Но годы шли, и времена менялись. Некоторые из ребят уходили в мир иной, другие легализовали награбленные деньги и становились на рельсы гангстеризма, вкладывая свои сбережения в коррупцию эшелонов власти и отщипывая для своих легализованных группировок жирные участки для развития бизнеса. Были и такие, которые держали в страхе остальных и, пользуясь этим положением, беззаботно продолжали не замечать, что постепенно все хлебные места начинают переходить в другое направление, где лихие ребята уже не нужны. К таким людям относился и Дмитрий Станиславович.

Когда на дворе наступила новая эра – эра хитрых и подлых людей, не отвечающих за свои слова и не боящихся, что к ним в офис могут прийти ребята с хмурыми лицами, Дмитрий Давыдов заметил, что у него в карманах почти не стали задерживаться монеты, которые раньше приходили от его подопечных. Но старая хватка ещё позволяла ему набирать какие-то обороты на содержание спорта, и он решил больше времени уделять тому единственному делу, которое знал и умел делать лучше всего в жизни. Дмитрий Давыдов стал президентом ассоциации боёв без правил и с успехом проводил турниры по боевым дисциплинам по всей стране, попутно беря нелегальные подработки, касающиеся его вида деятельности.

Так и жил один из героев нашего романа в своём городе. Он иногда помогал тем нечистым на руку народным избранникам, которым нужна была его поддержка, и с охотой просто «разводил» их на деньги, устраивая настоящие спектакли по защите их собственности и достоинства, до которых, кроме него, никому не было дела. Люди эти, будучи нечистыми на руку не только в политике, но и в жизни, охотно допускали, что у них имеются тайные враги, которые посягают на их имущество либо статус в обществе. Давыдов также с охотой помогал им поверить в этот миф, а потом, защищая их от самих себя, удачно зарабатывал дополнительную монету себе на жизнь.

Так и проходили дни у тренера: вечером тренировки, утром война, и наоборот. Но хотелось чего-то более мощного, более глобального и внушительного, чем помощь на выборах очередному толстосуму. И такой вариант у него начал прорисовываться.

Он сидел за столом в тренерском кабинете и задумчиво смотрел в окно. На улице шёл снег. Какая-то мамаша отчаянно тащила своё чадо на санках в гору и уже третий раз скатывалась вниз. Каждый раз, когда она пыталась взять рубеж, мимо неё проходили люди, то по одному, то группами. Но никто не то чтобы не предложил ей свою помощь, – даже не замечал её и ребёнка на санках.

«Да… – подумал Дмитрий Станиславович. – В моё время её уже давно бы перенесли на руках вместе с этими саночками. Интересно, это время другое и мы в нём ещё те же или мы другие, а время всё то же?»

Не успев ответить на свой вопрос, он услышал стук в дверь.

Косте очень нравилась его работа. И не только потому, что его ведомство всегда стояло на голову выше всех остальных. Ему нравилось дёргать за ниточки, управляя другими людьми. Он создавал ситуации, при которых был нужен своим подопечным. Просто намекал им на то, что в данный момент для них что-то возможно.

Он не предлагал никогда ничего от себя. Просто, умея слушать, человек может многого добиваться. Он выслушивал истории своих собеседников из тех ребят, с которыми знакомился, и в конце обычно говорил: «Так что, собственно, тебе мешает это сделать?» На что сразу получал вопрос: «А так разве можно?» – «Ну почему же нельзя?» – следовал ответ. Если дело касалось интересов Константина, то он мог одними наводящими вопросами натолкнуть человека на нужную ему мысль. Причём зачастую его собеседник думал, что эта мысль пришла в голову именно ему. Некоторым особо одарённым он говорил примерно следующее: «Я тут долго работать не собираюсь, и надо бы подумать о каких-то других способах заработка. Но я ведь не могу заниматься чем-то другим, пока здесь работаю, а вот ты можешь, а я могу подсказать тебе и помочь».

