– Нормально, – Макс вертел в руках телефон, который зачем-то захватил с собой.

– Ну вот и хорошо. Или не очень. А ты знаешь, что из-за некорректного отчёта, который ты мне отправил перед отъездом, несколько фур простояли три дня перед заполненным складом? Знаешь, сколько я потерял, то есть, наша компания потеряла, за это время? – Егоров продолжал говорить спокойно, но ладонь его правой руки, лежавшая на столе, начала постепенно сжиматься в кулак. Макс молчал. – Нет, наверное, не знаешь, ведь я обещал не тревожить тебя в отпуске по пустякам. В сущности, пара миллионов – это пустяк для компании, мы их заработали за следующую неделю. Пока ты был в отпуске. Без тебя.

– Алексей, я, правда торопился… Мне надо было…

– Поспешишь, Максим, людей насмешишь, слышал, наверное? В последний год ты, Максим, что-то очень спешишь. И я это замечаю. Знаешь, пока это не стоило мне нескольких миллионов, я закрывал глаза на твои ошибки. Но не в этот раз, Максим. Ты уволен. Дела передашь Сергееву, у тебя две недели. Зайди в кадры, пусть готовят трудовую.

– Как? Почему? Алексей, я больше не… Я буду внимательнее, честно.

– Спасибо, Максим, но я всё решил. Извини, у меня переговоры через десять минут.

– Но куда же я теперь? У меня ипотека, кредит… Дайте ещё один шанс, пожалуйста, я всё понял, я теперь за троих работать буду!

– Максим, девять минут до переговоров. Если понял, то хорошо, на другом месте будешь за троих работать. Может и зарплату за троих будешь получать. Подвинь стул на место, пожалуйста, сейчас люди придут.

Вот тебе и повышение. Выше некуда. Максим сидел и сжимал пальцами виски, в которых с новой силой начала пульсировать похмельная боль. Офисный кондиционер, как сумасшедший, дул ему прямо в спину, как будто хотел на прощание подарить ему ещё и радикулит. Больше не надо было отвечать на письма, делать вид, что очень занят, стараться выслужиться перед начальством, заигрывать с дамочками из бухгалтерии. Надо было только продолжать отдавать половину зарплаты за ипотеку и ещё треть за кредит. Три четверти зарплаты, которой у него теперь не было. «Господи, что я Вере-то скажу? – в ужасе думал Максим. – Что наконец-то нахамил Егорову, и он меня за это выгнал? Нет, не прокатит. За хамство в современных офисах не увольняют, иначе там давно уже никого бы не осталось. По знакомым поспрашивать что ли, ребятам позвонить? Может у кого-то найдётся местечко. Логисты сейчас всем нужны, не пропаду, наверное». Но успокоиться так и не получалось, а голова болела всё сильнее. И Макс решил позорно бежать. Он дождался окончания переговоров у Егорова, набрал его внутренний номер и сообщил, что хотел бы сегодня взять паузу и подумать над сложившейся ситуацией. Егоров разрешил при условии, что за две недели Макс успеет передать все дела Сергееву. Дел особо не было, и на их передачу ушло бы не больше пары часов, поэтому насчёт этого можно было не волноваться. Макс дожевал вторую таблетку анальгина, кинул в портфель телефон и тихо, чтобы не привлекать внимания сослуживцев, прокрался к выходу. На улице как раз начался дождь, и зонтик, который он захватил из дома утром, оказался кстати.

В метро было гораздо меньше народа, чем утром, и на одной из пересадочных станций Максиму даже удалось занять уютное место в начале вагона. Как только он сел, беспокойные мысли с новой силой захватили его разум. «Так, сколько мне заплатят? Отпускные уже прожрали, что-то должно прийти за отработанные две недели, и… Всё? Следующий платёж по долгам через двадцать дней. Надо непременно куда-то устроиться, иначе коллекторы, суд, или как там это бывает? Опель продам, зачем он мне, в сущности, нужен? На метро неплохо ездить и дешевле, к тому же. И удавлюсь. Да, повешусь прямо в гаражах. Эх, если бы можно было продать свою жизнь в счёт долга! Может быть, она стоит хоть половину двушки в спальном районе?»

