— Кхе-кхе, — вмешалась Диана, награждая меня болезненным щипком. — Пятнадцать кандидатов были одобрены заказчиком.

— И сколько их приступило к работе?

— Девять.

— Сколько продолжают работать?

— Две.

Аня что-то зашептала.

— Одна, — поправилась Диана.

Лоб Ирины прорезала глубокая складка.

— Нам необходимо повысить свою эффективность.

— Моя эффективность резко повысилась, когда я получила гранатомет, — сообщила я.

— Это шутка, — быстро сказала Диана.

— С демонами не шутят, — возразила я.

Реакция Ирины оказалась неожиданной: скорая на придирки и язвительные комментарии, столкнувшись с по-настоящему неадекватным поведением сотрудника, она впала в растерянность. И даже как будто боязливо отодвинулась в глубь кресла.

— С этого дня предлагаю ввести количественный план — шестьдесят звонков в день.

— Если я позвоню в прачечную, мне засчитают? — кротко осведомилась Диана.

— Что это значит? — взъерошилась Ирина.

— Количество звонков не имеет никакого отношения к качеству работы. Можно весь день названивать, но так и не найти подходящего кандидата.

— Тогда пусть будет по пять кандидатов в день от каждой из вас.

— Мы проводим отбор в нескольких городах. Сложность подбора меняется от региона к региону. Будет ли этот критерий справедливым?

Ирина надулась. Они с Дианой принялись спорить, а я положила голову на стол и уснула. Разбудил меня высокий, с нотками истерики, голос Ирины:

— Что это с ней? Она ведет себя подозрительно! Она не может в таком состоянии работать!

— Всю ночь напролет спасала ваш гребаный мир, — простонала я. — А вы не даете минутку отдохнуть.

— Я слышала, если съесть испорченные консервы, отравление может сопровождаться галлюцинациями, — попыталась оправдать меня Диана. — Ей надо в больницу.

— Пусть идет. Уведоми, что этот день ей оплачен не будет.

— Я ее провожу, а то еще по пути рухнет.

— Эти несколько часов будут вычтены из твоей зарплаты.

— Да? — спокойно осведомилась Диана. — На основании какого пункта Трудового Кодекса вы это сделаете?

— Ладно, не буду я ничего никому вычитать, — огрызнулась Ирина.

— А ну, на выход! — сердито поторопила меня Диана.

— Что опять? — устало осведомилась она на улице.

— Поиграла немного в одну игру. Хорошая. Мясной экшен.

— Я слышала, такие игры повышают уровень агрессивности.

— По башке бы дать тому, кто это сказал.

В маршрутке я мирно спала, положив голову на плечо Дианы.

— Никаких игр, — пригрозила она на прощание.

Кивнув, я закрыла за ней дверь и бросилась к компьютеру. На мониторе меня ждала новая записка от Эрика: «Я снес тебе DirectX и дрова на видюху. ЗЫ: Скажи спасибо, что Винду оставил. ЗЫ-2: Хорошей тебе игры!» Еще и издевается, скотина! Игра, конечно, не работала.

Я замолотила в его дверь.

— Эрик, даже не думай, что я смогу разобраться с этим!

Дверь приоткрылась, и оттуда выглянула взъерошенная блондинистая голова.

— Есть только одно оправдание для человека, не способного установить дрова на видюху.

— Какое?

— Он мертв, — дверь захлопнулась.

Я забила кулаками со всей силой.

— Ломись сколько хочешь. Ты моего сына видела? Уже ничего не потревожит мою нервную систему, — раздался ехидный голос Эрика.

Я попробовала поорать, и тогда он включил музыку из аниме. Не выдержав столь грубого насилия над психикой, я с позором сбежала.

Шипя от злости, я упала в свое кресло и открыла Гугл. Не прошло и часа, как мне удалось выяснить, что «видюха» — это видеокарта, а «дрова», то есть драйвера, к ней надо не абы какие, а под ее модель.

— Эрик! Какая у меня видеокарта? — заорала я через стену, чтобы далеко не ходить.

Он сделал музыку громче.

Четыре последующих часа были самими тяжелыми в моей жизни.

Ближе к ночи Эрик принес рис и запеченную рыбу. Я обожгла соседа взглядом, полным острой ненависти, и продолжила играть.

