========== Часть 1 ==========

Очень тихо, подумал Лотрик, не размыкая век. В таких местах не бывает настолько тихо. Что-то не так, не иначе.

Он открыл глаза, затаив дыхание, и обнаружил себя на площади. Деревенский рынок утопал в солнечном свете, прилавки с мясом и рыбой полнились товаром, но никаких запахов не было. Как и людей. Подняв голову, Лотрик взглянул на небо: солнце стояло в зените. Как странно: полдень, а вокруг ни единой души! Он так и знал, что что-то идет не так.

Лотрик рефлекторно закинул руку за голову и, схватившись за рукоять клеймора, принялся высматривать угрозу. Площадь стояла тиха и недвижна: ни единая травинка не колыхалась на ветру, ни один звук не удавалось уловить в сухом воздухе. Простояв в ожидании с минуту, Лотрик тяжко выдохнул, убирая ладонь с рукояти. Может, ему просто кажется…

И тут слух его прорезало женским вскриком. Даже не криком, но рваным эхом оного, звучавшим от того не менее громко. И устрашающе. Впрочем, Лотрик не спешил вновь браться за меч.

Спустя несколько секунд крик послышался вновь, уже более громкий и протяжный. Поморщившись, Лотрик приложил к ушам руки. В следующие несколько мгновений голос вновь появлялся и исчезал, с каждым разом становясь все длиннее и громче, но от того не переставая напоминать лишь рваное подобие эха. Крик нарастал и нарастал, прерываясь все реже, но вскоре вновь исчез на непривычно долгий миг. Когда Лотрик убрал руки от ушей, то же эхо женского голоса вдруг провозгласило не менее грозно:

— Лотрик! Ты здесь?

Лотрик нахмурился. Картина происходящего возникла у него в разуме мгновенно, и в связи с этим он не почувствовал ничего, кроме усталости. Очередной сон, очередной дух… Порой собственные сны казались Лотрику рутиной. Иногда даже приятной. Ему хотелось думать, что таковой она покажется и в этот раз.

— Здесь, — выдохнул Лотрик. — А где ты?

На краткий миг ему послышалась усмешка. Затем пыль на площади совсем рядом с ним взметнулась кольцом, и в этом кольце возник образ полупрозрачной эльфийки. Лицо ее на миг показалось Лотрику знакомым; впрочем, черты ее расплывались в окружающей округу призрачной дымке, поэтому однозначно судить Лотрик сейчас не мог.

Эльфийка кратко осмотрелась, а затем взглянула на Лотрика и сплела перед собой пальцы опущенных рук.

— Рада видеть тебя, — кивнула она, и голос ее прозвучал гулко и неестественно. — Я долго ждала этой встречи. А ты?

Он мотнул головой.

— Кто ты?

— Я? — Эльфийка показалась искренне удивленной, но сразу после быстро ему улыбнулась. — Мое имя не имеет такого уж большого значения, братец. Все равно ты его не запомнишь.

Она вновь оглянулась по сторонам словно бы в поиске чего-то конкретного. Затем вновь взглянула на Лотрика.

— На самом деле, — продолжала эльфийка, склонив голову набок, — я ждала нашей встречи, пожалуй, с самого твоего рождения. Иногда мне казалось, что мы вот-вот увидимся, иногда — что не увидимся и вовсе. Но вот мы здесь. Разве это не повод для радости, братец?

Лотрик пожал плечами.

— Если тебе это радостно, то я счастлив за тебя. Но я хотел бы…

Не дослушав, эльфийка быстрым и ровным движением приложила к его губам указательный палец. Затем, убедившись, что продолжать Лотрик не станет, она задумчиво провела рукой по его щеке. Ему показалось, что ладонь ее вот-вот пройдет сквозь его лицо. Тем не менее, касание это ощущалось словно бы совсем по-настоящему.

— Ты так юн и с такой страстью жаждешь ответов, — печально сказала эльфийка. — Твое любопытство вызывает во мне чувство горечи. Поверь, я хотела бы рассказать тебе обо всем… Но не могу себе позволить. Так будет лучше для тебя же.

Она отняла руку от его лица и в очередной раз огляделась:

— Ты ведь хочешь, чтобы твоя жизнь сложилась хорошо, не правда ли?

— Хочу, — неуверенно кивнул Лотрик. — Хотелось бы думать, что к этому все и придет.

