– Стойте-стойте! Не двигайтесь, – я подъехала ближе и принялась собирать с него воду: водяное кольцо закружилось вокруг его головы, собирая в себя влагу с волос, а потом начало опускаться все ниже, становясь все больше и ощутимее, пока, наконец, уже и от лужи под его ногами не осталось и следа. Воду я вылила за окно. – А теперь бросьте куда-нибудь свой плащ и присядьте на диван. Простите за мое негостеприимство, но у меня сегодня у всех слуг выходной.

– У всех? – растерялся Рохеис, присаживаясь на самый краешек дивана.

– Кроме парочки охранников, – махнула я беспечно рукой.

– Ваш чай, госпожа, – в комнату без стука и без поклона вошел Пэрас и бухнул чайник на стол так, что он чуть не разбился. И остался стоять рядом, буравя Рохеиса недовольным взглядом.

– А чашки? – спросила я после паузы.

– А… сейчас, – охранник развернулся и ушел.

– И пошли Бэраса в соседнюю булочную, пусть прикупит каких-нибудь пирожков! – крикнула я ему вслед, поняв, что без Кармелты на ее кухне мужчины не разберутся, где взять хоть чего-нибудь покушать.

Вообще-то обед был недавно, Кармелта ушла из дома, только накормив всех до отвала, так что я-то была не голодна, но, видя Рохеиса, подозревала, что он еще не обедал, а может и не завтракал.

– Так что же с вами случилось? – начала я расспрашивать, когда, наконец, Пэрас вернулся с чашками, и я смогла разлить по ним очень горький и очень концентрированный отвар вроде чифиря. Пить его было невозможно, но Оларг не жаловался, прихлебывал мелкими глотками и грел руки о чашку.

– На улице дождь, – заметил Оларг.

– А вчера был снег, – поддержала я разговор, – но это же не значит, что нормально ходить по улице совершенно мокрым, – мне хотелось сказать «без зонта», но этого предмета тут не использовали. – Вы же простудитесь!

– Я только с корабля, – вздохнул Рохеис несчастно.

– Вы ходили в море по такой погоде?!

– Нет, по реке. Я приехал из Ипериала.

Я молчала, ожидая продолжения разговора, но Рохеис опять замолчал и смотрел на меня глазами несчастной собаки, хозяйка которой вот-вот съест последний кусочек бутерброда, не поделившись.

– Вы по купеческим делам в Уркатосе? – не выдержала я, наконец, молчания. – Как странно, господин Фромс говорил, что вы не сможете приехать до конца следующего мореходного сезона…

Эмоции Оларга неожиданно полыхнули гневом, и он резко поставил чашку на стол, расплескав. Зашипел, задергал рукой, которую неаккуратно ошпарил, спрятал ее в подмышку и насупился недовольно:

– Какое дело господину Фромсу до того, где я и с кем?

– Понятия не имею, – пожала плечами растерянно. – Наверное, он считал, что мы с ним должны при встречах обсуждать общих знакомых, а, кроме вас, у нас их и нет. Вот к слову и приходилось…

– И что же еще говорил вам… господин Фромс?! – он почти шипел от злости, как тот самый кипящий чайник.

– Ничего, – я совсем растерялась.

Тут к моей радости в гостиную ворвался Бэрас, в такой же мокрой одежде, как прежде была у Рохеиса, в грязных сапогах. Он раскрыл плащ на груди и вытащил оттуда самое дорогое – сверток пирожков в промасленной желтой бумаге, плюхнул их прямо на стол, не подумав о тарелках:

– Вот, госпожа.

– Спасибо, иди, – кивнула растерянно. Развернула аккуратно помятый, но не мокрый, сверток взяла жирный пирожок каким-то вареньем, подтолкнула к Рохеису: – Угощайтесь, пожалуйста. Вот эти, круглые, с мясом, квадратные с курицей, эти с яйцом, эти с ягодами.

– Спасибо, – буркнул Оларг и запихнул в себя разом пол мясного пирожка, принялся сосредоточенно жевать, став похожим на здоровенного суслика, набившего рот.

– Так что же все же случилось? – в очередной раз спросила я, надеясь, что поевший мужчина немного подобреет.

Он промормотал что-то невразумительное.

– Что-что?.. – не поняла я.

Он кое-как проглотил пирожок, запил его чаем, закашлялся, продышался и, наконец, выдал:

– Отец решил меня женить!

– Поздравляю, – кивнула, лениво откусывая маленькие кусочки от своего пирожка.