В субботу, когда я проснулась то ли на рассвете, то ли на закате — разберешь их, Эрик уже побывал в моей квартире, оставив мне завтрак и совершив новую диверсию. Увидев детали моего компьютера, разложенные по ковру, я едва не разрыдалась. Больше всего на свете я жалела, что однажды доверила Эрику ключ от своей квартиры. Отбери теперь! Усугубляя мою ярость, за стеной заиграла музыка из «Властелина Колец».

Потыкавшись в платы и провода и совсем одурев от “May It Be”, я поняла, что это бесполезно. Мне не справиться. Драгоценные часы, отведенные на игру, истекали. А я уже так далеко прошла! Никогда не прощу Эрика, никогда!

В приступе острого отчаяния меня осенило: здесь поблизости есть Интернет-клуб! Я могу зайти в Сеть и посмотреть схему сборки! Я влезла в туфли и пошла такая мятая, непричесанная и неумытая, как была.

Все компьютеры оказались заняты парнями в наушниках, играющими по Сети в стрелялку. Наверное, хорошая игра, раз они так над ней зависают, мне тоже надо попробовать.

Нетерпение придало мне смелости, и, повысив голос, я вопросила:

— Молодые люди, будьте добры, кто-нибудь, уступите мне место на десять минут! Я тут в железе копаюсь и…

Только что они были совсем увязшие в игре — помри среди них кто, они и не заметят, и вдруг все повернули головы ко мне и зашептались: «Девушка лезет в железо? Офигеть! Как она осмелилась? Да она одна на всю страну!» Один парень встал и, как зомби вытянув руки, пошел ко мне. На губах у него дрожала изумленная улыбка.

В этот момент я поняла, что имидж все, а жажда — ничто. Поэтому я выпрямила спину, задрала подбородок и произнесла самую наглую ложь в своей жизни (не считая тех случаев, когда я говорила о весе):

— Да. Да! Так и есть! Я здорово шарю в железе. И пришла только для того, чтобы сказать вам об этом.

И вышла вон.

На улице меня охватило раскаяние. Стоило поступиться гордостью, плакать и умолять до тех пор, пока один из них не сжалится надо мной и не соберет мой компьютер! В поисках утешения я зашла в супермаркет. Пирожные и торты не привлекали меня. Сегодня я нуждалась в чем-то более действенном.

Поздно вечером Эрик решил навестить меня, и то, что он увидел, все-таки нанесло удар его несокрушимой нервной системе. Минуты три он стоял и пялился, потом выдавил:

— Не думал, что мои педагогические методы приведут к столь драматической метаморфозе. Ты выглядишь как… как сисадмин.

Я пожала плечами, не отрываясь от экрана.

— Что на тебе надето?

— Ах, это, — я оттянула на себе майку с надписью: «Лучше пузо от пива, чем горб от работы». — Понятия не имею, откуда она. Нашла в шкафу.

— Одна… две… пять пустых банок… сколько пива ты выпила?

— Тупой вопрос. Пять банок.

— Ты ела хоть что-нибудь при этом?

— Неа. Еда уменьшает седативный эффект пива. А мне нужно было космическое спокойствие, чтобы разобраться с той херней, которую ты мне подкинул. Ах ты, сволочь! — завопила я, получив от зомби бумерангом по башке. — Да я тебе твой бумеранг засуну…

— Ты заметила, что я установил на твой компьютер Linux?

— Да, я нашла скрипт для PlayOnLinux, поставила игру и копирнула сейвы. А потом до меня дошло, что моя винда никуда не делась, ты просто через биос поставил мне бут на хард с линуксой.

Эрика покачнуло, как корабль в шторм, и он присел на диван.

— У-у, ****ны дети! *** вонючие! Я вас сейчас ****!

— Не знал, что ты ругаешься матом, — выдохнул Эрик.

— Легко тебе говорить, а меня тут ****ят!

— Соня, не слишком ли ты… — он положил ладонь мне на предплечье, но я стряхнула ее.

— Не лезь. Я буду валить главаря!

Эрик прошел в кухню и заглянул в холодильник.

— Я смотрю, у тебя такие пивные запасы, что хватит для алкогольного отравления. Я умыкну пару банок?

— Ты же не любишь пиво.

— Это для Деструктора.

— А-а. Для Игорька ничего не жалко, — я судорожно нажимала на кнопки.

— Ну я пойду. Буду посылать тебе эсэмэски: «Поешь. Попей. Пописай».