Нужно будет дать руководству команду усилить контроль в цехах: за малейшую провинность, число которых теперь будет увеличено втрое, – увольнение. Уволить проще, чем сокращать. Проще и дешевле. Увольнять! Увольнять, даже когда нет права на это.

Нужно будет, чтобы специалисты из Швейцарии обучили русских работе с линиями. Нужно дать команду отобрать наиболее способных из рабочих, которые прежде работали с ЭВМ. Как хорошо, что есть Швеция, Германия, Британия и Франция. Если бы не Британские станки, русские бы фрезеровали зубами. Если бы не лазер из Германии, они бы резали листы ножницами для резки детских аппликаций. Если бы не Франция до сих пор бы работяги крючились на гильотинах впятером давя на пресс с ножами. Если бы не Швейцария… – что там говорить. А как раньше работали без этого? Так и работали – в ужасных условиях. Но вся, без исключения вся эта модернизация прошла с сокращением ненужных пчел. Люди все менее нужны. Точнее нужны лишь полезные. Другие должны быть уничтожены. И Тамбовцев улыбается от этих мыслей. Улыбается душой, улыбается сердцем, но рот его скалится. Он делает жим.

– Вначале было слово. В конце будет цифра, – сказал Тамбовцев сам себе, давая время для отдыха.

2.560.000. И это округленно. Точное число пока не определено. Оно может быть и большим.

Никита перешел на французский жим, обхватив гриф руками.

– Да, не завидую я рабам, – смеялся Никита, продолжая тягать. – Многие все в кредитах, а тут… сокращение. Не было печали, да швейцарцы уж больно умны. Надо полностью переводить производство на линии. Брака станет в разы меньше. А люди? Их уничтожать. Нас слишком много. Мне сорок два года. С той поры, когда мне было одиннадцать, число людей на земле увеличилось в четыре раза! Катастрофа.

Ничего. Скоро он придет к власти над страной. Он не намерен кормить тюрьмы. Он не станет терпеть подле себя других олигархов. Одних не нужных в газовые камеры, других стерилизовать. Облучать или делать укол. Никто не будет знать, в чем причина бесплодия освободившихся из колоний, алкоголиков, наркоманов, социопатов, психов и любителей «рожать помногу». Перепись населения выявит молодые семьи, решившие нарожать кучу детей.

Эти мысли заставляли его улыбаться даже сквозь жим, сквозь тяжесть и напряжение.

Тамбовцев уже придумал, как начать террор. На его столе сменяется много книг. Прочел – вернул на полку. Лишь две никогда не покидают его стола: «Молот ведьм» и «Очерки преступного мира» Варлама Шаламова. Два трактата. Если они совершат соитие, родится монстр. Это будет орган, способный уничтожить уголовный мир, а значит и лишние рты, которые ничего не производят, но лишь потребляют. Потребляют и плодят себе подобных, распространяя свою ересь. Это поможет и сократить число населения. Затем Кавказ. С ним еще проще. Продукты питания, на которые будет опасно даже смотреть. Они будут вести к раковым болезням быстрее, чем те, что сейчас. Об этом будут говорить, но их не будут слушать. Все знают, что Доширак вреден, но его жрут тоннами. Таковы были мысли в голове этого мужчины. И он слушал их с удовольствием.

Никита закончил. Он был весь вспотевший и стоя, смотрел на свою массивную фигуру в шортах и кроссовках в зеркале. Дверь в спортзал открылась, вошел слуга:

– Вы закончили? Все готово для вас.

– Спасибо. Я приму душ и поднимусь.

Прохладная вода полилась на его горячее тело. Час тренировки дал ему приятную усталость. Сегодня он не побоксировал ни на ком. Завтра обязательно побоксирует на одном узнике. Живая груша лучше, чем искусственная. Можно видеть, насколько сильным стал удар. Если раньше он мог лишь с удара выбить жертву из сознания, то последний месяц прорыв. Он убивает с одного удара. На Дальнем Востоке много мест заключения, дающих ему еду и мясо для тренировок и развлечений.

Он надел халат на голое тело и вышел из душевой. Босыми ногами он прошел по спортивному залу и вышел в коридор, украшенный горгульями и жуткими картинами сцен секса и насилия. В просторном зале для обедов на большом резном стуле сидел мужчина. Он был голым и весь в наколках. Его анализы были хорошими – есть можно. Никита вошел, создавая шлепки голыми ногами, шлепки хозяина. Словно копыта демона, они были громкими и уверенными. Жертва повернула голову.

– Здоров! – сказал ему Никита с веселой улыбкой.

Тот испуганно кивнул.

Ему ничего не объяснили. Сперва у него брали кровь, потом делали рентген. Все уже в тюрьме знают – с кем это делают, того не переводят ни в какую «другую тюрьму», а отправляют на опыты. Но они ошибались и в этом. Ему не объяснили. Его вывели из камеры, молча передали в руки хорошо одетых мускулистых парней и все – дальше ничего. Он пробыл без сознания. И вот он тут, на стуле. Голова немного чешется, где-то внутри.

– Коктейль готов, – сообщил слуга. – Приятного аппетита.

– Вижу. Спасибо, – ответил Никита.

Слуга вышел, оставив хозяина с его «спортивным питанием» наедине. Тамбовцев не торопился. Играл с жертвой. Налив бокал вина, он протянул его узнику. Тут кивнул и взял бокал.

– Знаешь кто я?

– Нет.

– Я Тамбовцев. Раньше моя фамилия была Романов. Но она не принесла мне удачи. К тому же я ненавижу своих родителей и не хочу пятнать себя их фамилией.

Видя этого крепкого и уверенного мужика в халате, из-под которого выглядывали крепкие мускулы груди, он сглотнул слюну.

– Как тебя зовут, я забыл? – спросил Никита.

– Ледяев Коля.

– Ты по понятиям живешь, верно, Коля? – Никита подошел и встал сзади. Жертва ощутила его дыхание на затылке и странное ощущение в голове, и… – звук. Словно булькающий, словно что-то внутри сидит и пьет его мозг. Ему стало страшно.

– Сиди! – рявкнул на него Никита и тот замер на месте.

– Что вы делаете? – испуганно промямлил уголовник.

– Пью.

– Что вы пьете.

– Тебя.

– Как это?

У него в голове была дырка в нее вставлена соломинка для коктейлей. Через нее Никита высасывал его мозг, общаясь…

– Расскажи, за что ты был осужден?

– За разбой.

– Сколько ходок?

– Пять.

– Ого! – Никита снова охватил соломинку губами и потянул питательную белковую жидкость через нее. В рот пошли сгустки серого цвета. Немного железом отдающий вкус, придавал ей пикантности.

– У меня звон в ушах. Такой сильный звон! – испуганно произнес мужчина.

Никита решил запить соком манго, который любил. Подойдя к столу, он взял приготовленный бокал и выпил.

– Ты вполне вкусный.

– Я ничего не понимаю. Такая слабость.

Один глаз мужчины скосился в сторону и наполовину заходил за подвижное веко. Но он не замечал даже этого. Он ослеп на этот глаз, но не замечал этого. К этому времени он уже мало что мог замечать и понимать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.