– Милая, – он обернулся и увидел, как девушка медленно сползает по дверному косяку на пол.

Она ничего не могла с собой поделать – слишком много для одного дня и как Эмма не сопротивлялась, как не старалась держать себя в руках, комната перед глазами закачалась, пол ушел из-под ног, и девушка упала в обморок.

Когда пришла в себя, то первое, что увидела перед собой, было невероятно красивое лицо незнакомца. Словно Бог решил бросить вызов самому себе и создал абсолютно идеального человека. Эмма зачарованно рассматривала матовую смуглую кожу, густые черные брови, волосы спадающие на совершенный лоб, черные необыкновенно красивые глаза, в которые словно в бездну проваливалась забывая где она и что происходит.

– Ты как? – участливо спросил парень – на вид ему было лет двадцать пять не больше.

Эмма пришла в себя. Смутилась и сделала попытку отодвинуться от неизвестного красавца. Безуспешно. Она сидела на кухонной табуретке, опираясь спиной о подоконник и сейчас отчаянно пыталась справиться с халатом, который так и норовил распахнуться, оголив плечо с чёрной лямкой от лифчика. Голова ещё противно кружилась и во всем теле чувствовалась неприятная слабость.

– Все в порядке? – Незнакомец поймал её взгляд будто ожидая чего-то. – Ты меня напугала.

Он улыбнулся снова вогнав Эмму в краску и заставляя мысли в голове путаться перескакивая с одного на другое. От "кто это вообще такой?!" к "невозможно быть таким совершенным!"

Павел Зеленов – самый популярный парень их потока, да пожалуй, и всего универа, о котором Эмма вздыхала одинокими вечерами, казался грубо вылепленной куклой, в сравнении с… с ЭТИМ.

Девушка сжала на груди халат, что бы предатель не распахнулся в неподходящий момент и сделала еще одну неловкую попытку встать на ноги.

– Не надо, – удержал ее незнакомец. – Посиди.

Щеки снова полыхнули жгучим малиновым румянцем и Эмма обмякла на табурете. А нежданный гость наконец-то отошел от неё, еще чувствующей прикосновения его рук на плечах, и распахнул холодильник. По хозяйски достал бутылку воды, которую видимо сам туда и положил – Эмма не могла позволить себе спускать деньги на питьевую воду без газа.

– Держи, – парень поставил на стол чашку со слоником на боку. – Или лучше чего—то по крепче?

Не желая вступать в диалог, девушка просто взяла чашку и поднесла к губам. Пара глотков прохладной сладковатой на вкус воды были очень кстати.

– Как рука? Не болит?

Эмма только сейчас заметила, что кисть правой руки аккуратно перебинтована. Перевела взгляд вниз и чуть сдвинула полу халата – внушительная ссадина на коленке подтвердила, что её сегодня в самом деле едва не раздавил огромный черный автомобиль. В голове понемногу прояснялось. Девушка обвела глазами кухню. Взгляд задержался на столешнице между мойкой и плитой – Эмма только сейчас заметила внушительную гору продуктов – яркие пучки зелени, белоснежные и круглые шампиньоны, болгарский перец и фиолетовый сладкий лук, налитые соком упругие ярко—красные помидоры, пупырчатые огурцы, яблоки с красным бочком, оранжевые апельсины, поддернутый дымкой крупный розовый виноград, сыр ярко—желтый с большими дырочками, кусок розовой буженины, клетка белоснежных яиц и пакет дорогого кофе.

Эмма удивленно подняла глаза на незнакомца:

– Это ты… Вы… принес?

– Ну да, – кивнул парень. – У тебя же в холодильнике шаром покати! Ты чем вообще питаешься? Пылью?

Она растерялась, потом нахмурилась и со злостью выпалила:

– Вас… Тебя!.. Это вообще не касается! Понятно?! Я шла в… магазин!

В ванной взвыла стиральная машина – старушка всегда издавала звук взлетающего истребителя, когда стирка подходила к концу.

Эмма замерла, потом глаза её расширились от ужаса и девушка забыв обо всем, ринулась в ванную.

Через стекло в барабане было видно линяло-розовую ткань куртки, светло-синие джинсы, зелёный свитер, которому, скорей всего этот температурный режим будет стоить пары размеров.

