Каково же было его удивление, когда, выглянув на улицу, он увидел солидную дамочку лет сорока пяти, одетую в роскошную норковую шубу.

– Женщина, – икнул и сердито пробубнил Кузяев, – тела выдаем с восьми утра. Вы очумели по ночам шляться?

Незнакомка, однако, не стала церемониться с пьяным санитаром, толкнула его в грудь с такой силой, что и без того еле стоящий на ногах Иван отлетел от неожиданности вглубь коридора и грохнулся на пол.

Нахалка как ни в чем не бывало спокойно зашла, закрыла дверь на замок и командным голосом приказала:

– Встать!

Кузяев покорно вскарабкался по стеночке и принял вертикальное положение.

– Идем, – опять распорядилась ночная гостья.

– Куда? – не понял санитар.

– Туда, – махнула она рукой вглубь помещения. – Ну? Чего стоим? Дело есть.

– А-а-а! – протянул Иван. – Ну, раз дело, идем.

И опять он оказался в той же комнате, из которой совсем недавно вышел.

– Слушай внимательно, парень, – женщина села на стул и указала Кузяеву пальцем на диван, – садись. Не стой над душой!

Она достала из сумочки увесистую пачку денег. Иван мгновенно и протрезвел, и проснулся, и включился в активную мыслительную деятельность. Он понял, что сейчас его будут просить о чем-то незаконном. Иначе денег бы не предлагали. И судя по толщине пачки, дело пахнет керосином. Что это значит? А это значит, что можно заработать дважды.

Кузяев окинул свою перспективную нанимательницу оценивающим взглядом:

«Богатая, – довольно подумал он. – Можно будет поживиться», – и мгновенно принял решение. Встал с дивана и жалобно заныл:

– Дамочка, сушняк. Пойду водички попью.

– Иди уже, недоразумение, – брезгливо поморщилась та.

«Сама ты недоразумение, – обиделся про себя Иван. – Ты мне еще заплатишь за оскорбление», – и вышел из кабинета. Отошел на несколько метров, достал из кармана телефон, включил диктофон и вернулся обратно.

– Я слушаю, – он сел на диван и обратился в слух.

– Вот что, парень, – начала Юлия Анатольевна (а это была она), – если ты хочешь заработать, то давай сразу к делу и без лишних вопросов, – она смотрела на него не мигая, как удав на кролика.

Тот в знак согласия кивнул головой, и дама перешла к изложению сути.

Ей понадобилось ни много ни мало – купить труп. Желательно невостребованный, за которым никто не придет. Не важно, мужской или женский. Но обязательно свежий.

– Есть такой, – ответил Кузяев. – Три часа назад привезли бездомную. Отравилась водкой. Показать?

Юлию Анатольевну от этого предложения перекосило:

– Не надо, – отмахнулась она.

– Что дальше? – поинтересовался санитар.

– Дальше? – повторила дама за ним. – А дальше вот что. Помой-ка ее и приодень, – она кинула ему на диван пакет с вещами.

– Ну? А дальше? – не унимался любопытный Кузяев.

– Позвоню и скажу, куда привезти, – отрезала Юлия Анатольевна, а потом спросила: – Машина есть?

– Найдем, – Иван встал, сгреб деньги со стола и проводил гостью к выходу.

– Только не вздумай кому-нибудь проговориться, – пригрозила она ему.

«Тебя забыл спросить, – мысленно ответил ей Иван. – У тебя свой бизнес, а у меня свой», – запер дверь изнутри и пошлепал досматривать сны.

Марковская дослушала запись до конца и откинулась на спинку стула.

«Кто же это может быть? Неужели санитар записал тогда их диалог? – перебирала она мысленно свои воспоминания. – Ну и сволочь!»

Однако додумать до конца ей не дал Антон. Он буквально влетел в ее кабинет без стука и без приглашения, нарушая любые правила приличия. Юлия Анатольевна собралась уже возмутиться и выгнать его вон, как он опередил ее:

– Мамочка, у нас ЧП.

Она вскинула брови вверх: нечасто он называет ее мамочкой. Только когда волнуется. Хоть и не сын он ей, но она его по-своему любит и жалеет.

– Антоша, – холодок пробежал по ее спине, – не тяни.

– Аня погибла, – тихо произнес он.

– Какая Аня? – пожала плечами женщина.

– Та, которую вы вчера выгнали.