Макс не стал заходить домой, а направился прямо к своему старому автомобилю. Достав из портфеля ключи от машины, он отпер дверь, в изнеможении упал на переднее сиденье, положил руки на руль, а голову – поверх них. Он понял, что все его нехорошие предчувствия в Болгарии и в самолёте оправдались, и вот он здесь – нищий, жалкий и потерянный, сидит за рулём единственной дорогой для себя вещи, с которой ему вскоре предстоит расстаться. А рядом сидело отчаяние и что-то шептало ему на ухо, что-то про безболезненный уход, который решит все проблемы не только с работой, но и с его бесполезной жизнью. Максим как мог отгонял от себя эти мысли, но знал, что надолго его не хватит. Головная боль теперь усилилась настолько, что в глазах потемнело, а в ушах зазвенели маленькие раздражающие колокольчики. Максим вспомнил, что когда-то кидал в бардачок обезболивающие таблетки и решил в третий раз за день прибегнуть к их помощи. Он потянул на себя дверцу бардачка, как вдруг прямо к нему в руки упала визитка, которую он получил от водителя прижавшего его две недели Мерседеса. Визитка была очень плотная, приятного бежеватого цвета, и до сих пор пахла свечками из Икеи.

Александр Леонардович Кролл

Генеральный директор Центральная и Восточная Европа

ОАО «Чистое зрение»

(телефон)

(электронная почта)

(сайт)

Один мир – одно видение

И на обратной стороне всё-то же самое, но по-английски

Alexander Crowle

CEO Central and Eastern Europe

JSC Clear Vision

One world – one vision

«Генеральный директор…» – задумался Максим. Он достал из портфеля телефон и ввёл адрес сайта, указанного на карточке. Компания занималась производством и дистрибуцией товаров для слепых и слабовидящих людей и имела филиалы практически по всему миру. «Ну им-то уж точно может понадобиться логист, – подумал Макс. – Ничего же не случится, если я просто позвоню им и спрошу». Он набрал указанный на визитке номер, и его немедленно поприветствовала бодрая безликая музыка, и механический голос сообщил, что он позвонил в компанию «Чистое зрение», и его звонок очень важен для них. Через некоторое время на другом конце линии ему ответил приятный женский голос: «Приёмная Александра Леонардовича Кролла. Чем я могу быть вам полезна?»

Максим заранее не подготовил речь, поэтому пару секунд соображал, чем приёмная Александра Леонардовича Кролла может быть ему полезна.

– Соедините, пожалуйста, с генеральным директором, – наконец промямлил он.

– Простите, как вас представить? – немного удивившись поинтересовалась секретарша

– Максим… Он меня не знает…

– А по какому вы вопросу? – не унималась она.

– Мы… Он… Он дал мне свою визитку, и просил позвонить, когда, если…

– А, визитку! – обрадовалась женщина. – Что же вы сразу не сказали! Простите, пожалуйста, жёлтую, или голубую визитку?

– Эммм… Бежевую какую-то…

– Прекрасно! Значит, жёлтую. Одну секундочку, я прямо сейчас вас переключу. Не вешайте, пожалуйста трубку.

Замечание было сделано вовремя, потому что Максим как раз успел осознать всю глупость своей затеи и собирался отказаться от её реализации. Но он не успел. На другом конце трубки моментально ответил низкий голос, который почему-то показался Максиму знакомым.

– Я слушаю вас.

– Здрасьте… Меня зовут Максим. Афанасьев. Мне когда-то передавали вашу визитку… Жёлтую такую…

– А, как же, Максим, помню вас, – Произнёс голос, как будто декламируя роль со сцены. – Я, кажется, доставил вам тогда определённые неудобства. Прошу простить меня, это не со зла. Я тогда очень спешил, а во дворе не было подходящего места для парковки. Скажите же, чем я могу загладить свою вину?