Олег и Филипп схватились друг за друга и стали толкать. Сильнее оказался Олег – ему удалось повалить соперника, затем он сел на него сверху и начал прижимать его лицо к полу предплечьем.

– Не хватит?! – крикнул он.

Дима, стоявший поодаль, наблюдал за происходящим без особого интереса. Вдруг он почувствовал, как его тянут за пиджак. Это была их староста, безобидная девушка, тщетно пытавшаяся держать порядок под своим контролем.

– Ну разними же их! – взмолилась она.

Дима пожал плечами и пошел к драке, пробираясь через толпу. Подойдя вплотную, он схватил Олега за рубашку и оттолкнул в сторону, отчего худощавый мальчик недалеко отлетел и ударился головой об батарею у стены. Первое, что он сделал после удара – потрогал затылок. На его пальцах осталась кровь.

Заместитель директора, прибежавшая на шум, увидела только последний момент всего эпизода, отчего тут же сочла именно Дмитрия главным виновником.

***

– Он сделал это без злого умысла! Понимаете, девочка попросила его разнять их, и он слегка переборщил… Он сильный парень и иногда мог сделать что-то нечаянно, но это был самый серьезный случай, больше ничего такого…

Следователь кивнул.

– Он вообще был очень послушным мальчиком… В детстве.

– А что потом?

– А потом – как во всех семьях и происходит – родительские и детские взгляды разошлись. Но он всегда жил порядочно, и я даже не помню, чтобы он хотя бы однажды нарушил закон. Мой сын не маньяк, не псих и не убийца! Андрей Климович… Я… Я прошу вас, выясните, как все было на самом деле…

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы разобраться, – кивнул следователь. – Именно для этого я и работаю. А также для этого существует экспертиза, которая покажет, принадлежат ли улики, оставленные убийцей, вашему сыну.

– Не может быть такого, чтобы принадлежали… Я в это никогда не поверю! Андрей Климович. Дайте мне обещание, что отнесетесь к этому делу серьезно. Может, кто-то оклеветал его? Может быть, вам заплатили? Давайте я заплачу вам больше!

– Не говорите лишнего, Зинаида Викторовна, – поморщился следователь.

– Тогда давайте я заплачу вам, чтобы вы…

– Зинаида Викторовна! – прервал ее следователь. – Мне от вас ничего не нужно. Но мне уже пора возвращаться к работе. Я позвоню вам, если что-то станет известно.

– Конечно-конечно… Спасибо вам, Андрей Климович, спасибо!

Она с надеждой смотрела на него, думая, что он сможет доказать невиновность ее сына, но не зная, что ее сын в убийстве уже сознался.

Вернувшись из армии, Троицкий предпочел разорвать все свои и без того прозрачные связи с бывшими сослуживцами. Полковник Волков под конец службы даже предложил ему перейти на службу по контракту, но Дмитрий вежливо отказался. Родители приняли его дома радушно – мать в слезах счастья, отец с гордой за сына улыбкой.

– Когда я был в армии, – рассказывал Троицкий-старший, когда они уселись за кухонным столом и немного отошли от нахлынувших на них в момент встречи эмоций, – в СССР – это был один из тех опытов, которые позволили мне жить правильной жизнью. Армия закалила меня, научила субординации, уважению. Так что я надеюсь, что и ты извлек свои уроки.

– Да. Только сейчас, Кость, время другое, – сказала мать. – Все давно поменялось, армия уже давно ничему не учит.

Дмитрий тут же вспомнил слова Приходько о том, что армия – это способ государства получить деньги либо за купленный тобой военник, либо используя тебя как бесплатную рабочую силу в течение года.

– А ты разве была в армии? – надменно спросил отец.

– Там быть не надо, чтобы знать, что в ней происходит. Там людей калечат, Костя.

– По-моему с ним все в порядке, – внимательно взглянул отец на Дмитрия.

– И слава Богу!

– А давай лучше сын нам расскажет, как там, а?

– Не знаю, – пожал плечами Дмитрий. – Обычно. Я об этом как-то не задумывался.

– А о чем ты вообще задумывался? – поднял бровь отец.

– Пап, я только вернулся.

