Марина Цветаева Под лаской плюшевого пледа… © Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2021 © Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», художественное оформление, 2021 * * * Из книги «Вечерний альбом» Детство Лесное царство Ты – принцесса из царства не светского, Он – твой рыцарь, готовый на все… О, как много в вас милого, детского, Как понятно мне счастье твое! В светлой чаще берез, где просветами Голубеет сквозь листья вода, Хорошо обменяться ответами, Хорошо быть принцессой. О да! Тихим вечером, медленно тающим, Там, где сосны, болото и мхи, Хорошо над костром догорающим Говорить о закате стихи; Возвращаться опасной дорогою С соучастницей вечной – луной, Быть принцессой лукавой и строгою Лунной ночью, дорогой лесной. Наслаждайтесь весенними звонами, Милый рыцарь, влюбленный, как паж, И принцесса с глазами зелеными, — Этот миг, он короткий, но ваш! Не смущайтесь словами нетвердыми! Знайте: молодость, ветер – одно! Вы сошлись и расстанетесь гордыми, Если чаши завидится дно. Хорошо быть красивыми, быстрыми И, кострами дразня темноту, Любоваться безумными искрами, И, как искры, сгореть – на лету! Мирок Дети – это взгляды глазок боязливых, Ножек шаловливых по паркету стук, Дети – это солнце в пасмурных мотивах, Целый мир гипотез радостных наук. Вечный беспорядок в золоте колечек, Ласковых словечек шепот в полусне, Мирные картинки птичек и овечек, Что в уютной детской дремлют на стене. Дети – это вечер, вечер на диване, Сквозь окно, в тумане, блестки фонарей, Мерный голос сказки о царе Салтане, О русалках-сестрах сказочных морей. Дети – это отдых, миг покоя краткий, Богу у кроватки трепетный обет, Дети – это мира нежные загадки, И в самих загадках кроется ответ! Сереже Ты не мог смирить тоску свою, Победив наш смех, что ранит, жаля. Догорев, как свечи у рояля, Всех светлей проснулся ты в раю. И сказал Христос, отец любви: «По тебе внизу тоскует мама, В ней душа грустней пустого храма, Грустен мир. К себе ее зови». С той поры, когда желтеет лес, Вверх она, сквозь листьев позолоту, Все глядит, как будто ищет что-то В синеве темнеющих небес. И когда осенние цветы Льнут к земле, как детский взгляд без смеха, С ярких губ срывается, как эхо, Тихий стон: «Мой мальчик, это ты!» О, зови, зови сильней ее! О земле, где всё – одна тревога И о том, как дивно быть у Бога, Всё скажи, – ведь дети знают все! Понял ты, что жизнь иль смех, иль бред, Ты ушел, сомнений не тревожа… Ты ушел… Ты мудрый был, Сережа! В мире грусть. У Бога грусти нет! Самоубийство
Был вечер музыки и ласки, Все в дачном садике цвело. Ему в задумчивые глазки Взглянула мама так светло! Когда ж в пруду она исчезла И успокоилась вода, Он понял – жестом злого жезла Ее колдун увлек туда. Рыдала с дальней дачи флейта В сияньи розовых лучей… Он понял – прежде был он чей-то, Теперь же нищий стал, ничей. Он крикнул: «Мама!», вновь и снова, Потом пробрался, как в бреду, К постельке, не сказав ни слова О том, что мамочка в пруду. Хоть над подушкою икона, Но страшно! – «Ах, вернись домой!» …Он тихо плакал. Вдруг с балкона Раздался голос: «Мальчик мой!» ………………………. В изящном узеньком конверте Нашли ее «прости»: «Всегда Любовь и грусть – сильнее смерти». Сильнее смерти… Да, о да!.. В люксембургском саду Склоняются низко цветущие ветки, Фонтана в бассейне лепечут струи, В тенистых аллеях всё детки, всё детки… О детки в траве, почему не мои? Как будто на каждой головке коронка От взоров, детей стерегущих, любя. И матери каждой, что гладит ребенка, Мне хочется крикнуть: «Весь мир у тебя!» Как бабочки девочек платьица пестры, Здесь ссора, там хохот, там сборы домой… И шепчутся мамы, как нежные сестры: «Подумайте, сын мой…» – «Да что вы! А мой…» Я женщин люблю, что в бою не робели, Умевших и шпагу держать, и копье, — Но знаю, что только в плену колыбели Обычное – женское – счастье мое! <1909–1910> Памяти Нины Джаваха Всему внимая чутким ухом, – Так недоступна! Так нежна! — Она была лицом и духом Во всем джигитка и княжна. Ей все казались странно-грубы: Скрывая взор в тени углов, Она без слов кривила губы И ночью плакала без слов. Бледнея, гасли в небе зори, Темнел огромный дортуар; Ей снилось розовое Гори В тени развесистых чинар… Ах, не растет маслины ветка Вдали от склона, где цвела! И вот весной раскрылась клетка, Метнулись в небо два крыла. Как восковые – ручки, лобик, На бледном личике – вопрос. Тонул нарядно-белый гробик В волнах душистых тубероз. Умолкло сердце, что боролось… Вокруг лампады, образа… А был красив гортанный голос! А были пламенны глаза! Смерть окончанье – лишь рассказа, За гробом радость глубока. Да будет девочке с Кавказа Земля холодная легка! Порвалась тоненькая нитка, Испепелив, угас пожар… Спи с миром, пленница-джигитка, Спи с миром, крошка-сазандар. Как наши радости убоги Душе, что мукой зажжена! О да, тебя любили боги, Светло-надменная княжна! |
