Хотела было съязвить в ответ. Ну где это видано, чтобы бабушка контролировала месячные девятнадцатилетней внучки! Но бабулино лицо было слишком серьёзным, я бы даже сказала, строгим и суровым. Потому пришлось открыть на телефоне календарь и посмотреть отмеченную в прошлом месяце дату.

Чёрт! Я как-то напрочь забыла о своём цикле, а бабушка оказалась права. Задержка минимум три, а то и четыре дня. Паника неприятной горчинкой поползла к горлу.

— Ещё не начались. Но я читала, что после начала половой жизни цикл может сбиться.

— Кира, поменьше читай интернет. Цикл может сбиться, если что-то не так с организмом: воспаление или беременность, например.

— Ба, ну дай мне хотя бы поесть спокойно!

— Хорошо, доедай, потом пойдёшь и сделаешь тест.

— Что ты выдумываешь? Зачем мне делать тест, если у нас только один раз был незащищённый секс, а после него я пила таблетки для экстренной контрацепции?

— Да потому, что прерванный половой акт — это всегда риск! Мы с тобой это обсуждали. И таблетки эти не дают стопроцентной гарантии. Уж сколько я за годы работы в роддоме насмотрелась таких случаев!

Бабушка явно нервничала и начала выходить из себя.

— Ладно, сейчас доем и пойду в аптеку.

— Не надо никуда ходить, я уже купила несколько тестов.

Ничего себе! Раз она так подготовилась, то и вправду очень разнервничалась.

— Ба, ну что ты там себе нафантазировала? Зачем ты себя накручиваешь на пустом месте?

— На пустом ли? Я же волнуюсь за тебя, Кирюша.

Она побледнела, и я поняла, что лучше с ней не спорить. Разве ж мне трудно было пописать на тест-полоску ради её спокойствия?

— Давай свои тесты, сделаю прямо сейчас, чтобы ты не волновалась.

— В ванной в верхнем ящике возьми. Разберёшься, как что к чему?

— Не боги горшки обжигают! — крикнула я уже из коридора.

Совершенно не понимала бабушкиного беспокойства. Разве 3 дня — это так критично? У меня и раньше на 1–2 дня мог сдвинуться цикл. А тут всё-таки организм должен был перестроиться на новые реалии его функционирования. Точно профдеформация. Акушеры-гинекологи, похоже, бывшими не бывают.

Достала тесты, просмотрела инструкцию, сделала всё, как было написано и вернулась в кухню доедать ужин.

Бабушка сидела бледная. Обняла её, поцеловала в макушку.

— Моя любимая паникёрша. Ну что ты так разволновалась? Я уже всё сделала. Сейчас, пару минут — и убедишься, что всё в порядке.

Она вздохнула.

— Это если в порядке.

— А по-другому и быть не может.

Бабушкино волнение передалось и мне, на душе заскребло. Но ведь это глупости? Я никак не могла оказаться беременной. Кирилл — взрослый ответственный мужчина. Я ему полностью доверяла. Если он считал прерванный половой акт достаточной контрацепцией, то так оно и было. Так зачем волноваться?

Но когда щёлкала выключателем и открывала двери санузла, ощущала внутри неясную дрожь.

Ещё даже не взяв в руки тесты, я уже видела на них результат. Нет, такого быть не могло! Это была какая-то ошибка!

Я решительно вышла из ванной и пошла на кухню. Бабушка смотрела на меня с паникой в глазах, ожидая ответа.

— Ба, а ты уверена, что это — правильные тесты?

— Кирюша, что там? Не томи.

— Бабуль, ну это же чушь, ошибка.

— Две полоски?

— Ба…

— Полосок две? — она повысила голос и встала с табуретки.

— Да…

Что-то внутри щёлкнуло, былой запал уверенности куда-то испарился, и я ощутила себя маленькой-маленькой глупой девочкой.

— Как такое может быть? Мы же предохранялись…

Бабушка снова села и закрыла лицо руками.

— Господи, я же чувствовала, всё время чувствовала. А интуиция меня никогда ещё не подводила. Какая же ты дурочка…

Я опустилась на табуретку и привалилась спиной к стене. Ощущала себя тряпичной куклой. Безвольной, бессильной, бестолковой. Слёзы катились по щекам.

