На третий день он ранним утром приехал в тот же офис, а уже оттуда на «волге» Доченко они отправились в путь. Дома он объявил Марине, что ему предложили участвовать в крупном кинопроекте в качестве консультанта, но это требует отъезда — месяца на два, на три. Получится ли связаться, он не знает, поскольку съемки будут в степи. Конечно, жена приуныла. Однако когда он гордо вручил ей триста долларов, полученных от Доченко, восторгам супруги не было предела. С удовольствием Петр подумал, что отношения, кажется, начинают восстанавливаться, весь же гонорар, пожалуй, поможет надолго выбраться из финансовой пропасти.

И вот сейчас они с Олегом Григорьевичем, раскинувшись на заднем сиденье «волги», неспешно беседовали. Перед тем как сесть в машину, Доченко просил не обсуждать по пути проекта, поскольку водителю об этом знать не обязательно. Но мало ли о чем можно поговорить людям, увлеченным историей? Об ее курьезах, несуразицах, легендах, веками принимаемых за правду… Например, как мог Иван Сусанин зимой завести польский отряд в пятьсот сабель, с обозом, в болото — да так, что они по собственному следу дороги назад не нашли?

За разговором проскочили Лугу, въехали во Псков, миновали его и понеслись дальше. Затем, минут через сорок, свернули с шоссе на узкую асфальтовую дорогу и долго катили по ней, пока не уперлись в ворота воинской части.

Вышедший солдат взглянул на номер и тут же открыл ворота. Машина проехала к длинному кирпичному зданию, возле которого уже стояли рядком черная «волга», серебристая «БМВ» и белая «восьмерка». Их зеленая «волга» дополнила картину. Вышедший навстречу офицер пригласил их в здание. Водитель остался в машине.

Вслед за офицером они проследовали по длинному широкому коридору. Сопровождающий подвел их к двери без таблички, впустил и остался снаружи. Там оказался учебный класс: столы, стулья, на одной из стен — школьная доска, на других стенах — стенды и учебные пособия по устройству стрелкового оружия. За столами сидели шестеро мужчин в камуфлированной форме. На месте учителя восседал грузный генерал-полковник, а возле окна стояли двое в штатском: один — маленький и сутулый, с трехдневной небритостью; второй — высокий, полноватый и в очках. Оба курили.

— Вот и Олег, — прогудел генерал. — Ну, представляй нам науку.

Доченко вышел к доске. По всему было видно, что человек служил и сейчас не без удовольствия вспоминает «минувшие дни».

— Я, — начал он, — Олег Григорьевич Доченко, руководитель проекта. Это, — он показал на очкастого, — Максим Викторович Борисов, наш уважаемый инвестор. Это, — его рука указала на небритого, — Владимир Георгиевич Беркесов, главный специалист проекта. Володя, представь своих ребят.

Небритый приосанился.

— Капитан Виктор Семенович Белых, командир экспедиции, — произнес он, и один из мужчин в камуфляже встал навытяжку и тут же сел, повинуясь жесту генерала; высокий, плечистый, лет тридцати с небольшим, он производил грозное впечатление. — Старшина Харченко, старшие сержанты Дубовицкий, Васильев, Перелыгин.

Люди поднимались, становились навытяжку и садились. Старшина — тертый мужик, лет за сорок; сержанты, ребята лет по двадцати пяти, тоже производили впечатление бойцов.

— Все военнослужащие — контрактники, — продолжал Владимир. — И наконец единственное пока гражданское лицо. Каскадер, мастер исторического фехтования, третий дан карате-до, второй дан дзюдо, мастер-наставник чинна Игорь Петрович Басов.

Поднялся последний из мужчин, человек лет сорока, на вид невзрачный, угрюмый, хотя, кажется, жилистый. Петр обратил внимание, что у Басова, в отличие от остальных, не было на форме знаков различия.