— Это правда. О, это чистая правда, братец! Твоя жизнь будет замечательной — спокойной, долгой и счастливой, чего и заслуживает подобный тебе бравый солдат. И дорога к этой жизни для тебя откроется уже завтра. Все, что от тебя требуется — не упустить этот шанс.

— Хорошо, — тепло усмехнулся он. — Хорошо, хорошо. Поверь: не упущу.

— Я хочу в это верить, — прошептала эльфийка, взяв его лицо в свои холодные полупрозрачные ладони. — Очень хочу. Одна беда: в груди у тебя бьется донельзя переменчивое и юное сердце, и это не дает мне покоя. Безусловно, ты хочешь быть счастливым, как и каждый прочий живущий — но порой не можешь себе этого позволить. И ошибаешься в этом.

Лотрик не стал отстраняться, но все равно свел вместе брови.

— Неужто ты говоришь о…

— Да, братец, да — о счастье других в урез твоему счастью. Как же ты заблуждаешься, думая, что своим несчастьем делаешь чужую жизнь лучше! Земные народы придумали столько понятий, коверкающих саму суть жизни, что порой мне становится страшно за вашу судьбу. И, поверь, не одной только мне! Ты думаешь, Лотрик, что в силах поменять чью-то жизнь в лучшую сторону? Ошибаешься! Никакие твои жертвы не смогут изменить чужую судьбу. Поверь мне.

Он отступил на шаг, высвободившись из ее рук.

— Не верю, — мотнул головой Лотрик. — Откуда тебе это знать, дух? Если ты пришла сюда, чтобы переучивать меня жить, то ты опоздала лет на двадцать.

Эльфийка вздохнула словно бы совсем по-настоящему, но голос ее все равно прозвучал, подобно эху. Она не была реальна, мысленно повторял Лотрик, глядя на нее в упор. Она не реальна, как и то, что она говорит.

— Глупое юное сердце, — с заботой прошелестела эльфийка, — сколького же ты не ведаешь! Послушай меня, братец, пожалуйста: завтра решается твоя судьба. И не только твоя, но и сотен и сотен других разумных созданий. Я знаю, ты желаешь своим ближним только добра — но ты не знаешь, в какую сторону обернется для них это добро! Выслушай меня, прошу, умоляю тебя от лица тысяч загубленных будущим жизней — не геройствуй. Даже если ты почувствуешь, что это решит все как нельзя лучше — не геройствуй! Мысль о том, что ты можешь что-то исправить — лишь иллюзия. И если ты правда желаешь истинного блага для тех, кого любишь, то поверь мне. Иначе многие и многие смерти станут непоправимыми.

Лотрик опустил взгляд. Он молчал долго, пытаясь осознать все услышанное.

— Ты… Ты ведь не можешь этого знать. Только боги могут — а я что-то не вижу в тебе ни капли божественности. Я не хочу тебе верить. Но благодарю за совет.

Глаза эльфийки широко распахнулись, и она отшатнулась от Лотрика словно бы в ужасе. На ее лице отразилась мгновенно гримаса боли, и эльфийка закричала. Тем самым пронзительным эхом, которым встретила Лотрика в самом начале.

— Глупый! — грозно прорезала она его слух. — Ты еще поймешь, насколько же ошибаешься. Но тогда уже ни одна твоя молитва не будет услышана.

Эльфийка вновь завизжала. Облако пыли взметнулось под ней, закружило ее, и вскоре она исчезла, унесенная вихрем из серой дымки. Лотрик выдохнул с облегчением, сплюнув на место, где до этого стояла эльфийка.

— Пожалуй, не стоит больше курить на ночь друдену.

*

Проснувшись, первым делом Лотрик нащупал клинок лежавшего рядом клеймора. Привычку держать подле себя меч в любое время дня и ночи он выработал еще в годы войны с Черным Кругом. Мирное время для Лотрика не наступало никогда, а потому и в старых привычках отказывать себе не было необходимости.

Пробежавшись рукой по лежавшему плашмя лезвию, Лотрик сел и начал рыться в сумке в поисках записной книжки. Он хорошо помнил свои сны и старался записывать их всегда, когда позволяли обстоятельства. Выудив из сумы маленькую книжицу, Лотрик замер над ней с зажатым в руке карандашом. В кладовке, где он спал, стояла тьмущая тьма, но он все равно мог разглядеть чистый лист перед собой благодаря крохам пробивающегося из-под дверной щели света. И все же никак не решался начать писать.

По ту сторону двери до него доносились отголоски чужого разговора. Голоса были женскими; один явно принадлежал ребенку. Все было в порядке. Во многом благодаря Лотрику.