Наступила тишина. Марковская встала, одернула кофту, поправила прическу и сказала:

– Откуда я знаю, как ее зовут? Мне нет до нее никакого дела. При чем тут я?

– Ее изнасиловали и зарезали недалеко от гостиницы. Полицейский предполагает, что она погибла около часа ночи. Вскоре после того, как покинула гостиницу.

– Ну и что? – возмутилась Юлия Анатольевна. – Не я же ее изнасиловала и зарезала!

Антон тоже встал, подошел к ней, взял за плечи и развернул к себе.

– Вы не понимаете, – сказал он, глядя ей в глаза. – Это не просто Аня.

Марковская напряглась.

– Это Аня Бокий. Дочь заместителя мэра Мохова.

– Не может быть… – прошептала женщина и тяжело опустилась на стул.

Отобедав, Ринат и Рита поднялись в номер. Настроение у обоих было великолепное. Еще бы! Антон потчевал их своими фирменными блюдами, угостил грузинским вином, самолично сварил кофе по какому-то там тайскому рецепту.

– Вот это жизнь! – восторженно проговорила Жукова, когда они, одетые, вместе завалились на кровать. Что называется упали на спины и уставились в потолок.

Ринат повернул в ее сторону голову, грустно посмотрел и непроизвольно поправил прядь волос, упавших ей на щеку. Казалось, что Рита не заметила, она продолжала молчать, думая о своем.

«Какая жизнь без тебя? – пронеслось у него в голове. – Завтра уедем из этого рая, и опять ты будешь далеко». Он вздохнул так глубоко и обреченно, что девушка тут же повернулась к нему и озабоченно спросила:

– Ринат? Все в порядке?

Вместо ответа Хайруллин задал вопрос:

– Куда хочешь пойти вечером?

– Как ты скажешь, – ответила она и бросила на него взгляд глубоких карих глаз, в которых он тонул, и никто не мог ему помочь. Кроме нее. Но она не спешила кидать спасательный круг, а, наоборот, топила все глубже и глубже.

– Тогда, – решил Ринат, – час отдохнем и выдвигаемся на гору!

– Я больше не могу кататься на лыжах! – сразу пошла в отказ Рита. – У меня болят ноги!

– А мы не кататься, – загадочно произнес парень.

– Тогда что? – не поняла Жукова.

– Солнце провожать, Маргоша! Закат в горах – это сказка! – он опять улегся рядом с ней и добавил:

– Устроим вечернюю фотосессию!

– Ура! – закричала Рита.

Предложение ей очень понравилось, и она начала думать, как оденется к вечерней прогулке.

Однако, как часто случается в жизни, вечернюю прогулку на закате, а вместе с ней и фотосессию, пришлось отложить на неопределенное время.

Позвонил Голубчиков.

– Привет, как вы? – поинтересовался он. – Отдыхаете?

Хайруллин много бы чего рассказал, если бы майор дал вставить хоть слово. Но тот сразу вылил ушат ледяной воды ему на голову:

– Тут такое дело, – проговорил конфузливо Сергей Сергеевич, – отдых ваш придется прервать, – и после паузы ввел в курс дела.

Расследование убийства Анны Бокий было поручено вести их отделу, поскольку именно к ним поступило заявление о пропаже девушки, и теперь в рамках этого уголовного дела предстоит искать ее убийцу.

– Решено объединить усилия двух райотделов, – продолжал Голубчиков, – нашего и мокшинского. Поэтому разделитесь. Рита поедет в поселок с Капустиным собирать улики, а ты остаешься со мной в гостинице.

Ринат расстроился. Очень. Отдых с Ритой закончился так неожиданно. Но служба есть служба, и он продолжал дальше слушать начальника.

– Мы уже подъезжаем, – сообщил ему майор. Ждите нас в холле.

Жукову такой поворот событий поначалу тоже огорчил. Но когда она узнала, что ее командируют в Мокшу, возбудилась. Хотя старалась сдерживать эмоции, чтобы не задевать чувства влюбленного в нее Хайруллина.

На первом этаже гостиницы было людно. Администратор Леся Видова еле справлялась с нахлынувшим потоком гостей. Они сидели за столиками, стояли за стойкой ресепшн, заполняли анкеты, галдели, смеялись.

Голубчиков смотрел на них и думал о том, как бы так вести расследование, чтобы не напугать людей и не испортить им отдых.