– Это ты?! – в отчаяньи взвыла Эмма, оборачиваясь на следовавшего за ней гостя. – Ты включил?!

– Нет. А что такое?

Девушка вновь уставилась в "иллюминатор" барабана. Так внимательно, словно от того, что она там увидит, зависела жизнь.

Машинка взвыла ещё громче, достигая стирального пика и вдруг запищала и замигала кнопками приглашая открыть дверцу и наслаждаться результатом.

Эмма дрожащими руками открыла барабан и вынула куртку. Торопливо залезла в карман и вытащила мокрый кошелёк. Открыла его тут же, в ванной, бережно раскладывая содержимое на стиральной машинке.

– Богатство твоё? – усмехнулся парень.

Эмма, у которой из глаз капали слезы, ничего не ответила, разглаживая постиранные купюры.

– Да брось! У тебя полная квартира сокровищ, а ты ревешь над этой мелочью!

Девушка обернулась к нему, сверкая глазами:

– Ах, вот кто ты! – выкрикнула она. – Ты из этих стервятников, которые хотят купить то, что собирал дед?! Я не торгую памятью, понятно?! И лучше буду голодать, чем продам хоть что-то таким, как ты!

Парень удивленно наблюдал за этой вспышкой праведного гнева, а потом тихо процедил:

– Я здесь не за этим!

Слова были сказаны так, что девушке стало неловко, словно она не только зря обругала хорошего человека, но и глубоко этим ранила.

– Я не понимаю ничего! – жалобно проскулила Эмма. – Кто ты такой?! Как сюда попал и что вообще происходит?!

Незнакомец скрестил руки на груди, задумчиво скользнул сверху вниз по замершей посреди ванной комнаты жалкой фигурке и холодно ответил:

– Я понимаю твое нетерпение. Разговор состоится, и я отвечу на все вопросы, но сейчас будет лучше, если ты поешь и выпьешь чашку крепкого сладкого кофе.

– Возможно, ты и прав, но, – она стерла слезы рукавом намеренно опуская глаза на старые плитки пола и завязала потуже пояс халата. – Я хочу сказать тебе… Вам… спасибо за… За все спасибо. Мне ничего не нужно. И… уже поздно. Тебе… Вам… наверное пора?

Девушка справилась с собой и подняла глаза на парня. Его бровь полезла вверх, а потом он покачала головой и сказал:

– Нет.

– Нет?

– Я никуда не тороплюсь.

– Ну, – Эмма озадаченно вцепилась в хвостики махрового пояса. – Я должна заниматься. Завтра в университет. Важный день.

– Да что ты?! – с наигранным сочувствием качнул головой парень и решительно заявил: – Нет!

Эмма почувствовала пробирающую тело дрожь – от страха, что она ничего не может сделать. Ничего не решает. Ни в жизни, ни в этой глупой ситуации. На глаза снова навернулись слезы и как бы девушка не пыталась сдерживаться, закапали по щекам.

– Я сейчас позвоню в полицию, – пригрозила Эмма, понимая, как жалко выглядит эта угроза.

Парень испепелил ее взглядом, но сдался.

– Будь по твоему! – бросил он. – Я хотел, как лучше!

Он решительно вышел из ванны и вскоре девушка услышала:

– Эмма!

Вздрогнула. Ей раньше как-то и в голову не приходило, что нежданный гость не может знать ее имени.

Или может?

Он звал её из комнаты, которая служила сейчас гостинной и в которой когда-то располагался кабинет деда. Эмма осторожно вошла. Здесь было сумеречно – серый свет с улицы немного разгонял «музейный» сумрак и причудливые тени жались в пыльных углах.

«Де жа вю» – подумала Эмма.

Незнакомец сидел в кресле у окна, полностью скрытый темнотой. Девушка осторожно села на диван.

– Спрашивай, – велел голос.

– Кто ты? – и вновь показалось, что это уже происходило.

– «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», – в голосе мелькнул смешок.

Эмма вздрогнула. Ей казалось, что она сошла с ума. Голос, эта комната, освещение… Все точно, как в сегодняшнем странном сне. Как она сразу не сообразила?! Голос! Тот самый голос! Не было сомнений. Никаких сомнений в том, что… Сон не был сном? Или реальность не была реальностью? Значит, незнакомец не был обычным человеком?.. Или?.. Был ли он вообще человеком?!..