В последнее время один из приговоренных держался молодцом вот уже четыре поединка, зрители, даже, в какой-то момент начали его подбадривать редкими выкриками среди бушующей толпы. Конечно, поединок проводился в неравных условиях. Если предположить, что победит в нем самый первый представитель, что был раньше всех вызван, то ему бы пришлось пройти двадцать три смертельных поединка, что для человека, обычного человека, приравнивается к недостижимым вершинам. И организаторы об этом знали, знали, но бездействовали, так и так всем грозила смертная казнь, а, по их мнению, умереть в бою лучше, чем на плахе, что походило на истину.
И вот, тот кто в последнее время держал первенство был побежден. Его голова в один удар была срублена с плеч, и в момент, когда мозг его еще не погиб, крутясь вокруг своей оси к левой трибуне, он сумел оглядеть всех ликовавших в его честь зевак, позже прикрывая свои глаза, закатываясь под трибуну, прямо в место, где находился одинокий Красный. Удивительно, но это ужаснуло громадину, да так, что веки его раскрылись, показывая упрятанные иголочки вертикального зрачка.
В это место зашел управленец, вызвал Красного, чьи руки до сих пор были закованы в обручи. Чуть Красный появился на виду у всех, его мигом все осмеяли за его внешний вид, его натуру, его уродство.
– Дамы и господа! – Рвал глотку управляющий. – Это последний на сегодня бой, что должен повергнуть вас в шок! Урод, провозглашенным воином в красном выступит, против Ричареда Иериновского, что на ваших глазах снес голову недавнему чемпиону. Бой будет по истине легендарным!
Красный увидел песок, много песка, что должен был бы быть желтым, или хотя бы серым, сероватым. Но видел он лишь кровь, что усеяла и впиталась в покрытие. На уходящем за горизонт солнце она даже успела пропечься, слегка затвердев. Куча раненных тел, даже тех, кого признали проигравшим до момента смерти, от чего бедолагам пришлось корежиться в попытках напомнить о себе, или хотя бы схватить милость смертельного удара меча. Таких было раскидано тут не мало, ведь для победы хватало лишь того, что новоиспечённый проигравший попросту упадет и не встанет.
Громадный стадион – поле битвы, все это казалось по истине впечатляющим. Множество людей хватало воздуха столько, что не будь поле открытым, кислород бы кончился в момент. Крики, аплодисменты, кураж, запах перегара, табака и курящая дымка дурмана, все это слышал и чуял Красный своим большим носом, подергиваясь от намешанного амбре.
Ричаред встал напротив него, завел за свою голову широкий длинный меч, что должен был бы держаться двумя руками, но этому, хватало для контроля двадцати фунтов стали всего одной. Меч мог посоревноваться в размерах с его обладателем, длина от эфеса и до острия была чуть меньше полутра метров, что явно удивляло многих людей среди публики. Лицо этого верзилы было усеяно бесчисленными шрамами, только от макушки и до шеи их насчитывалось около пятидесяти. Глаза были злобные, чуть ли не черные, карие, будто вобравшие в себя что-то скверное и ужасающее, а руки, казалось бы, разрывались изнутри, демонстрируя под толщей кожи рубиновые вены, без отблеска.
Управленец хлопнул в ладоши, подтверждая начало поединка, с этим же хлопком, на Красного мигом, сравнимый со скоростью ветра, хлынул Ричаред. Красный даже не успел прийти в себя, как его толстая и прочная чешуя разорвалась под натиском величавого лезвия громадного меча. Несколько чешуек отлетели в сторону, другие, что остались на нем, были не порезаны, а ободраны, демонстрируя подобное хитину внутреннее устройство. Хлынула горячая кровь, превратившая песок под ногами в очередной багрянец, столь тягучая, кипящая, она почти моментально принялась подсыхать на воздухе. Звук шипения и пар исходящий от крови и стал для Красного сигналом, что его тело было повреждено. Его рука моментом понеслась к ране, пытаясь сдержать натиск нескольких струек сочащейся гари, а глаза пытались сыскать своего врага, юркая от угла к углу, от стены к стене, замечая лишь спину и идущий хвостом шлейф, настолько быстр был его противник.
