Наверное, многие считают так, пока подлинная боль не приходит.

Нет, Лимори не не станет способствовать исполнению планов лорда Жакрама, здесь её воля тверда. Однако, вернуться — туда, в тело, к боли — она тоже не могла себя заставить. И есть ли ещё куда возвращаться? Она невесело усмехнулась. Любопытно, что там с её здоровьем теперь, когда каналы, очищенные Ижэ ранее, безжалостно порушены? Сколько у неё теперь есть времени и идёт ли всё ещё счёт на годы? Впрочем, что это она... повезло, если не на часы.

Пространство Иных Дорог, которое было для подобных ей чем-то вроде лона Матери, понемногу успокаивало страх, бушевавший в её душе. И покидать его не хотелось. Она даже задумалась — не попытаться ли добраться до Камня Перекрёстка, не попробовать ли встретиться с кем-то из сестёр по вере, чтобы разговором или просто молчанием укрепить свою собственную душевную силу? Любую боль пережить проще, когда есть кто-то рядом...

— Ты здесь! — знакомый мысленный голос, что стал уже почти родным, прозвучал так... вовремя, что она бы наверняка заплакала, будь это здесь физически возможно.

Впрочем, дракон — видимо, Ижэ мог находиться здесь только в своём втором обличье — не заметил её эмоций. Он был воодушевлён и явственно доволен, неслышно соткавшись из тумана и осторожно обвив кольцо своего хвоста вокруг её ног.

— Это потрясающее место, — сообщил он. — Я экспериментирую с ним, когда появляется возможность помедитировать. Тут совершенно необычные представления о времени, пространстве и реальности! Я пожелал оказаться там и тогда, когда сюда снова придёшь ты. И вот, ты пришла. И Даани выжил, представляешь? Даже пришёл в себя. Я спрятал его... скажем, достаточно глубоко. И тебя, пожалуй, скоро спрячу тоже. Так что не бойся: осталось подождать совсем немного, и я вырву тебя из когтей братца. Так или иначе.

Кто бы знал, как ей хотелось броситься в ноги Ижэ и умолять... Просить спасти её от ненавистного лорда Жакрама любой ценой, забрать подальше от боли и — желательно — поближе к себе. Тело слабо...

Тело слабо, но воля сильна. Что у нас вообще есть, кроме воли?

— Здравствуй, Ижэ, — сказала она вместо жалоб и просьб. — Пока что тебе не стоит спешить за мной — я справляюсь сама. Позаботься о Даани получше, хорошо? Я хочу ещё когда-нибудь сыграть с ним в шахматы. Желательно — у тебя в библиотеке, но можно в любой другой... это ведь не настолько важно, верно? Главное, чтобы пахло правильно — временем, знаниями и книгами. И да, передай Даани, что я даже на голову оленя согласна! Она не так уж и плоха.

— Уж прости, но этого я ему передавать не буду, — дракон забавно скривил морду, демонстрируя пренебрежение к вопросу. — Поверь: он тогда окончательно обнаглеет и повесит эту мерзость в моей спальне. И тебе потом тоже придётся постоянно слушать её комментарии, между прочим. В самый ответственный момент!

— Думаю, твоей паре придётся выслушивать эти самые комментарии намного чаще.

Они умолкли. По морде дракона проскользнула тень, будто одна мысль о паре вызывала в нём раздражение и гнев. В целом нужно отметить, что Иные Дороги действовали на него удивительным образом — будто бы исцеляя расщеплённую личность, обнажая подлинное лицо, скрытое ранее за тысячей масок.

На вкус Лимори, это было чудесное преображение. Ей было немного интересно: осознавал ли он, насколько настоящим становился здесь, или всё же нет?..

— О, — между тем сказал Ижэ как-то зло. — Моя пара уже распланировала наше совместное будущее, и там не предполагается ни демонов, ни оленьих голов, ни тебя. Только вот, увы, у меня для неё будут плохие новости — если мы каким-то чудом выживем, ей придётся терпеть всё вышеперечисленное.

Лимори поневоле изумлённо выгнула бровь. То есть, это её так ненавязчиво и лёгким движением руки записали в постоянные любовницы? Тут, признаться, она даже не знала, чувствовать себя польщённой или озадаченной... да и, в любом случае, особых моральных сил ни на то, ни на другое уже не осталось.

