Трандуил чуть привстал, потирая пальцами виски.

- О, мой мальчик, ну найди Риннельдора,- посоветовал король малышу,- он наверняка найдет, чем тебя развлечь.

Леголас хотел было возразить, сказать отцу, что Риннельдор занят, и дело даже было не в этом – просто этим утром, когда лес погружался в сон, ему хотелось быть именно с ним, с Трандуилом. Но вместе с тем, мальчик знал, что спорить совершенно бесполезно.

Он почти не помнил отца радостным и благодушным, и те редкие моменты, когда Трандуил улыбался ему, ценил на вес золота. А в последнее время Леголасу и вовсе стало казаться, что Король с большим удовольствием и сам бы погрузился в зимнюю спячку вместе с Ласгаленом, чем встречать каждое утро так, как сейчас. И Леголас вдруг испугался, что именно так отец и поступит – уснет, и неизвестно, проснется ли с приходом весны. Потому, вместо того, чтобы выйти из покоев отца прочь, мальчик вскарабкался на постель, не давая Трандуилу времени возразить. После вылазки в морозное утро от Леголаса все еще исходил свежий холод, а пальцы его были совершенно ледяными. Он прильнул к груди отца, и пока тот, слишком растерянный, чтобы возражать, удивленно взирал на него, осторожно прижал обе ладошки к вискам Трандуила.

Леголас почувствовал, как руки его окатило внезапным жаром, исходящим от кожи короля, а тот удивленно ахнул, но не отстранился. Мгновение глаза короля были широко распахнуты, а потом тяжелые веки опустились, и Трандуил испустил шумный облегченный вздох.

- О, Варда и все ее звезды,- прошептал он, не открывая глаз,- как же хорошо.

Леголас, ободренный такими словами, улыбнулся и сидел на коленях отца, не отнимая рук от его головы, пока ладони его не согрелись окончательно. Трандуил пошевелился и снова посмотрел на мальчика. На этот раз на лице его промелькнула тень улыбки.

- У тебя великий дар целителя, дитя мое,- произнес король тихо, и Леголас, гордый собой, зарделся от неожиданной похвалы. – Хочешь, я сейчас поднимусь, и вместе мы пойдем слушать прощальную песню осени?

Ничего на свете Леголас не хотел так, как этого, и он с готовностью кивнул.

Трандуил отнял его ладони от своих висков, сжал их своими и осторожно поцеловал маленькие пальчики.

- Когда-нибудь все будет иначе,- проговорил король шепотом,- и я надеюсь, ты останешься со мной до этого дня.

- Конечно! – с жаром пообещал Леголас, хоть и понятия не имел, о чем говорит Трандуил,- конечно, отец!

***

Выковав клинок, Риннельдор сделал из дерева рукоять и ножны, отполировал их и вырезал руническим письмом несколько хороших пожеланий, переплетенных узором из листьев, цветов и шишек. На рукояти с одной стороны была шишка, пронзенная стрелой и с другой стороны - руна Р. Работая, Риннельдор напевал про себя - к счастью, от одной лишь песни ничто не загоралось вокруг. Через несколько дней кинжал был готов и Риннельдор вернулся в подземный дворец Лесного короля, попрощавшись с кузнецами и пообещав, что придет когда-нибудь еще - иначе они отказывались отпускать его.

Леголас встретил его до того, как Риннельдор переступил порог дворца - он буквально свалился перед ним на тропу откуда-то сверху и, подпрыгивая на месте, сиял радостной улыбкой.

- Ты вернулся! - затараторил мальчик,- ты наконец-то вернулся! Я так ждал! Тебя не было целых сто лет, а я все ждал! Знаешь, что тут было, знаешь? - Леголас схватил его за руку и потащил за собой - не ко дворцу, а обратно в чащу,- мы с отцом ходили провожать деревья в зимний сон. Он им пел, и я тоже пел, а они засыпали и …- мальчик, захлебнувшись собственным энтузиазмом, на мгновение замолчал, но тянуть его за собой не перестал.

- Я вижу, вы усыпили все деревья, - сказал, наконец, Риннельдор, широко улыбаясь. - это прекрасно. Смотри, что я принес тебе, - с этими словами он протянул мальчику кинжал в деревянных ножнах - для маленького Леголаса этот кинжал был как меч по размеру . - Осторожно, - предупредил нолдо. - клинок заточен.

