Чёрный так расстроился, что решил немного выпить. Сняв номер в гостинице со странным названием «АЯМ-2», он вместе с Барсом заливал горюшко местной бормотухой – такой же вонючей, как любая из алданских помоек.

– Босс, а как мы подберёмся к императору? Там сек… юрити, – икнул рыжий. – Их же много… или не будем никого похищать? Может, сразу в Крым рванём? Ну их… этих… людей.

Чёрный достал картинку своего предка. Но сейчас его интересовал только тот, кто держит дедулю за лапу – доктор Варакин.

– Нет, брат. Теперь дело принципа. Знаешь, как в спорте… раздался свисток, брошен клубок, и завертелся, завертелся игрун – не остановить.

– Но как мы его похитим? Я ведь простой сибиряк. У меня четыре хвоста и одна лапа… ну то есть… А ты авторитетный кот, но не человек. Как мы обычные… крутые пацаны, сможем подобраться к самому императору?!

Шмаль снова выпил. Смахнув капли с усов, деловито сказал:

– Есть у меня идейка по ночняку. Мы по-тихому прошмыгнём во дворец князя, наваляем там свинорылым и пока они в ступоре, умыкнём Варакина. Как тебе мысль?

Рыжий заулыбался, представляя, как он с боссом побеждает целую армию отборных секачей. Но чем глубже кот погружался в мечты, тем жёстче отвечала реальность.

– Во дворец мы не попадём. Потому что нас не пустят, – осознал Барс.

– Мы в этом… в рефрижераторе проедем. Я с Бучем добазарюсь, он всё устроит. Ты знаешь, что Абраша в Якутск мясо возит? Через росомаху. Настоящее мясо, а не то, что в магазине тухнет. Смекаешь, о чём я?

– Да ты что? – удивился Барс, будто впервые слышал о контрабанде свежатины. – Это же незаконно. А если нас поймают?

Шмаль нахмурился, выхватил из лап рыжего рюмку и тут же выпил её сам.

– Давай спать. Утром надо с Бучем перетереть и в Якутск кочевать, – зевнул чёрный. Он добрался до дивана и, не снимая любимой жилетки, сразу уснул.

Рыжий достал сигарету, вышел на балкон, закурил. Секунду назад Барс казался пьяным, сейчас же выглядел абсолютно трезвым.

Мимо гостиницы, где поселились коты, всю ночь ездили грузовики. Большинство из них тащили лес. Некоторые уголь для котельных. Были и такие, что везли редкие металлы и золотишко. Алдан торговал с Якутском, как и с другими городами. От леса никогда не отказывались в Китае, а в Москве бойко разбирали драгоценности и меха. Город работал как проклятый. Артели поставляли в десятки княжеств золото, а запрещённые во всех странах мясные хозяйства, выращивали баранов и свиней. Животноводческие фермы кормили всех князей, каких знал этот мир – почти всех.

За час Рыжий насчитал пятнадцать машин с кругляком, три с углём и шесть рефрижераторов. Что находилось в холодильниках и коту понятно. Барс докурил последнюю сигарету, достал из кармашка малюсенький фонарик и посветил вниз. Под стенами гостиницы прогуливался гибридный барсук. Он поймал взглядом луч, сверкнувший с балкона, но отреагировал буднично, лишь помахав лапой, и тут же скрылся в темноте.

За смену напарники отрабатывали по три убийства, а к среде забывалось, что произошло в понедельник. По сути, Гомвуль и Зубов просто отбывали номер, делая вид, будто расследуют всерьёз, скрупулёзно, с твёрдой уверенностью в успехе. Но всё-таки человек относился к работе ответственно. Такой же отдачи требовал от волка.

Стас собрал с пола осколки стекла. Замерил входное отверстие в окне. Чуть позже собирался опросить соседей, вдруг найдётся свидетель. Убитый оказался воеводой Олёкминского полка фронтовой разведки – знаменитый генерал, прозванный в армии Душман. Настоящее имя Репо.

– Один выстрел, одна жертва. Работал профи, – предположил Зубов.

Он смотрел в окно, оценивая обстановку. Чердак дома напротив прекрасное место для атаки стрелка.

– Гильзу будем искать? – понимая, что всё равно её не найти, спросил волк.

– Будем, – без эмоций ответил человек.