Публику столь активное проявление сверхъестественных способностей не волновало, куда уж важней для нее было зрелище, что красочно виделось их зенками.
Ричаред проявился перед лицом Красного уже в прыжке, с занесенным над головой мечом. Ему ничего и не оставалось как сделать последний жест, что мог бы хоть как-то минимизировать урон, и он выставил связанные метеоритным железом руки. Этому металлу удалось остановить удар столь великой силы, слегка порвавшись, от чего сбросить поломанное цепное кольцо не составило труда. Руки Красного стали в большей мере свободы.
Ричаред стоял перед ним, слегка ошарашенный тем, что какое-то железо смогло сдержать натиск его удара, это была его первая ошибка. Красный выпустил черные когти длиной в пол пальца взрослого мужчины, с запасом вцепился в живот своего врага обеими пятерками, прорывая странную на ощупь плоть. Едва только завидев несущийся меч, ему пришлось сбавить свой натиск, отцепив одну руку, позже позволяя соскочить и второй, но атака громадным мечом прошла неудачно, что было больше чем хорошо для Красного.
Оба бойца рассредоточились, лишь изредка нанося удары друг другу, после так же расходясь. Красный бросил первый лежачий у его ног труп, что словно бесформенная кукла пролетел через четверть стадиона к Ричареду, тело было порублено надвое, чуть оно дошло до расстояния длины его меча. Но этот маневр был не глуп. Заслонившее взор, приближающееся тело смогло сместить на себя взгляд врага, от чего Красному удалось выйти из зоны видимости, переместившись достаточно близко, чтобы кинуть второе, уже живое тело, что надело на себя довольную улыбку едва приблизившись к своей кончине. Этого, ударом ноги отбросило отправителю, смертельно вдарив по черепушке, превращая ее в мокрое место, струей проливая кровавую дорожку по пути назад. Но и сейчас Красному удалось пройти еще ближе, что враг собственно и заметил, метнувшись к оппоненту раньше, чем тот того ожидал, сместив преимущество в бою в свою сторону. Меч уже несся в сторону Красного с левого бока, правого для первого. Громадина предприняла поистине рискованное решение. Едва меч коснулся чешуйчатой плоти, войдя в него по дол, как тут же застрял, в то время как Красный скользнул раненой рукой по лезвию, нанося себе еще больше урона. Вышедшая из покрова чешуи кипящая кровь попала на глаза Ричареда, ровно в тот момент, когда уже Красный пустил в ход вытянутые когти. Раненная рука сошла с лезвия, проносясь к сокрытым глазам своего врага, вторая же прошла к челюсти. Атака прошла успешно, закрепившись пальцами меж впадин для глаз и нижней челюстью, следом, Красный приложил громадную силу, чтобы открыть рот оппонента в несколько раз больше допустимой нормы. Рубиновая кровь хлынула рекой, окропляя Красного, позже, на воздухе превращаясь в более натуральную – насыщенно-алую, демонстрируя всем на обозрение кровавого воина. Сорванная макушка опрокинулась назад, удерживаясь на коже с затылка и нескольких мясных нитках в районе желваков. На удивление, Ричаред с сорванной головой все еще оставался живым, пусть и слегка дезориентированным за счет поднятого в небо взгляда. Однако тот ослаб, и приложив небольшие усилия, его меч выпал из руки прямо в когтистую лапу громадины. Был нанесен последний удар, рассекший тело Ричареда наискось, позже демонстрируя толпе законы физики, заставившие верхнюю часть тела сползти в левую от Красного сторону, а пояс с небольшим куском живота – упасть к его ногам.