Глаза Леголаса расширились и он, казалось, онемел при виде этого подарка. Его руки, до сих пор цеплявшиеся за Риннельдора и беспорядочно жестикулировавшие, замерли, и маленький принц поднял на Риннельдора изумленный взгляд, словно Леголас боялся, что друг вот-вот рассмеется и объявит, что это была шутка.

- Это… мне? - переспросил он тихо.

- Конечно, - сказал Риннельдор. - это подарок. Твой отец разрешил мне обратиться к кузнецам и я выковал для тебя этот кинжал. Клинок вышел неплохо, - скромно добавил нолдо, и, вытащив кинжал из ножен и полюбовавшись неярким сиянием безупречно гладкого лезвия, оглянулся, нельзя ли опробовать его на чем-нибудь. Недалеко от них лежал ствол старой березы, подломившейся от старости и упавшей во время июльской грозы. Риннельдор, подойдя к опавшему дереву, размахнулся и почти без усилий вогнал клинок в древесину по самую рукоять. Потом, с трудом вытащив его, кузнец вложил кинжал в ножны и протянул принцу, замершему в изумлении.

Ладошки Леголаса чуть дрожали, когда Риннельдор передал ему клинок. Мальчик вцепился в него так, словно опасался, что подарок вот-вот отнимут. Кинжал явно был слишком тяжел для его рук, но принц отважно вновь обнажил клинок и поднял его перед глазами.

- Какой красивый,- проговорил он завороженно,- ты сам его сделал? Для меня?

- Для тебя, - кивнул Риннельдор. - назови его. У настоящего оружия должно быть имя.

Несколько секунд Леголас молчал, разглядывая кинжал, и на лице его было такое выражение, будто мальчик уже в красках воображал, как впервые пустит его в ход - не для того, чтобы проткнуть березовый ствол, а в настоящем бою.

- Ривровал,- проговорил он без тени сомнения,- Крыло зимы.

- Крыло Зимы, - повторил про себя Риннельдор. - лед, пронзающий плоть, как холод за дверью ночи. - Красивое имя, - негромко сказал нолдо, - но очень суровое.

Леголас улыбнулся ему и тряхнул светлой головой.

- Из нас двоих пусть пока он будет суровым,- ответил он беззаботно,- к тому же зима не всегда бывает такой. Пойдем, я покажу тебе - лесное озеро ночью замерзло, и теперь можно смотреть, как рыбы плавают подо льдом!

========== Декабрь ==========

Отец!

Я давно не писала тебе и, думаю, ты знаешь, почему. Я не могла найти слов, чтобы снова заговорить с тобой, хоть и сказала, что прощать мне нечего. Правда же в том, что я не могу перестать думать о том, что ты рассказал мне. Теперь, когда мне известно, что сердца не всегда связываются навек, я не знаю, что думать. Вдруг и мой супруг однажды поймет, что больше не хочет быть со мной, что совершил ошибку? Я не знаю, как быть. Теперь мне кажется, я и вовсе ничего не знаю о мире, в который вот-вот принесу новые жизни. Ты помнишь, раньше, когда мне бывало страшно, я всегда могла найти утешение у тебя в объятиях? Мы пережили так много вместе, и я всегда была уверена, что, проснувшись от дурного сна или испугавшись ночной тени, я всегда смогу спрятаться в твоих руках. И теперь, когда все вокруг опутано сомнениями, как ветви паутиной, мне хотелось бы снова сделать так, как я делала в детстве.

Дитя мое!

Я не стану вновь говорить, что не хотел делиться с тобой своей тайной, но раз уж этого уже не исправить, скажу тебе одно - ты ошибаешься. Я говорил тебе, что сердце мое не менялось, и ошибка была в другом. Я оставил того, кого любил, и даже после этого мой жизненный путь вывел меня к нему вновь. Тебе же не о чем волноваться. Твой супруг любил тебя с того самого дня, как увидел - он говорил мне об этом сам, и я ему верю. Так что, что бы ни случилось, ему не грозит повторение моей ошибки, вы связаны навек, и я рад, что отдал тебя в такие надежные руки.

Что же до прочего, то одной вещи ни мне, ни тебе, ни кому бы то ни было никогда не изменить - ты моя дочь, и связь между нами разорвать невозможно. Ты уже не та малышка, которую я держал на руках, но если я нужен тебе, я всегда буду рядом. Тайн между нами больше не осталось, и теперь, буде на то твоя воля, я смогу приехать в Имладрис, когда пожелаешь.