик взглянул на него с холодной серьезностью.

— Мои люди, — продолжал Рейнар, — хорошо о тебе отзываются, и я могу счесть это достаточной рекомендацией. К тому же, твоя солдатская выправка делает тебе честь. Но лично я тебя в деле не видел, считай, ни разу, а потому мне необходимо еще одно, м-м… Подтверждение твоей готовности к службе, скажем так. Проще говоря, принеси мне сегодня после боя голову белого магистра, и мы обговорим все волнующие тебя подробности твоего контракта.

— Как прикажете, милорд.

— Отлично. — Рейнар довольно потер руки. — Замечательно. Теперь иди.

Кратко отдав честь, Лотрик развернулся на каблуках и направился к выходу из шатра, как вдруг Рейнар вновь его окликнул:

— Только вот, — усмехнулся он, — про голову: то была лишь фигура речи. Не надо мне сюда ее тащить — иначе тебе же ее и скормлю.

Лотрик кивнул, в очередной раз подавив ком в горле.

— Магистерское кольцо вас устроит, милорд?

— Устроит. Иди.

Лотрик вновь отдал честь и вылетел из шатра как можно быстрее, чувствуя, что его вот-вот стошнит.

/

Его жизнь наладится, думал Лотрик, уныло шагая к своему взводу. Все с ним будет в порядке: так сказала та эльфийка, а духи обычно не ошибаются. Однажды дух тигра во сне сказал ему, что наутро у Лотрика будет страшное похмелье, и так оно и случилось. Веская причина для того, чтобы верить во все прочие предсказания.

Если говорить серьезно, то Лотрик все же к своим снам старался прислушиваться. Иногда предложенные ему духами советы оказывались действенными; иногда он забывал о них, и тогда их достоверность проверить уже оказывалось нельзя. Тем не менее, в жизни у него было не так много вещей, за веру в которые можно было бы уцепиться. Тир-Ценделиусу сложно было доверять после случившегося с родиной Лотрика, а Люциану — и подавно; иные же боги были слишком далеки от того, к чему Лотрик привык. В сухом остатке оставались лишь духи. И Лотрик в этом проблемы не видел. До сегодняшнего дня, по крайней мере.

Не то чтобы у него оставались какие-то принципы после войны Черного Круга, но альтруистическим взглядам он все же следовать старался. В большей степени потому, что без них вся его служба переставала иметь хоть какой-то смысл. Ведь кто есть солдат, если не герой, пожертвовавший собой ради чего-то более значительного? Но что должен этот солдат делать, когда ему говорят, что как раз-таки героем ему стоит становиться в последнюю очередь?

Лотрик и сам не верил, что хоть когда-нибудь у него выйдет стать настоящим героем, прямо-таки альтруистом до мозга костей. Не тем он был человеком, в конце концов — да и человеком-то никогда и не был. Эльф родом из самых задворок цивилизации, которых уже и на свете-то нет, живущий только для того, чтобы жить — такие героями не становятся.

Но все же… Иногда очень хотелось.

*

— Слышь-те че, — вздернул подбородок один из стоявших впереди наемников, обратившись к людям позади. — А говорят-то, магистры пообоссывались и деру дали, хе-хе.

— Скажешь тоже, — покачал головой наемник-ящер рядом с Лотриком. — На востоке проблемы с исчадиями начались, вот они людей туда и отправляют. В конце концов, на Рейнара-то всем хер класть.

— И впрямь, куда Рейнару до исчадий.

— Да ладно, пахнет-то от него примерно так же.

Наемники загоготали. Лотрик выдохнул сквозь сжатые зубы. Он еще с давних времен не мог терпеть, когда к людям, которым он служил, относились непочтительно, даже если подобное отношение и было оправдано. В иной ситуации он бы обязательно сделал насмешникам втык. Сейчас же люди вокруг него были одного с ним звания и замечание явно бы истолковали неверно. К тому же, после очередной принятой порции друдены язык у Лотрика заплетался, и выдать что-нибудь внушительное у него не вышло бы в любом случае.

