— Вы заинтриговали меня своими словами в Виндзоре, — заметил он. — Надеюсь, вы не против возобновить разговор?

Она стыдливо улыбнулась.

— Какой разговор вы имеете в виду? О супе? Или о том, что в настоящее время мой супруг расквартирован в Индии?

Она вела себя довольно дерзко, и Себастьяну это нравилось. В Виндзоре он даже поинтересовался у нее, почему она не отправилась сопровождать своего супруга в Индию, чтобы утешить его, и она отшутилась, что супруг ее сам находит себе утешение, а она — себе.

— И то, и другое, — ответил он на ее вопрос. — Не откажетесь потанцевать со мной?

— С превеликим удовольствием.

Он предложил ей руку. Она легко коснулась его руки и позволила сопроводить себя на середину зала. Музыканты заиграли вальс, Себастьян поклонился, взял женщину за руку и уже в следующее мгновение закружил ее в танце.

— Как вы находите Лондон? — поинтересовалась она.

— Для меня честь быть здесь, — сказал он и мимолетно подумал: «Никогда не давай ответ, который могли бы неверно истолковать».

— Как вам нравятся ваши покои в Букингемском дворце? — продолжала расспрашивать она, и глаза ее озорно блеснули.

Искусное прощупывание почвы.

— Мы разместились не в Букингемском дворце. Королева милостиво поселила всю нашу большую свиту здесь.

— Как неожиданно. — Ее лукавая улыбка стала еще шире. — Я знаю все коридоры и покои Кенсингтонского дворца. Довольно запутанный дворец, не так ли?

Себастьян улыбнулся.

— Довольно запутанный. — Разумеется, они поняли друг друга, как до этого его понял Матус. Себастьян знал, и не было нужды спрашивать, будут ли сделаны все необходимые приготовления в частных покоях.

В конце танца он прошептал на ушко госпоже Форсайт приглашение и объяснил, как она могла бы попасть в покои, если склонна принять его приглашение. Дама только прищурилась, искоса взглянула на принца, раскрыла веер и прошептала ответ.

Себастьян поклонился, проводил партнершу на место, поблагодарил ее и вернулся к своим спутникам. Оглядевшись в поисках вездесущего Матуса, он заметил его в противоположном конце залы. Тот был увлечен оживленной беседой с каким-то толстяком-англичанином. Но Себастьяна тут же отвлекла пара, которая стремительно направлялась к нему. Один охранник встал перед принцем, чтобы эти двое не пристали к Себастьяну.

— Приветствую вас, — поздоровался господин и поклонился, демонстрируя свою лысину. — Мы бы хотели поприветствовать его королевское высочество.

Охрана Себастьяна хранила молчание.

— Мы бы хотели пригласить его отведать с нами пирог, — затараторила женщина. Но при этом смотрела она не на Себастьяна, поэтому он понял: они не знают, который из них принц. Они надеялись, что он или его охранник укажут им на принца.

Его охранник поцокал в ответ.

— Прошу нижайше простить, мадам, но принц не ест пироги.

Откровенная ложь. Себастьян очень любил пироги и сейчас бы не отказался от кусочка. Он ужасно проголодался.

— Наверное, вам будет любопытно узнать, что мой отец, господин Камберсарк-Хайнс, был знаком с вашим королем, когда они еще учились в юности в Оксфорде, — сказал мужчина. — Старые добрые времена, и я уверен, что его высочество был бы рад послушать, если бы вы были так любезны указать нам его.

Еще один охранник предусмотрительно встал рядом с первым, закрывая Себастьяна от парочки.

— А, ясно. Разумеется, господин, — ответил охранник. — Принц вот там. — И он указал в другой конец залы.

Мужчина и женщина повернули головы в противоположную сторону от того места, где стоял Себастьян.

— Великолепно, премного вам благодарны, — поблагодарил мужчина, потом наклонился к охраннику Себастьяна и шепотом спросил: — А правда ли то, что болтают? Что между Алусией и Веслорией грядет война?

— Мы в Алусии слухам не доверяем, — ответил охранник.

— Ну конечно же нет! — поспешно исправилась женщина и так истово закивала, что перья в верхней части ее маски заволновались, будто их ураганом сносило. — И мы тоже совершенно не верим слухам.

