Он улыбнулся, но Скарлетт не было весело.

– Вы стали плохо есть после смерти Кэрри, так?

Она посмотрела на работника, тот был очень удивлен.

– Ты знаешь?

– Узнала недавно.

Мерфи подошел к голографу и стал наблюдать за движениями рук Скарлетт.

– Да. Сразу после смерти Кэрри, Коннор изменился. Он стал необщительным и замкнутым, ушел в работу. Раньше я делал минимальную работу в саду, в основном следил за растениями в доме и общался с Кэрри, чтобы той не было скучно, пока Коннор на работе. Но после ее смерти он убрал всех роботов. Мы стали работать намного больше, а жить проще. И да, я уже предвижу твое недовольство. Мы можем устроить “митинг”, но проблема в том, что никто из нас не терял любимых и дорогих людей. Я вырос в приюте, у остальных семья жива. Мы даже представить не можем, какую боль он чувствует.

Скарлетт еле заметно, печально улыбнулась.

«А я могу», – подумала она.

– Это эгоизм в чистом виде. Вы же делаете намного больше, чем стоило бы, а он этого не ценит.

– Знаешь, я никогда такого не говорил, но ты очень отличаешься от Кэрри. Она никогда с нами подолгу не разговаривала, считала людьми второго сорта. Если же раньше Коннор пытался ее переубедить, то сейчас наоборот: считает, что Кэрри права. Или ему вдруг просто стало все равно.

– Где сейчас Коннор?

– Вроде был на заднем дворе, а что?

Выключив голограф, Скарлетт сорвалась с места и направилась туда.

*

– Ну привет, Великий Врач, – сказала она, увидев Коннора. Он повернулся и раздраженно рыкнул.

– Чего ты хочешь?

– Узнать, почему ты относишься к людям, которые тебе помогают, как к скоту.

– Я им плачу зарплату, кормлю и содержу, зачем мне сюсюкаться?

– Никто и не просит тебя с ними дружить. Они работают в поте лица за деньги, не стоящие этого. Они едят пресную кашу, как рабы.

Он испепелял ее взглядом, потому что понимал, что она скажет. Эта девчонка и так доставила кучу проблем, так еще и настроила родителей против него самого.

Скарлетт просто не могла не ненавидеть его. Он издевается над хорошими людьми только потому, что так хотела его “прекрасная” жена.

– Она этого хотела, так?

Его взгляд стал еще более злым. Коннор сделал шаг к ней, но она не сдвинулась с места.

– Никогда не говори ее имя.

– Кэрри считала их людьми, недостойными внимания, да?! И после ее смерти ты решил вот так скорбеть? Так вот я тебе кое-что скажу: твоя потеря — это твоя потеря, и другие люди не виноваты в этом. Относись к ним по-человечески.

– Или что? Что ты сделаешь? Ты не понимаешь того, о чем говоришь. Ты не теряла близких, ты ничего не теряла.

Скарлетт дала ему пощечину.

– Не говори о том, чего не знаешь. Ты понятия не имеешь, кто я такая и что пережила. Кое-кто сказал, что они, – она указала на крыло, где были работники, – не могут попросить тебя вернуть прежние условия труда, потому что понятия не имеют о том, что ты пережил, поэтому и давятся пресной кашей по твоей милости. Знаешь, я не буду тут танцевать, а просто скажу то, зачем шла: ты не несчастный вдовец, ты самый обычный эгоист.

С этими словами Скарлетт ушла, оставив Коннора на заднем дворе.

========== Мамина сказка или реальная жизнь? ==========

Завершение проектирования…

Проектирование завершено.

Скарлетт взяла голограмму наброска и направила его на стену. Теперь ей осталось только обвести все на самой стене и приступать к раскрашиванию. Хвала голографическим технологиям!

Взяв карандаш, она подошла к стенке и стала обводить темную башню, ведь нарисовала долину с драконом и прекрасной девушкой. Они находились на переднем плане, дракон закрывал ее крыльями от огня, обжигаясь. На заднем плане зловещий лес, а на среднем — его башня. На них напал другой дракон: страшный, злой.

Скарлетт хорошо помнила эту сказку и всегда ее любила. Правда, рядом нет папы, который ее расскажет. Мамы, которая сделает из страшной истории сказку со счастливым концом.