— Что там мой брат? — уточнил Ижэ. — Всё так же старается перетянуть тебя на свою сторону?

Лимори удалось подавить дрожь, но, прямо скажем, это было нелегко.

— Да, — сказала она спокойно. — Было несколько сражений — как я понимаю, не особенно успешных. И теперь он рассчитывает, что ты применишь Тень Предвечной, чтобы спасти пару.

— Ну разумеется... — поморщился дракон.

— Ижэ, — Лимори осторожно присела на кольца хвоста и заглянула в оранжевые глаза. — Ты ведь понимаешь, что Тень Предвечной нельзя использовать просто так? И Гахаан — наглядное подтверждение тому.

— Понимаю. Но тут всё зависит от обстоятельств. Возможно, в будущем это оружие станет для меня рычагом давления, способом избавиться от клятв и получить желаемое... впрочем, не о том речь сейчас. Я лечу к тебе; делай вид, что изо всех сил сотрудничаешь, и жди. Я разберусь с Жакрамом... так или иначе.

Лимори улыбнулась, изо всех стараясь казаться беспечной.

Желание спасти своих людей от неминуемой гибели, выторговать себе свободу или условия получше, отстоять свою правду... Как много может быть причин для того, чтобы с чистой совестью использовать нечто, уничтожающее всё на своём пути! Только дай разумным такую игрушку — и они отыщут себе тысячу оправданий. Железобетонных притом, логичных... Но ни разу не умаляющих нанесённого вреда.

Сможет ли она выполнить своё поручение? Хватит ли её влияния на Ижэ для того, чтобы уговорить отпустить Тень? И как это сделать, даже если он согласится? Да что уж там... Доживёт ли она вообще до личной встречи?

Всё это были те ещё вопросы, ответ на которые упорно не находился.

— Пообещай, что будешь осторожен, — попросила она, нежно прикасаясь руками к драконьей морде. — Пообещай, пожалуйста, что не станешь использовать Тень просто так.

— Обещаю, — фыркнул он. — Несмотря на все мои недостатки, я не склонен к бессмысленным массовым убийствам — это папочкино качество миновало мои гены.

— Хорошо, — сказала Лимори.

"Лучше, чем совсем ничего", — подумала она.

И усилием воли перенеслась обратно, в собственное тело.

* * *

Она очнулась на кровати, а не на полу, и даже не смогла для себя решить, счесть ли это хорошим знаком. Боль ещё блуждала по телу, от слабости конечности казались ватными — но, сравнивая с пережитым ранее, это была полная ерунда и не стоящие внимания мелочи.

— Значит, он всё же обыграл меня, — хриплый и усталый голос, прозвучавший рядом, заставил сердце сжаться от ужаса. Интересно, всегда ли теперь это существо будет вызывать у неё такую реакцию?.. Увы, скорее всего, так и будет — дрожь пробежала по её телу, когда она встретилась с ненавистными оранжевыми глазами. Так похожими на те — почти любимые...

— И ведь это изящно, красиво — подсунуть мне мою собственную пару вместо своей, — продолжил лорд Жакрам. — Я восхищён. Интересно, как он узнал?

Лимори молчала, чувствуя лёгкий ужас. Он же не пытается сказать, что они двое... да нет, невозможно. Какая мерзость...

— В любом случае, это уже не важно, — продолжил Жакрам. — Я сделал ошибку, поставил не на ту карту, и теперь мои люди мертвы. Знала бы ты, как мне хочется убить тебя... заставить заплатить за обман и ложь.

Его пальцы легко, едва ощутимо сжали горло Лимори.

— Дорин был прав насчёт тебя с самого начала — я не слушал. Теперь он мёртв. А ты...

По лицу Жакрама пробежала брезгливая гримаса. Стремительно отвернувшись, он вышел, оставив Лимори в одиночестве.

Жакрам никогда не позволял себе сломаться.

Король давно покорённого королевства, марионетка в руках безумного отца, он всегда находил лазейки, хватался за воздух зубами и когтями, но справлялся, снова и снова. "Змеиная порода", — кривился на это Лаари презрительно. Жакрам реагировал ровным счётом никак: со стороны Лаари упрёки в изворотливости воспринимались примерно так же, как претензии шлюхи со стажем к чересчур коротким юбкам молодых конкуренток.