Гомвуль перевернул содержимое платяного шкафа; пролистал почти все книги большой библиотеки, вероятно, доставшейся генералу от прежних хозяев. Репо читать умел, но книжки не открывал и даже не прикасался к ним. Разве воинственному хряку интересны истории о трёх мушкетёрах или космическая фантастика? Французские дворяне, межгалактические суда, далёкие планеты, рептилоиды или пришельцы из камня, впитывающие океанскую воду – всё есть в этих книгах, но нет кабанов. Любому сибиряку известно, что без боевого вепря человек долго не протянет, потому что не хочет жертвовать собой. Так зачем тратить драгоценное время на больные фантазии? Писатели прошлого ошибались, выдумывая будущие миры. Что только не придумано в этих книжках, – а свиней нет, сколько ни листай. Дурачьё, бездельники и свистоплясы – так думал о писателях генерал Репо, по прозвищу Душман. Возможно, за это он и получил пулю между глаз.

Гомвуль закончил с книгами. Один за другим он открывал выдвижные ящики стола. В первом обнаружил несколько предметов: медали, замотанные в платочек, наградной пистолет в коробке и россыпь патронов. В следующем ящике нашёл пустые папки для бумаг. В третьем валялся один лист, больше ничего не было. Один лист, сложенный пополам. На нём много цифр, какие-то закорючки и непонятные знаки. Все цифры написаны в неровных квадратиках, прямоугольниках или кружочках. В самом центре начертана печатная литера «Д». К букве тянутся стрелки от фигур с циферками внутри.

– Это не Репо, это художник Репин! Чтобы это значило? – обнюхал лист Гомвуль.

– Разбираешься в живописи? Дай гляну, – выхватил нарисованные каракули Зубов и внимательно изучил рисунок вдоль и поперёк. – Знаешь, на что похоже?

– На тетрадь должников, – пошутил напарник.

Зубов улыбнулся, ткнув кулаком в лохматое плечо друга.

Вчера полицейские крепко выпили. Стас никак не мог найти свой бумажник, хотя сам позвал Гомвуля в «Молоко». Пришлось волку, раскошелиться на приличную сумму. За еду и закуску он не выложил ни монеты, поскольку у парней в кабаке безграничный лимит, а вот за двух девиц: волчицу Земфиру и лысую Ольгу в парике, беженку из Страны Ленинград, потратил половину недельного жалования. Оплатив веселье, напарники вместе с подружками приехали в квартиру Стаса. Там они кувыркались до рассвета. Спали не больше трёх часов. Потом был звонок об убийстве генерала. Пришлось срочно выезжать. И вот они здесь.

Разгладив ладонью сморщенный лист, Зубов продолжил:

– Это схема окружения здания, обозначенного буквой «Д». Осада и штурм. Квадраты, это роты… видишь, внутри цифры не более ста двадцати. Прямоугольники, это батальоны до пятисот бойцов. А кружки, самые настоящие разведчики. Чем у нас был славен Репо? Правильно. Вылазками в тыл врага и диверсиями.

– Хорошо бы знать, что такое «Д»…

Полицейские переглянулись, без слов понимая, о чём каждый из них подумал. Но озвучивать догадку – ни один, ни второй не стал.

– Новость слышал? – спросил Зубов. – По радио, когда в машине ехали.

– Я, может быть, и животное, но пью меньше твоего. Конечно, слышал, – показал клыки волк и негромко рассмеялся.

– А чего здесь смешного… разбудили императора, а он не в себе. Сказали, что в кому впал. Представляешь? И неизвестно, когда выйдет.

– И ты поверил, что он заблудился в лабиринтах разума?

– Княжеская волна никогда не врёт.

– Вот и я о том же, – волк оскалил пасть ещё шире.

У Зубова зазвонил телефон. Он принял вызов. Молча выслушав, отключил трубку. Лицо его стало задумчивым – скривилось, словно Стас вспомнил детство и вкус лимона на языке.

– Что-то случилось? – перестал веселиться Гомвуль.

– Не поверишь, – спрятав телефон, поражался Зубов. – На пересечении улицы Ярославского и Кирова нашли труп тигра. Убит в машине тремя выстрелами в сердце.

– В это дельце! – присвистнул волк. – Думаешь это наш стрелок, отработавший по Душману?

– А ты сомневаешься?

Волк покачал головой:

– Пойду на чердак прогуляюсь. Гильзу поищу, вдруг найду.

– Я знаю место интереснее чердака, – оценил волчий юмор Стас, предлагая, срочно убраться из квартиры убиенного генерала.