— И что теперь делать-то?

На некоторое время в кухне воцарилось молчание. Лишь моё всхлипывание периодически нарушало тишину. Первой заговорила бабушка.

— Не паникуй. Во-первых, надо сделать УЗИ и убедиться, что это не ошибка. Конечно, три теста врать не станут, но мало ли. Во-вторых, поговоришь со своим возлюбленным, и уже после этого думать будем. Всё-таки он — взрослый мужчина, способный нести ответственность. Я очень надеюсь, что он примет правильное решение.

— Он в командировке, вернётся только послезавтра.

— Вот и хорошо. Не стоит порочь горячку. Я сейчас позвоню нашим, съездим завтра до работы в роддом — пусть посмотрят тебя. А потом уже будешь радовать новостью своего парня.

Бабуля оперативно всё устроила. Хотя она ушла на пенсию пять лет назад, в роддоме её по-прежнему хорошо помнили, любили и тут же кинулись помогать.

Нас записали на раннее утро, чтобы я смогла не сильно опоздать на работу. Отпроситься заранее у Лесового я не успела, просто утром позвонила и поставила перед фактом, что задержусь. Пришлось выслушать нравоучения, что у них так не принято, но на фоне сильного волнения почти не вникала в этот поток слов.

Пока сидели и ждали своей очереди под кабинетом УЗИ, я медленно сходила с ума. Подтвердится ли? А вдруг это не беременность, а какая-то болезнь? Но такое даже допускать не хотелось. Как Кирилл отреагирует? Обрадуется или нет? Как это повлияет на наши отношения? Столько вопросов — и все без ответов.

Впрочем, на главный вопрос ответ мы получили довольно быстро. УЗИстка подтвердила мою беременность и заверила, что всё идёт хорошо. А я даже не знала, радоваться мне или огорчаться.

Бабушка явно была очень расстроена. Она почти не комментировала мою беременность, всё время о чём-то думала и нехарактерно для неё тягостно молчала. Я догадывалась, что она не слишком одобряла отношения с Кириллом, мечтая для меня о ком-то помоложе, а теперь-то с ребёнком альтернативы у меня не было.

В ожидании любимого прокручивала в памяти наши с ним встречи, пытаясь предугадать, как он отреагирует на новость о малыше. Пришла к выводу, что он, если и не обрадуется, то отнесётся всё равно положительно. Ведь ему тридцать — хороший возраст для мужчины, чтобы впервые стать отцом. Он уже далеко не малолетка вроде Никиты, который может испугаться ответственности. Поэтому я не испытывала страха перед предстоящим разговором, разве что лёгкое волнение.

Едва дождалась возвращения Кирилла и настояла, чтобы мы встретились в тот же вечер, когда он приехал. Любимый устал с дороги и был каким-то необычно раздражённым. Я даже пожалела поначалу, что поторопилась и не дала ему отдохнуть. Но ещё одну ночь в подвешенном состоянии я бы не пережила.

Моросил дождь, было довольно поздно. К себе домой Кирилл меня не пригласил, ограничился ужином в ресторане. Когда с едой было покончено, он явно успокоился и подобрел. А потому, когда мы уже ждали счёт, я наконец решилась сообщить ему новость.

— Кирилл, — я взяла его за руку, — я знаю, что мы не планировали. Но как-то так вышло, что я жду ребёнка. Я уже была у врача и сделала УЗИ.

Наверное, я блаженно улыбалась, когда говорила о нашем малыше. По всему телу расползалось тепло, волнение исчезло. Рядом со мной был самый лучший, самый дорогой и любимый мужчина на свете, в моём животе жил плод нашей с ним любви. И всё это казалось настолько правильным и трепетным, что я чувствовала себя абсолютно счастливой.

Кирилл молчал. Видимо, переваривал услышанное. Я не торопила его с реакцией, понимала, что новость о ребёнке — неожиданная и судьбоносная для нас обоих. И хотя рожать предстояло мне, основная ответственность ложилась на плечи отца. Именно он должен был определиться с форматом наших будущих отношений.

Предложит ли он мне брак? Или просто финансирование для малыша? Первое, конечно, было бы идеально. Но я была реалисткой и понимала, что через неполный месяц после начала отношений такого не будет. Возможно, со временем мы к этому придём.