— Рад вам представить, — вступил Олег Григорьевич, — Петр Петрович Назаров, кандидат исторических наук. Он и будет отвечать за научную часть. Вы, Петр, незнакомы, — позвольте представить: генерал-полковник Василий Трофимович Сухошейко. Он любезно согласился оказывать содействие нашему эксперименту. Все происходящее является государственной тайной, разглашение которой карается по законодательству Российской Федерации, вследствие чего все участники обязаны дать подписки о неразглашении. На подготовку две недели. Вы будете жить здесь, на базе. Ваши задачи. Капитан Белых координирует работу группы, совместно с господином Назаровым выверяет маршрут. Совместно с господином Басовым проводит тренировки по взаимодействию — на случай непредвиденных ситуаций и боевых столкновений. Господин Назаров информирует группу об историческом фоне и особенностях мира, в который вы отправитесь. Напоминаю главную задачу. Пройти от точки высадки до Каунаса и вернуться. В контакт с населением не вступать. Собрать максимум информации. Петр Петрович, хотя экспедиция научная, главное — вопросы безопасности. Поэтому вы находитесь в прямом подчинении капитана Белых. Выступление через две недели. Все необходимые материалы будут вам предоставлены. Все.

— Мне хотелось бы… — начал было Петр.

— После, после, — отмахнулся Доченко.

— Что ж, хлопцы, — ударил ладонью по столу генерал. — Оставим ребят. Пусть знакомятся, готовятся. А мы пойдем побеседуем.

Он поднялся и вышел; Доченко, Борисов и Владимир — за ним. Покинув здание, они зашагали к маленькому отдельно стоящему домику. Тот состоял из единственной комнаты, сплошь уставленной всевозможным оборудованием. У одной из стен возвышалась металлическая рама, похожая на металлодетекторы, через какие проходят при досмотре в аэропортах. Посреди комнаты сидел за столом худощавый сутулый человек и нервно курил.

— Привет, Эйнштейн, — крикнул ему с порога Доченко. — Все готово?

— Все, — как-то грустно отозвался тот.

— Ну что, с почином, мужики, — произнес генерал, доставая из шкафчика бутылку водки. — Выпьем за удачу!

Мгновенно на одном из столов, частично свободном от громоздящегося оборудования, возникли стопки и крупно нарезанная колбаса. Мужчины выпили.

— Слушай, — начал Владимир, — нам бы пропускную способность увеличить. Представляешь себе, Ивану Грозному танк толкнуть, с экипажем вместе, а потом еще и контракт на поставку солярки да боеприпасов заключить. Озолотимся!

— Не получается, — грустно отозвался Борисов. — Надо геометрию и мощность контура увеличивать. Следовательно, все оборудование менять. Но это еще полбеды. Электромагнитное излучение такое получается, что все датчики летят к черту. Пока не знаем, как с этим бороться. Так что пока только люди — или объекты до ста килограммов.

— Надо работать, — серьезно произнес Доченко.

— Не цените вы, мужики, русского солдата, — вступил генерал. — Я туда десантный батальон загоню, так у меня Россия уже к Петру Первому сверхдержавой станет.

— А денег сколько за десантный батальон снять можно… — мечтательно закатил глаза Владимир.

— Главное, чтобы эта операция прошла, — сказал Борисов. — Тогда можно хоть на дивизию контракт подписывать. Этот, как его, с которым переговоры велись, однозначно сказал: покажите, на что способны, тогда и поговорим.

— Слушайте, — вступил Доченко. — А может, мне в следующий раз за библиотеку Ивана Грозного поторговаться? Ведь все равно пропадет…

— Да бог с ней, с твоей библиотекой… — начал Владимир и осекся. — Хотя постой-ка, древние книги-то в цене…

— Не хлебом единым… но и икоркой на нем жив человек, — хохотнул Борисов.

— Кстати, об оплате, мужики, — загудел генерал. — Я вот что решил. Буду я брать не долларами, а монетами ихними, золотыми и серебряными. И вот что я еще подумал. Там ведь… того… невольничьи базары есть. Купил бы я себе пару полоняночек.

— Василий Трофимович, — забеспокоился Владимир. — Об этом разговора не было! Впрочем, раз уж вы настаиваете… Только где вы их держать будете?

— Ха, у меня дача — три гектара, — хохотнул генерал.

— Давайте зашлем отряд, — растерянно сказал Владимир.

— Нет, я сам хочу выбрать, — капризно выпятил губу генерал.