– Ты уже взрослый человек…

– Господь милостивый, да успокойся же ты! – снова вмешалась мать. – Дай же ему отдохнуть!

Она налила чай и положила всем по куску испеченного с утра пирога, все в чашки и тарелки праздничного сервиза, который хранила только для особых случаев.

– Красивый сервиз, правда? – потерла она пальцем чашку.

Отец повернулся к сыну, игнорируя ее вопрос.

– Разговор еще не закончился…

– На сегодня – закончился, – угрожающе наклонила голову Зинаида, глядя на мужа, и тот, покачав головой, неохотно переключился на пролистывание новенького журнала.

Отец всегда сдавал под материнским напором.

Несмотря на защиту со стороны матери, именно она была тем, кто вернул сына к этой теме. Однако она совсем с этим не спешила, поэтому произошло это только через два месяца после возвращения Дмитрия из армии, на протяжении которых она убеждала и себя, и мужа, что сыну нужно время и свобода выбора, и что он сам найдет то, чем ему дальше заниматься. Но и она, и муж уже давно поняли, что они уже не взрослеют, а стареют, и каждый рабочий день нагружал их позвонки все растущей тяжестью. И время шло, а Дмитрий не предпринимал никаких попыток найти работу и начать обеспечивать себя самостоятельно. Он коротал время беззаботно и бездумно, порой по вечерам даже не помня, чем занимался весь день. И даже так разленился, что стал совсем редко принимать душ и бриться, отчего он жутко зарос и плохо пах.

Его мать поняла, что сын не использует время так, как она на то рассчитывала, а просто застаивается, превращая свою жизнь в настоящую стагнацию.

– Что будем делать с Димой? – спросила она мужа одним вечером перед сном, лежа в кровати.

– Это очевидно, – сказал он. – Нужно дать ему как следует под зад, как это делают все нормальные родители.

– И к чему это приведет? Он на нас только обозлится, вот и все.

– Не стоит этого бояться. Стоит бояться, что он так и останется слизняком, ни на что в жизни не способным.

– Так ты относишься к собственному сыну, значит?

– Так я отношусь ко всем людям, которые ничего не делают, Зин.

– Он еще молодой, он пока ищет себя.

– Пф… Он не малолетка, он здоровый мужик, а здоровый мужик должен хоть немного родителям помогать.

– Тише, тише… Нам просто нужно его слегка подтолкнуть. Выясним, чем он увлекается, и предложим варианты.

– Флаг в руки. Обратись, когда тебе понадобится помощь.

Отец выключил ночник, стоявший на тумбе рядом с изголовьем кровати, и почти тут же уснул, а мать, занятая своими мыслями, еще долго боролась с бессонницей.

На следующий день Дмитрий с матерью ужинали на кухне. Она только что вернулась с работы и была раздражена не очень удачно проведенным днем, но все равно решила поговорить с сыном именно в этот день, не тратя времени на дальнейшее ожидание.

– Дима, – позвала она его.

Он тут же, как любой ребенок умеет улавливать подобное в тоне своих родителей, услышал нотки серьезности в ее голосе, отчего слегка поерзал.

– Да?

– Тебе нужно искать работу.

– Я знаю, мам, – сказал он, ковыряясь вилкой в тарелке.

– И как, ты уже что-нибудь подыскал?

– Пока нет.

– А вообще искал?

– Ну… – протянул он.

– Может, ты бы хотел связать свою профессиональную деятельность с чем-то, что тебе по душе?

– Конечно, – усмехнулся он такому наивному вопросу.

Дмитрий знал, что этот разговор рано или поздно снова завяжется между ним и родителями, и ждал его, но совсем не готовился отвечать, потому что отвечать ему в принципе было нечего, помимо откровенной лжи, а врать он не любил. А также ему было не трудно догадаться, какой будет следующий вопрос, но он все равно не знал, как на него ответить.

– А что тебе по душе?

– Я не знаю, мам.

Она утомленно вздохнула.

– Знаешь… Я не буду обвинять себя во всех бедах, но только сейчас я поняла, как мало времени мы уделяли твоему воспитанию… Стоило отдать тебя хотя бы в какой-нибудь кружок. Папа ведь столько раз собирался отправить тебя заниматься баскетболом. С твоим-то ростом…