Ричард подмигнул в ответ – и…

– Совсем страх потеряли, ур-роды?!

Джимми стоял на столе. Во внешности его осталось не так много человеческого. Куда-то исчезла юность. Кожа обтягивала кости черепа, русые волосы выцвели до пепельного оттенка, пальцы удлинились и раздвоились на концах. В комнате поднялся ветер. Твёрдый, как камень и острый, как осколки стекла.

Со звоном распахнулось окно.

– Значит, так. Чтобы к вечеру у меня был доклад! Приказ исполнять по духу, а не по букве! – от тихого скрежещущего голоса Джимми вибрировали и крошились стены. – Вопросы?

– Разрешите молить о пощаде? – сквозь зубы произнёс Салех; татуировка на его теле сияла даже сквозь одежду.

Ветер прихватил визитёров за шкирку и аккуратно выбросил их из окна. Которое сегодня находилось на четвёртом этаже. Спасибо, хоть под ним лет полтораста назад высадили аллею вязов.

Хозяин кабинета прислушался к треску ветвей и сдавленным матюгам. Кивнул одобрительно, улыбнулся… И стал прежним мальчишкой, да и вся обстановка в кабинете мгновенно вернулась в исходное состояние.

Окно захлопнулось, отсекая все звуки.

Джимми вытащил на стол бисквитный торт, политый шоколадом, и достал большую ложку.

– Раз мне нельзя взрывать эту чёртову башню – значит, никому нельзя. Что-то я подраспустил эту парочку. Совсем распоясались.

И решительно воткнул ложку в торт.

– Тебя точно там не убило?

Рей внимательно разглядывал приятеля, который только что вышел из башни. Уродливое лицо громилы выражало глубокий скепсис и неглубокую озабоченность.

– Да, меня там убило! И я не я, а ваша голодная галлюцинация! Идите, прирежьте и съешьте кого-нибудь. Глядишь, попустит.

Ричард раздражённо фыркнул и предпринял безуспешную попытку расчесать всклокоченные волосы пятернёй.

– Ругается. Язвит. Живой, значит. Хм… Странно, – Рей шумно поскрёб когтями затылок.

– Вас это смущает?

Гринривер уселся на поваленное дерево, достал из кармана кисет с табаком и трубку – и принялся её набивать.

– Да с самого первого знакомства, если честно, – Рей опёрся спиной о дерево и стал разглядывать башню, которую ему не дали взорвать. – Ты там всё потрогал, нажал и понюхал? Что там внутри?

Надо отметить важный факт: Ричард Гринривер обладал уникальным даром. Он был бессмертен. Абсолютно. После физической гибели даже с полным уничтожением тела он благополучно восстанавливался – целым и невредимым. И потому ему зачастую приходилось лезть в самые опасные места, где шансы угробиться заметно выше среднего. Иронии ситуации добавлял тот факт, что Рей Салех официально числился при нём душехранителем. Зачем бессмертному аристократу душехранитель? Спросите об этом самого аристократа, но близко к нему не подходите. Во избежание.

– Всё, как и сказал Виктор. Каменный гроб, крышка вроде как хрустальная, ложе из камня, на вид – малахит, – Ричард прервал речь и раскурил трубку. – Хотя где создатели отыскали кусок малахита такого качества – большой вопрос. Про хрустальную крышку даже не заикаюсь, она-то безусловно магическая. Гроб висит на цепях. Цепи стальные, выглядят, как вчера из кузницы. Больше сказать не могу. Рядом с гробом тумба, на тумбе шкатулка. Внутри три запечатанных свитка. И небольшая записка. Язык записки мне незнаком, алфавит – наш, только в очень древнем изводе. Всё зарисовал.

– Ловушки? Проклятия?

– Чисто, – Ричард извлёк из кармана брюк небольшой кожаный мешок на завязках и кинул его приятелю. – Ни один амулет не сработал.

– А баба что?

– А чёрт её знает. Точно не мертва, – Ричард извлёк из другого кармана стеклянную палочку тёмно-синего цвета, – но и не жива.

К первой палочке он добавил вторую, только уже зелёную.

– А может это… кукла? – Рей выдвинул идею.

– Из мяса и костей? Только если это изделие биоманта и некроманта совместно. Так вот вам ответ и на этот вопрос. Отрицательный, как видите.

Ричард достал ещё одну палочку. На этот раз жёлтую. Она слабо светилась.