В общем, всё, чем занимался Константин в последнее время, это была организация и реструктуризация схемы создания небольшого сообщества единомышленников, как сам он называл своих подопечных. Он ездил по городу и встречался с ними, получая нужную ему информацию для отчёта по службе и одновременно наблюдая, как становилась всё сильнее его организация. Людей в свою группу Константин набирал в основном из залов по единоборствам, и уже через них можно было опускаться до улиц и контролировать самые невероятные и невидимые на первый взгляд части всей выстроенной цепочки. Причём для них самих он называл себя просто «куратором» и фактического отношения к ним не имел, так как они уже состояли в группах, к которым и относились их спортивные клубы.

Его ребята, общаясь на улицах и попадая в разные споры и перепалки, как в криминальной среде, так и в этнических вопросах, приносили ему самую последнюю информацию. В соответствии с этим у него всегда оставалось время для того, чтобы как-то повлиять на ту или иную ситуацию и направить её в определённую сторону.

Он уже иногда сам составлял сценарий разговора, заранее зная, кто как поведёт себя при встрече. Но, конечно же, ребята думали, что они у него одни, и, веря в его силу, послушно выполняли его просьбы, замечая, что это всегда приносит хороший результат. Итак, весь функционал «нормальных пацанов» сводился к тому, чтобы как можно быстрее и точнее доносить последнюю информацию своему «куратору», а он уже сам придумывал, как ею правильно распоряжаться.

Таким образом, «пехота» у Кости уже была готова. Но не было самого главного – лидера. Обычно вся структура строилась с точностью до наоборот. И поначалу у него были именно такие планы. Но, когда он возлагал на кого-то свои надежды и видел в нём человека, который в будущем станет во главе группы, этот человек проявлял либо простое желание быть ведомым без всякой ответственности, либо не тянул на эту роль. Ну а поскольку структура неплохо работала и развивалась, место для главаря пока что оставалось вакантным.

После сегодняшней тренировки Константин договорился встретиться с одним из бойцов Дмитрия Давыдова. Он никогда не забегал вперёд, но сейчас что-то ему подсказывало, что этот человек может подойти к его сценарию. Надо было, конечно, действовать очень аккуратно и вначале слегка прощупать почву, чтобы подопечный не понял, в какую игру ему предстоит сыграть в театральной постановке Константина.

На восемнадцать ноль-ноль была назначена встреча с Артёмом Троицким – победителем недавнего чемпионата, заработавшим себе после него кровных врагов в лице родственников покойного Нурали. Именно с этой темы и предполагал Константин начать свой разговор, естественно, после того как выговорится обо всём сам Артём.

В самый последний момент у Бориса созрел дерзкий и простой план, основанный на животном инстинкте – выжить любой ценой. Он вышел из квартиры в коридор и, упёршись каблуком о косяк двери, согнулся, как это делают спортсмены для рывка со старта, перед тем как пробежать стометровую дистанцию. Он не знал, сколько людей бежало наверх и сколько их оставалось внизу, но отлично понимал, что оставлять свои лучшие годы в тюрьме, да ещё и за преступление, которого он не совершал, он явно не собирался. И поэтому, когда показались первые фуражки представителей власти, Борис что есть силы с диким рёвом оттолкнулся от двери и побежал им навстречу, сбивая их с ног и перепрыгивая лестничные пролёты. Двух первых он сбил с ног, и они от неожиданности и напора просто покатились вниз по лестнице, не успев даже подать предупредительного сигнала для коллег, поднимавшихся снизу. Двух других Борис попросту перехитрил, выскочив через перила и перемахнув через этаж. Такой приём часто применяли хулиганы в больших домах огромных городов. Борис его, конечно, знал и удачно применил в экстремальной для себя ситуации. Он ловко обскакал последних сотрудников возле машин, которые, по всей видимости, были водителями, так как для его поимки использовали всего лишь один старый приём ротозеев – удивлённый взгляд вслед убегающему в метро Борису.