Осталась только Лулу. Она подошла, вылила грязную воду из стакана, поднесла его к крану, и… вода перестала течь. От такой неожиданности Лулу убрала стакан, а вода снова потекла. Девочка решила, что это все шальной водопровод. Но когда она поднесла стакан ещё раз, вода снова выключилась. Лулу ещё несколько раз убирала и подставляла стакан, но всё было точно так же: как только девочка хотела наполнить ёмкость, вода не шла. От злости она швырнула чёртов стаканчик в противоположную стену, размазав по кафелю остатки мутной влаги от красок. Когда Лулу перевела дух и поняла, что злиться бесполезно, то повернулась, чтобы взять стаканчик и попробовать его всё-таки помыть его ещё раз.

Стоило ей протянуть руку, как пластиковое изделие подпрыгнуло, словно мяч, и зависло в воздухе в паре метров от Лулу. Та отдёрнула руку, опустив ее, стакан с глухим стуком грохнулся вниз. Девочка подняла руку выше, чем в прошлый раз, и стакан последовал по той же траектории.

«Что за чертовщина?» – подумала она.

Интуиция подсказывала девочке, что всё идёт не так, как задумано. Лулу не хотелось находиться здесь. Она протянула другую руку к кисточкам, чтобы забрать их и уйти, и сразу же почувствовала, как дерево ударилось о концы ее пальцев, словно бы рука примагнитила кисти. Девочка резко повернула голову к ним, совершенно забыв про висящий в воздухе стакан, который непременно грохнулся наземь.

Она стала трясти рукой из стороны в сторону, но кисточки будто приклеились. Наконец Лулу сильно стукнула рукой об стенку, и они разлетелись в разные стороны, но не упали, а зависли в нескольких сантиметрах от неё, так же, как и стакан. Девочка отступила назад на пару шагов и сзади уткнулась в раковину. Вода не текла, но стоило Лулу повернуться, как кран опять зашипел, и сильный поток окатил девочку с ног до головы…

Она выждала момент, когда весь класс отправится на следующие занятия, и предстала перед учительницей во всей красе. Волосы на голове у той зашевелились, усики, на которые Лулу почему-то раньше никогда не обращала внимания, тоже. Учительница прыгала вокруг неё и охала. А когда та спросила, можно ли ей уйти домой, учительница мигом согласилась, даже не споря.

«Самый лёгкий прогул уроков в моей жизни», – подумала она, выходя из здания школы.

Идти до дома было холодно в мокрой одежде, даже накинув сверху пальто, но сухую взять негде, поэтому пришлось терпеть. Бабушка не стала возмущаться или задавать лишних вопросов, лишь заставила принять её тёплый душ и сменить одежду.

Днём Лулу всё же пришла к Ольге и слово за слово рассказала ей о том, что произошло в школе.

– Треснутое стекло, сломанный водопровод, – хоть бабушка и сказала это с укором, в её глазах наблюдалось живое веселье. – Ты всё ещё веришь, что ты всего лишь человек?

– Ну, с каждым такое бывает, наверное.

Лулу уже не была уверена в своих словах. Конечно, стекло, хоть и новое, могло треснуть от какого-то внешнего воздействия. Да и кран, если по нему стукнуть хорошенько, начнёт работать. Но у Лулу было какое-то предчувствие, что это всё неспроста.

– Я вообще пришла к тебе, потому… потому что хотела бы узнать о своей семье поподробнее.

– А я знала, что ты ко мне придёшь, – довольно ответила Ольга – Я видела это в осадке из череды и зверобоя в своей утренней настойке.

Ольга смахнула незаконченный пасьянс со стола в подол своей юбки и, придерживая её край, подошла к тумбочке под граммофоном. Потом она бережно сложила все карты в ящик и извлекла из него тот самый пыльный здоровенный альбом. Бабушка снова открыла его на странице, где было семейное древо, и положила на стол перед своей внучкой.

Лулу осознавала, что скорее всего сейчас ей будут «втирать дичь» про упырей, вурдалаков и прочую нечисть, но в каждой сказке есть доля правды, и может кое-какая информация будет полезна для неё, поэтому девочка приготовилась слушать. Пока что, по рассказам Ольги, выходило, что члены её семьи все были немного не в себе, а особенно сама бабушка и дядя Гармен. Последний вообще был каким-то сектантом.