– Ну, я и не такое видал, – громила пожал плечами. – Может, в ней два мешка внутри, кожаных. И если их смешать, получится дрянь едкая. Или болезнь какая в ней живёт…

– Ага, срамная, – молодой человек выпустил изо рта пару колец дыма. – Предлагаю пройтись до университета. Найдём умника какого, пусть расшифрует записи.

– Эт ты знатную чепуху сказал, твоё графейшество. А вдруг там секрет государственной важности?

– Ну а в чём проблема? Зачистим…

Ричард зевнул и потянулся. Он вообще не видел в убийстве ближнего какой бы то ни было проблемы.

– Экий ты прыткий. А если нам ещё что-то переводить придётся? Свитки-то, небось, тоже с записями… Где мы ещё одного учёного придурка возьмем? Они, знаешь ли, товар штучный. К тому же наши шефы заругают.

Рей Салех тоже не отличался рефлексией. Зато ещё в армии привык рассчитывать ситуацию на несколько ходов вперёд. Потому и выжил.

– Позовём некроманта, – Гринривер в упор не видел проблемы.

– Ага, и некроманта мы потом тоже зачистим, – закончил Салех ворчливо. – Чистилка не отвалится? Давай ерундой не страдать. Пойдём к Ульриху. К тому же, он нам сам сказал – обо всём докладывать напрямую. Пусть у него голова болит, с кем работать и как эти цидульки читать.

– Мистер Салех, а вы смену одежды нам подготовили? – Ричард выбил трубку о ствол дерева и встал.

– С собой таскаю. В чемодане. Я его при входе оставил. Только это… Давай после Ульриха поменяем? А то вдруг у него тоже день тяжёлый? У меня только один комплект…

Ричард придирчиво осмотрел компаньона, себя, тяжело вздохнул.

– А я только-только настроился на скуку. Не напомните, куда нас там должны были в этом году на практику отправить?

– В Фангорийские горы, прокладывать тоннели в особо прочных породах. А я должен был тебя охранять, – теперь уже Салех вздохнул, – мне со службы даже контакты тамошних контрабандистов подогнали. Не работа – курорт! И главное – никакой неожиданности. Никаких богов, никаких демонов и даже никаких маленьких девочек!

– Угу, никаких старушек, джунглей, тайн, а главное – никакой дипломатии, – голос молодого человека был тоскливый донельзя.

Приятели медленно шли по парку. Торопиться с докладом они явно не собирались.

– Кстати, а как ваши дела с Региной? Помнится, после вашего последнего разговора вам пришлось накладывать гипс на руку, – Ричард с интересом покосился на приятеля.

– Ей надо время. Она пока не понимает, что служение империи сопряжено с возможными репутационными потерями, – Салех произнёс это таким тоном, что стало понятно – даже он сам не верит в свои тезисы.

– А её не уведут? Не думаю, что она захочет хранить вам верность… После вашего расставания, – Ричард если и слышал о тактичности, то очень давно и, скорее всего, в сказке.

– Мы не расстались, – угрюмо буркнул Рей, – просто взяли паузу.

– «Я Вас проклинаю и не желаю иметь с вами ничего общего. Ни с вами, ни с благородным выблядком, которому вы служите», – процитировал Гринривер. – Не думаю, что она имела в виду нашего императора. Честно, это оскорбление я проглотил только из-за вашей кислой рожи.

– Отойдёт, – отрезал бывший лейтенант.

– И лот отходит участнику под номером двадцать восемь! – противным голосом, пародируя аукциониста, проорал Ричард. – Мистер Салех, женщины – это не клад в земле. Если на неё долго смотреть, можно увидеть свадебную церемонию. Со стороны.

– Никто у меня её не уведёт, – в этот раз голос Рея Салеха излучал неподдельную уверенность.

– Да? И как вы этого планируете добиться? Когда я видел мисс Штраус в последний раз, я не заметил на ней пояса верности. Или это новая модель, для скрытого ношения? – с любопытством уточнил молодой человек.

– Я объявление дал. В газете. Ну ладно – во всех крупных газетах, – было видно, что громила считает свой план просто идеальным. – В тех же газетах, где опубликовали новость о нашей награде! Если кто-то пожелает выстроить отношения с благородной волшебницей Региной Штраус, то я самолично распотрошу этого человека. А также всех его ближайших родственников.