Спала я в крепких объятиях своего единственного, а утром подарила ту саму подвеску медведя, которую случайно купила в одной деревне.

Чуть позже у нас состоялся серьёзный разговор. Брен предлагал перебраться в Столицу, там у него есть небольшой домик, который пожаловал ему один знатный оборотень, отблагодарив, таким образом, за спасённую жизнь. Я ничего против не имела, тем более с каждой минутой, проведённой со своим мужчиной, понимала, что он именно Мой мужчина.

В этом вопросе мы сошлись обоюдно, дело застопорилось на другом. Бреннан настаивал сыграть свадьбу до поездки в Столицу, я же уговаривала не спешить, а соединить наши судьбы уже по приезду.

— Я так не хочу, Брен, пойми, — говорила я.

— А как ты хочешь? — хмурился на это медведь.

— Как у нормальных людей, — отвечала я, уже понимая, что сморозила глупость. — Ну, ты понял.

— Нет, я не понял, — упорствовал Бреннан.

— Всё происходит постепенно и по обоюдному согласию, — объясняла я терпеливо. — Они встречаются, знакомятся и между ними пробегает искра симпатии, а не так, как у нас.

— А как у нас? Разве между нами не было искры? — удивлялся он.

Ага, целая молния!

— Они ещё раз встречаются — продолжала я, не обращая внимания на реплику, — общаются, узнают друг друга. Если что-то идёт не так — расстаются, если всё хорошо, то симпатия перерастает в нечто большее. Любовь, например.

— Да, мы не встречались, так получилось. И в этом полностью моя вина, но ведь главное — наша симпатия уже переросла во что-то большее! — возмущался он.

— Переросла, но давай подождём, чтобы она укрепилась и умножилась.

— Мне незачем ждать, я и так умножил и укрепил всё что можно, — бурчал медведь.

А я только глаза закатывала. Мужчины они таки мужчины!

— Но сажая в землю семечко, ты не ждёшь, что оно сразу станет деревом. Нужно время, — я уже пошла на отчаянный шаг и дабы объяснить свою позицию, обратилась к аллегории.

— Но и мы не деревья, Яна. Я не знаю правильно ли так чувствовать свою пару или нет, только никто ещё не пожалел о своей любви. Ни одна пара не распалась. А ты можешь сказать такое про людей?

Тут я грустно качнула головой. Статистика браков и разводов на Земле говорит сама за себя. Может здесь, на Риконе, статистика другая, но не изменяет сути, а суть такова, что легко можно спутать увлечение с любовью, которое рано или поздно пройдёт, столкнувшись с повседневностью. А любовь, любовь она всегда глубже и серьёзнее, но даже она не может существовать без обратного чувства.

Медведь всё понял по моему лицу и тоже кивнул.

— И ты ошибаешься, это не просто искра, это нечто большее. Может даже больше чем любовь. Потому что эта искра никогда не проходит.

Я и сама уже не знаю, что думать. Может и правда так лучше? Здесь ошибиться невозможно. Вон как моего медведя пробрало, даже привороженного другой.

А вдруг судьба, чтобы спасти его и не дать совершить ошибку, привела ко мне раньше срока? Думаю, мы и так бы встретились, только позже, когда бы я не казалась в его глазах милым цыплёночком.

— А твоя бывшая невеста? Зачем она так сделала? Она же понимала, что ты не пара?

Бреннан задумчиво погладил меня по руке.

— Это редкое исключение. Её холодное сердце пока не испытало жажду любви, поэтому жажда богатства и власти застлало глаза. Но и ей не позволили сделать несчастным себя и меня.

— Кто не позволил? — спросила я.

— Судьба? — предположил медведь.

На этом можно было и закончить, но мне хотелось расставить все точки над «и» и уже никогда больше не возвращаться к этой теме.

— А ты? Неужели и, правда, так подействовал приворот?

Оборотень пожал плечами.

— Не скажу, что с ней было так, как с тобой. Просто стало тянуть к ней и всё. И я подумал, вдруг у меня такая любовь — чуть с холодком и на трезвую голову? Но когда увидел тебя…

— Ага, там была такая искра, что ты сбежал.

— Я же говорил, почему не остался.

— Объяснил, да, но и мучил меня и себя столько времени! Ты рвал душу не только себе, но и мне.