Элла и Дэнис не звонили с того самого дня, как она говорила с Лорен. Это было больше месяца назад. От ее выпада на Коннора ничего не поменялось, Скарлетт только стала еще больше ненавидеть его.

Вдруг проектировка исчезла со стены.

– Какого?..

Она повернулась и взяла голограф.

– Черт!

Скарлетт начала стучать по нему, но ничего не помогало.

– Ну же, пожалуйста, только не сейчас.

Она с досадой швырнула его на пол. Проектировка тут же появилась. Скарлетт улыбнулась и достала голографон.

– Новая заметка: купить голограф.

Она решила немного отдохнуть и вышла на балкон.

Февральские холода обнимали Скарлетт сквозь толстый пуловер и кофту. Смахнув с перил снег, она села на любимое место. Снежинки, как крутые шпионы спускаются по канату, сползали по ее волосам.

Скарлетт вспоминала о доме и том, как они с Эллой ждали снега. Как играли в снежки, делали ангелов и снеговиков.

Но сейчас ей совсем не хотелось веселиться, хотелось распластался по полу и орать до тех пор, пока ее не заберут домой.

Она скучала по Элле. Ее сестра была очень похожа на Тори: такая же жизнерадостная, решительная. И точно так же является полной противоположностью Скарлетт.

Очки запотели и она их сняла. Впервые за все время в Лондоне она обратила внимание на линзы. Одна из них уже где-то треснула. Скарлетт достала голографон.

– Новая заметка: купить очки.

Она решила посмотреть поближе, но дотронувшись до очков, сломала их: линза просто выпала из оправы. Скарлетт закатила глаза и взяла голографон.

– Сегодня же.

Благодаря голосовому контролю ей не надо смотреть в телефон, так как без очков она ну очень плохо видит. Уайтхолл стал коричневым пятном на белом одеяле. Как с таким зрением Скарлетт сможет дойти до работающего голографа?

Она встала с балкона и пошла вдоль темных пятен.

*

Из-за того, что Скарлетт никогда не снимает очки(только когда темно), у нее начала кружится голова.

– Скарлетт?

Она обернулась, чтобы увидеть говорящего, но перед ней было длинное пятно. Однако голос выдал себя.

– Что тебе надо? Отвали.

Она толкнула его и подошла к лестнице.

– Тебе помочь?

– Отвали!

Она споткнулась и кубарем полетела вниз, больно ударившись.

Скарлетт схватилась за голову и свернулась в клубочек. Она услышала, как Коннор к ней подошел, закрыв собой свет.

– Поверить не могу, что живу с таким недоразумением, как ты.

Он поднял ее на руки и куда-то понес.

– Отпусти! – Скарлетт начала его бить, но Коннор только засмеялся.

– А если бы я тебя насиловать нес? Тебе надо взять пару уроков самообороны.

– Куда ты идешь?

– В медпункт, куда еще? У тебя синяк будет. Если не шишка. И почему ты без очков?

– Они сломались. Я хотела спустится и попросить у Мерфи голограф.

– А что с твоим?

– Барахлит.

Коннор поставил ее на пол, но руку со спины не убрал. Он открыл дверь и завел ее в ту комнату, где Шэрон как-то обработала порез.

Коннор усадил ее на кушетку и начал шарудеть в тумбочке.

– Черт, забыл.

– Что?

– Я убрал отсюда холодильник. Весь лед на кухне.

Он достал из кармана голографон.

– Мистер Норман, можете принести лед в медкомнату?…Спасибо.

Он сел рядом со Скарлетт и взял ее руку, раздертую о ковер.

– Ковровый ожог. Секунду.

Она услышала звук резиновой перчатки.

– Что ты делаешь?

Коннор только усмехнулся.

– Соблюдаю санитарные нормы, чтобы не трогать рану грязными руками. Я не ошибся: ты еще то недоразумение.

– Много ты знаешь…

Скарлетт больше не хотела спорить, так как с каждой минутой голова болела все сильнее.

Он сел рядом и начал обрабатывать рану.

– Ай..

Коннор только улыбнулся.

– Много лет назад родители дули детям на ранки, чтобы болело не так сильно.

– Дули? Ты серьезно?

Он посмотрел на нее, как на дуру.