– Как вы можете?! – Оларг вскочил на ноги и забегал по комнате в своей извечной манере. – Вы не понимаете разве? Я… я просто приехал и сообщил им о том, что хочу жениться.

– Ну, все логично, они одобрили ваше желание?..

– Нет! – возмутился он. – Я только сказал, что хочу жениться на вас…

– На мне?! – пришла моя очередь подавиться пирожком. Пытаясь продышаться, хлебнула чая – закашлялась еще сильнее от этого горького чефиря, но все же кое-как продышалась. – Я же вам отказала!

– Да, но… я подумал, что вы можете передумать… а они раз – познакомься, это Крентира, дочь Харсура из Белтора. Мы решили, что вы поженитесь! Представляете?

– Не представляю, – покачала я головой.

– Я отказался. Сперва отец хотел лишить меня наследства! – возмутился Рохеис, а я покачала головой. Тяжело столько работать, а все на птичьих правах – владелец всего, чем управлял в своих поездках Оларг ведь был не он сам, а его семья. – Мама вступилась, конечно, да и брат… Но они принялись звать ее в наш дом. Все время, на каждый званый ужин!..

– Какой ужас, – усмехнулась я в пирожок.

– Вот именно! Она такая глупая, это просто невыносимо! Мне казалось, что это все видят… а они только поют ей дифирамбы и ничего не замечают! Ужас.

– И вы решили уехать? – решила я подтолкнуть разговор к сегодняшнему времени.

– Нет. Через пару недель мне все же удалось убедить маму в том, что Крентира мне совсем не нравится…

– Поздравляю…

– И тогда в нашем доме появилась Белира! А потом еще сестры Краспен, и даже госпожа Уверса! – он выпучил на меня глаза со значением.

– Это плохо? – не поняла я.

– Она ужасная! Вдова, ей уже тридцать…

– То есть она почти ваша ровесница? – удивилась я.

– Да, но у нее уже есть двое детей. И она ужасная. Сразу заявила при всех, что все понимает и что мне просто нужна «опытная» женщина! Кошмар!

Я с трудом сдерживала смех:

– Ох, Оларг, вам не кажется, что вам просто следовало конкретнее обозначить свои приоритеты, так сказать? Объяснить своей семье, какую именно жену вы ищите…

– Я объяснял!

– И что же, они не смогли вам помочь?

– Такой больше нет, – он вздохнул и вдруг бухнулся рядом со мной на одно колено. – Арина, вы единственная в своем роде, таких больше нет. Только вы меня понимаете, вы единственная по-настоящему умная женщина, которую я встречал… ну, кроме мое мамы. Вы сочетаете в себе все положительные качества настоящей жены: вы бережливы, расчетливы, умны, наделены магическим талантом, достаточно молоды и можете помогать мужу в делах…

– Спасибо, но женой я вам точно не стану, – хмыкнула я.

– Это потому что меняя лишили наследства? – он вскочил с колен и вновь забегал по комнате, впившись пальцами в свои волосы.

– Вы же сказали, что не лишили?! – ахнула я.

– Это в первый раз. А потом, после госпожи Уверсы был такой скандал… – он горестно покачал головой. – И я уехал.

– Оларг, – вздохнула я сочувственно.

– И я не смог взять с собой ни слуг, ни охранников… пришлось попроситься на случайный корабль пассажиром. И теперь мне закроют доступ к семейному счету, а личных наличных денег у меня не так много… и все друзья семьи теперь от меня отвернутся… – он говорил все тише и все несчастее.

– Ох, Оларг… не волнуйтесь, все будет хорошо…

– Как?.. – он поднял на меня несчастные глаза побитой собаки.

– Давайте вы пока поживете у меня, а потом все наладится, я уверена, – слова сорвались с моих губ как-то сами собой. Не то, чтобы я этого сильно хотела, но видя его практически на грани депрессии тоже не смогла.

– Ох, Арина, это было бы ужасно неприлично…

– Боже, Оларг, и вы туда же! – возмутилась я. – Вот капитан Гарт живет у меня в мансарде и ничего.

– Господин Гарт живет в вашем доме?!!

Я-то наивно полагала, что то, что творится в моем доме с командой матросов, их капитаном, кучей детей, их родителей, половина из которых не понимает имперского и разумным двенадцатищупальным осьминогом – это дурдом. О, нет, для настоящего дурдома этой компании не хватало главного катализатора – стремящегося показать свою пользу Оларга Рохеиса.