— Прости, — обнял меня Бреннан, — я должен был поступить по-другому. Прости.

Вот какие мы всё-таки женщины странные! Мой мужчина тут уже столько времени говорит, что не может без меня жить, и что совершил ошибку, а я успокоилась только тогда, когда он сказал «прости». Именно то, чего мне не хватало для полного счастья. Всего одно слово и мне хорошо.

— Ладно, но почему ты снова сбежал, ничего не сказав?

— Мне надо было уладить дела перед тем, как покинуть стаю.

— Но зачем? — не поняла я. — Ты мог попросить меня остаться.

— Остаться? В стае, где бывшая невеста прохода не даёт? Где все её жалеют? Что бы тебя там ждало, ласка?

Так он обо мне переживал? Приятно.

— Всё равно, надо было сказать, — упрямилась я, но уже не так сильно. Чисто для профилактики.

— Как? — улыбался медведь, прижимая меня всё крепче и крепче. — Ты же сладко спала.

— А с хозяином передать?

— Глубокой ночью?

Вот ведь, на все вопросы есть ответы.

— Хорошо, — я поцеловала его в щёку, — но дай нам хотя бы несколько дней. Брен, я же сказала, что уже согласна на всё. Нам до Столицы пара дней пути, там ты покажешь мне свой дом, а потом снова предложишь мне соединить наши судьбы, и я скажу тебе «да».

Бреннан тяжело вздохнул и развернул меня к себе.

— Хорошо. Будет тебе неделя. Но отправляемся немедленно. — Припечатал он и накрыл мои губы своими.

А я взяла и ответила со всем желанием. Всё-таки мой мужчина знает, что такое компромисс.

Дом мне понравился с первого взгляда — на окраине города, на тихой улочке, он утопал в зелени и приветливо сверкал большими витражами окон в лучах заходящего солнца.

— Брен, он просто чудо! — воскликнула я, облазив новое жилище вдоль и поперёк.

— Это ты чудо, милая, — счастливо улыбался Бреннан, снимая с моих волос прилипшую паутину. — Моё личное чудо.

Следующий день я посвятила уборке, а чтобы дело двигалось быстрее, Брен нанял мне в помощь двух женщин. Через три дня дом блестел и блистал. А ещё через день мы стояли на коленях перед Вожаком, который жил на нашей улице.

Я была в красивом платье под цвет глаз моего мужа — тёмного янтаря, Бреннан был одет в строгий тёмный костюм и рубашку под цвет моих серо-голубых глаз.

Обряд соединения судеб проходил у нас дома в светлой гостиной, где кроме нас и Вожака никого больше не было. Это таинство, оно должно быть только для соединяющих судьбы, а не выставляться на показ всему народу. И поэтому слова любви и слова клятв произносились искренне и от всего сердца.

А потом была жаркая ночь, полная страсти и любви. Днём мы соединили наши судьбы, ночью соединялись наши тела, а в течение всей нашей супружеской жизни всё больше и больше соединялись наши души.

С мужем мы прожили долгую и счастливую жизнь, всё, как я хотела. Не скажу, что никогда не ссорились, но наши ссоры не были сгоряча и не походили на выяснение отношений, скорее, на мирное обсуждение и поиски компромисса. И мы всегда приходили к обоюдному соглашению.

Тётушка Ава вскоре перебралась в Столицу и купила домик на одной улице с нами. Я была рада её переезду. Она тоже нашла своё счастье, соединив судьбу с одним оборотнем. Они всегда были желанными гостями в нашем доме.

Как-то вышло, но и Кевин со своей лисичкой тоже перебрались поближе к нам. Лиза, его жена, оказалась весьма эмоциональной, но милой особой. А как они выясняли отношения, м-м-м, слушала вся улица, а как потом мирились… тоже слышали все. Вскоре у них появилось двое малышей, таких же шебутных и громких, как их родители.

Тина, рыжего лисёнка, который повзрослев, превратился в степенного и умного лиса, я видела редко, но и у него судьба сложилась хорошо.

Темор, младший брат моего мужа, частенько приезжал к нам погостить и оставался на несколько дней. Мальчик оказался смышлёным, но очень подвижным. Мы его, конечно, любили, но когда он, наконец, отправлялся домой, в тайне вытирали слёзы радости.