«Ну что ж, послушаем, что она скажет про родителей».

– Мы, кажется, остановились на моём чудесном сыне, твоём дяде, верно? – спросила Ольга и снова указала на фотографию улыбчивого мужчины под своим собственным изображением. – Так вот, Андрей при рождении был человеком. Это потом уже он стал вампиром, в девяносто четвёртом году. Сам принял решение, когда не смог поступить в университет. Ох, какой же у меня всё-таки хороший сын. Какой молодец! – Она перевела руку чуть левее. – А вот это его сестра Амасталия – твоя мама.

На Лулу смотрела такая же улыбчивая женщина. Она была чем-то похожа на дядю, но совершенно не похожа на бабушку. Настоящая красавица, вот как бы Лулу могла её описать. Кожа у неё практически светилась и будто имела благородный голубоватый оттенок, глаза были изумрудно-зелёными, а волосы находились в идеальной укладке.

«Может это и правда моя мама. Я бы хотела себе такую красивую маму», – решила она для себя, а вслух сказала:

– Я догадалась. А вот этот мужик рядом с ней – мой отец, да?

– Совершенно верно. Его зовут Моисей.

Взгляд у мужчины был суровый, казалось, что он вечно чем-то недоволен. В отличие от своей жены на фотографии он не улыбался, а из-под кустистых бровей на неё холодно смотрели тёмные глаза.

– А о какой сестре шла речь у вас тут с… Бонифацием? – Лулу всё ещё было тяжело осознать, что собака и впрямь разговаривает.

– У тебя их четыре. Старшая, Рубина, умерла в шестнадцатилетнем возрасте в ночь своей свадьбы. Это была настоящая трагедия. Ей что-то овладело, и она… ну, убила себя, – бабушка решила избавить внучку от кровавых подробностей. – Настоящий позор для семьи. Юля родилась человеком, но захотела вступить в общину сифов, а для этого она позволила одному мерзкому вампиру укусить себя. Теперь ей навеки двенадцать лет. Лили – твоя сестра-близняшка, но в отличие от тебя она сильная ведьма, поэтому живёт с родителями. И совсем недавно родилась малютка Вейн, но ей ещё и года нет, так что про неё рано пока что-то говорить.

– Как у меня много родни сразу объявилось. А почему мои родители не живут со мной? Что они за существа, раз уж на то пошло? Я хочу знать всю правду, какой бы она ни была.

– Дело в том, что твои родители правят одной из самых сильнейших космических империй – Дельтой. Папа твой – очень сильный маг с ужасным характером. Я всегда считала, что он недостоин моей дочери. А мама твоя – сирена. Красавица, умница. Эх, чудесные у меня дети, – она мечтательно вздохнула. – Так вот, твои родители испугались, что их народ неправильно воспримет появление в семье человеческого детёныша. Конечно, мутации случаются довольно часто, и даже у чистых магов может вдруг родиться, например, оборотень. Что уж там говорить о появлении человека. Но в случае королевских семей могли подумать на более худший вариант – измену. Поэтому детей без магических способностей прятали от глаз простолюдин куда подальше. Они говорили всем, что у них только две дочери – Рубина и Лили. Но Рубина умерла, поэтому официально считается, что у королевской семьи только одна дочка и единственная наследница.

Ольга умолкла на миг, и повисла тишина. Только холодильник мерно жужжал сбоку. Затем женщина продолжила:

– О Юле так никто и не узнал. Про малышку Вейн, пока та ещё не стала колдовать, тоже вряд ли кто узнает. А вот ты не исчезла бесследно. Долго держалась среди народа весть о том, что королева родила близняшек. И напрасно несчастные родители пытались убедить всех, что это слухи. Теперь ходят легенды, что тебя похитили или, что ты растёшь вместе с волками в лесу. Была даже версия, что они сами тебя убили, потому что ты была мутантом.

– Вот умора, – Лулу заливалась смехом.

– Вот твои родители прислали тебя ко мне в надежде, что я смогу обучить тебя магии, чтобы не скрывать от глаз народа, ну или если ты человек, то чтоб ты не узнала об этом.

– Тогда зачем ты мне об этом рассказала? Могла бы уж соврать.