— Что, выходит, былого перевеса в их сторону уже нет? — обратился сосед Лотрика к наемнику-ящеру.

— Пустота их разберет, — пожал плечами ящер. — Может, они отослали половину армии — а, может, человек трех. Я что ли знаю, как они там с этими исчадиями борются? Я ж их в жизни не видел, ну!

— Исчадий или магистров, хе?

— Хотелось бы сказать, что и тех, и других.

Мельком взглянув на ящера, Лотрик вздохнул. В сущности, он понятия не имел, был ли наемник рядом с ним и впрямь ящером: друдена порой вытворяла с его мозгами странные выкрутасы. Тем не менее, Лотрик его понимал.

Он и сам-то исчадий Пустоты в жизни никогда не видел: так, слышал пару баек от бывших сослуживцев, мол, страшнее исчадий ничего они и не видывали. Порой внушительного вида создания появлялись и во снах Лотрика, но он не спешил начинать верить в то, что они и впрямь были исчадиями. Демонов у него в жизни и без того было предостаточно. Поэтому исчадий Пустоты он воспринимал не иначе, как очередные запугивания магистров. А иногда и вовсе думал, что так они называли каких-то новых своих недоброжелателей.

Наступление затягивалось. К намеченному месту битвы они прибыли еще четверть часа назад, но магистров видно не было, в связи с чем между рядами то и дело ходил слушок о том, что явились они прямиком в засаду. Подобный исход, впрочем, исключать не стоило: в плане стратегического мышления дела у Рейнара были плохи. Тем не менее, платил он своим людям достаточно, поэтому ни у кого особых возмущений не возникало.

Переминаясь с ноги на ногу, Лотрик перманентно раздумывал о том, где сейчас может быть Мейнард. Он не скурил всю порцию, которую Мэй ему отдал, и потому хотел занести ему все, что осталось. В конце концов, у наемников не было более ходового товара, чем друдена, и Мейнард на ней прилично зарабатывал. Лотрик знал, что большую часть прибыли Мэй впоследствии отсылал своей сестре. Потому каждый раз, когда Мейнард делал ему поблажки, Лотрику было совестно.

После разговора с Рейнаром Лотрик Мэя не нашел ни там, где тот доселе спал, ни среди его отряда. Хотел было спросить у его бойцов, где Мейнард может сейчас быть, но постеснялся — сам не зная, почему. Оставалось надеяться, что встретиться они смогут уже после боя. Но Лотрик не спешил об этом думать.

Действие друдены мало-помалу ослабевало, и кишки ему спешно начинало скручивать плохое предчувствие. Слова эльфийки никак не шли у него из головы; день стоял промозглый и серый, ветра не было, и стоявшая на холме духота кружила Лотрику голову. В ближайшем перелеске гулко каркали вороны. Готовилось что-то нехорошее, и Лотрик это знал. Но понять, что именно должно произойти, еще не мог.

*

Сигнальный рог едва его не оглушил. Дальше все понеслось в бешеном темпе, даже в более скором, чем спущенная с арбалетного ложа стрела. Кровь блестела меж прорезанных пластин брони, клеймор визжал и кряхтел, натыкаясь на очередную преграду; огонь срывался с пальцев Лотрика буйством рыжих всполохов и жадно вгрызался во все, до чего дотрагивалась рука. Лотрик улыбался, с упоением вглядывался в глаза каждому умирающему магистру, и эти взгляды едва не доводили его до экстаза.

Кровь магистров пьянила Лотрика, попадая на оголенные участки кожи, и он искренне радовался каждой новой пролитой капле. Стоны убитых отдавались в его душе звуками самой искренней музыки — он дышал в такт этим стонам, он запоминал каждый из них для того, чтобы воспроизводить их в своей голове перед сном. Лотрику нравилось убивать. Даже больше, чем курить друдену или сжимать в объятиях жаркое женское тело.