За исключением слухов о надвигающейся войне с Веслорией.

— А теперь прошу простить меня… — извинился охранник, и парочка с готовностью закивала подобно «болванчикам» (кстати, слово это воспринималось алусианцами как синоним к слову «идиот»).

Женщина прильнула к уху своего спутника и что-то горячо зашептала, когда они поспешили на поиски принца.

Охранник обернулся к Себастьяну.

— Я бы посоветовал вашему высочеству переместиться в другую часть зала.

— А я бы посоветовал нам переместиться в столовую. Я чертовски голоден.

— Уже накрыли стол в личной столовой, — доложил второй охранник и кивком указал, куда им следует идти.

Когда они шагали в сторону двери, Себастьян вновь огляделся в поисках Матуса, но не увидел его. Тот англичанин, с которым ранее беседовал его секретарь, сейчас находился в компании других англичан, которые весело над чем-то смеялись.

Не видел он Матуса и гораздо позже, когда уже подали кушанья в столовую и он вновь отведал этого вкуснейшего ромового пунша. Настроение принца заметно улучшилось, он с нетерпением ожидал тайной встречи с миссис Форсайт. И даже потанцевал, на сей раз сохранив полную анонимность, с одной молодой леди, которая постоянно смотрела себе под ноги. А когда заиграла музыка, приглашая к алусианским танцам, он присоединился к танцующим вместе с леди Сарафиной Анастасан, хорошенькой женой своего министра иностранных дел.

В половине первого ночи рядом с ним появился Матус. Выглядел он немного неряшливо, с всклокоченными волосами и, казалось, был чем-то встревожен, что совершенно было не похоже на Матуса. Он негромко произнес:

— Все готово, сэр.

Себастьян кивнул. А когда они выходили из бальной залы, Матус сказал:

— Позвольте, сэр… мы могли бы где-то перемолвиться словечком?

Но Себастьян уже напробовался пунша, чувствовал себя расслабленным и отчаянно хотел побыстрее снять эту маску. Чистые зеленые глаза миссис Форсайт, ее распущенные темно-рыжие волосы стояли у него перед глазами в предвкушении их будущей встречи.

— Это не может подождать?

Матус колебался. Он оглянулся на охранника, поджал губы.

— Как пожелаете, сэр.

Себастьян пожалел своего секретаря и сказал по-алусиански:

— Приходи в мои покои через два часа. Там мы сможем спокойно поговорить.

И вновь Матус замер в нерешительности. Это было совершенно на него не похоже — обычно он всегда был готов угодить. Себастьян секунду разглядывал его лицо.

— Договорились?

— Йе, — ответил Матус по-алусиански, что означало «да». Он наклонил голову.

Себастьян удалился, мысленно уже отдавшись своему тайному свиданию.

Миссис Форсайт ожидала его в вестибюле, над входом в который висели часы. Она улыбнулась, когда Себастьян вбежал вверх по ступеням.

— Вы, наверное, замерзли? — спросил он.

— Скоро согреюсь. Пойдемте, у меня идеальное гнездышко. — Она дерзко протянула ему руку.

О да, он и не сомневался, что гнездышко у нее идеальное, ведь об этом позаботились шпионы из английского парламента или, быть может, даже мятежники. Принц был осведомлен обо всех попытках, которые предпринимались, чтобы застать его в компрометирующей ситуации, поскольку он всю жизнь провел, учась предотвращать подобные заговоры. Он привлек женщину к себе, схватил ее рукой за подбородок и прильнул к ее губам. Она вздохнула от предвкушения.

— Мои покои в другом месте, мадам. Не желаете посмотреть их? — Он обхватил ее за талию и повел вниз по ступеням.

Она воспротивилась.

— Но я велела служанке разжечь камин.

— В моих покоях тоже разожгли камин, — заверил он ее.

Она поспешно, с вороватым видом обернулась.

— Вы еще кого-то ожидаете, миссис Форсайт?

— Прошу прощения… — Женщина побледнела. — Нет-нет, ваше высочество, разумеется, нет.

Она явно лгала. Но Себастьян улыбнулся. Он был настороже и плевал на те сети, в которые она намеревалась завлечь его.