В этот момент я ощутила себя так, словно меня со всей силы ударили под дых: кровь прилила к голове, а сердце застучало с бешеной скоростью.

Я подошла к троице, нарочно громко топая ногами.

– Прошу прощения?!

Дора вздрогнула и обернулась. Когда она увидела меня, её грустные глаза стали размером с блюдца.

– Вы говорите обо мне? – спросила я с вызовом.

Троица бегло переглянулась, и у одного из братьев прямо изо рта вылетела сигарета и приземлилась на асфальт.

– Я не успела даже выйти, а вы уже обсуждаете меня за спиной, – сказала я, разрываясь от злости. – К вашему сведению, ни с кем я ради роли не спала! Не то, чтобы мне нужно было доказывать что-то вам.

Выплюнув последнее слово, я развернулась и грозно зашагала прочь.

По пути к своему старомодному трейлеру я уже почувствовала, как грудная клетка судорожно сжалась от обиды, а в глазах защипало от подступающих слёз.

Как только я распахнула дверь, взгляд сразу же упёрся в тёмную пустоту трейлера. Увидев этот коричневый диван и желтоватые обои, я, не сдерживая себя, разрыдалась. Слёзы брызнули из моих глаз ручьём – я чувствовала, как мокнет нос и голова становится всё тяжелее. Бросив сумку на землю, я уселась на ступеньки и спрятала мокрое лицо в ладонях.

Сумерки всё сгущались. Вдруг кто-то тихо позвал меня по имени.

Я подняла свои заплаканные глаза и увидела Матео: Он стоял рядом и смотрел на меня хмуро и обеспокоенно – первая приятная эмоция, которую я увидела на его лице за весь этот день.

– Что случилось? – спросил он, но голос звучал его ровно и беспристрастно.

Я не могла понять, спрашивает он из вежливости или из интереса.

– Не знаю, – ответила я. – Тяжело.

– Стресс? – предположил он.

– Да, и нет…

Я внимательно посмотрела на него, но почти не разглядела лица – настолько темно стало вокруг. Я лишь пыталась рассмотреть хоть что-то, что дало бы мне ответ на вопрос, который я собиралась задать.

– Ты не хочешь посидеть со мной немного?

Я встала на ноги и с надеждой заглянула ему в глаза. Матео смутился и отвёл глаза в сторону.

– Не знаю, – сказал он неуверенно.

Мне удалось поймать его взгляд, и он меня не обрадовал: Матео, скрестив руки на груди, посмотрел на меня как на незнакомку.

– Я никого здесь больше не знаю, – мой голос надломился, – почти, – добавила я, вспомнив о Лукасе.

– Так что случилось?

– Я явно не дотягиваю до нужного уровня!

Всплеснув руками от отчаяния, я снова приземлилась на ступеньку.

– И все это знают, – сказала я, осознавая весь ужас ситуации.

Высокий фонарный столб, находящийся в двух трейлерах от меня, вдруг загорелся зеленоватым светом. Все фонари по одному зажглись, освещая тёмную стоянку.

Я подняла голову наверх и заглянула далеко в сумрачное небо, но не увидела ни звёзд, ни луны. Крупные горячие слёзы скатывались одна за другой по моим щекам, и я даже не пыталась их утереть.

Мне оставалось лишь догадываться о том, что сейчас думает обо мне Матео, пока стоит рядом и наблюдает. Что он чувствует? Может быть, жалость? Удовлетворение? Или, что самое худшее, – безразличие? От этих мыслей голова разрывалась от боли ещё сильнее. Я ощущала физически, как моя жалкая черепная коробка раскалывается пополам от тяжести моих мыслей. Это было по-настоящему невыносимо.

– Не знаю, кто и что тебе сказал, Арден, но это неправда.

– Что? – моё сердце замерло, когда он назвал меня по имени.

Матео пожал плечами:

– Я видел твою видео-заявку, и она отличная. И Грегори говорил, что ты прекрасно прошла прослушивание и понравилась кастинг-директору.

Я подорвалась с места, не веря тому, что услышала. Его слова были как мёд для моих ушей.

– Правда? – спросила я, сжав ладони в кулаки. – Он сказал так? Он думает, что я заслужила роль?

– Не знаю, этого я не спрашивал, – сказал Матео, вскинув брови.

– Я не хочу того, что не заслужила. Все думают, что получила роль через постель… – Я подняла свою сумку и вытерла влажные щёки рукой, наверняка размазав тушь по всему лицу.

– Кто так думает?

– Все! – яростно выпалила я. – Вся съёмочная группа, включая Дору, которая оказалась фальшивой змеёй. И, между прочим, я не собираюсь это терпеть!

Сжав в руке свою сумку, я резким движением открыла дверь своего трейлера и ворвалась внутрь, в поисках своего чемодана. Внутри меня всё кипело. Я схватила свой белый чемодан за ручку и выпихнула его из трейлера. Однако колёсико застряло на пороге, и чемодан отказался двигаться дальше, вынудив меня застрять с ним в дверях.

– Что ты делаешь? – спросил Матео, в шоке наблюдая эту картину.

– Ухожу! – Я дёрнула чемодан, и он с грохотом повалился на землю.

– Ты серьёзно?

Дверь соседнего трейлера распахнулась и на улицу выглянула Нина, видимо обеспокоенная грохотом:

– Что случилось?

– Ничего, – ответил он, поднимая мой чемодан.

– Точно? Арден, тебе помочь может?

Я не ответила. Мои плечи дрожали, а в горле стоял огромный твёрдый ком.

– Нет-нет, всё в порядке. Я ей помогу, – заверил её Матео.

Нина захлопнула дверь и вернулась к себе в трейлер. Я же продолжала стоять на пороге как полнейшая идиотка.

– Зайдёшь? – спросила я у Матео.

Я отошла в сторону, как-бы приглашая его внутрь, и очень надеясь, что он не откажет: мне было страшно и представить, что со мной будет, если это случится. Но он не отказал.

Матео поднял мой чемодан наверх и занёс внутрь.

– Королева драмы, – ворчал он, качая головой.

Матео поставил чемодан на пол и недобро на меня посмотрел. Выражение его лица меня насторожило – он выглядел слегка взбешённым.

– Я просто переутомилась, – попыталась оправдаться я.

Матео иронично закивал и снова сложил руки на груди.

– Ты вообще не изменилась, – сказал он. – Всё ещё считаешь, что всё вертится вокруг тебя.

– Нет, я…

– Знаешь, сколько людей вложилось в этот проект? Десятки, людей, Арден. Но тебе абсолютно плевать, ведь единственное, что тебя заботит – это ты сама.

– Ты так уже говорил…

– Потому что это правда! – воскликнул Матео, разочарованно качая головой. – Какая к чёрту разница, что думает Дора или кто-то ещё? Неужели, это настолько важно, что ты готова сбежать как трусливая курица? – Его слова делали мне больно, но плакать почему-то не хотелось. – Дам тебе честный совет, по старой дружбе: Прекрати ожидать ото всех исключительного отношения и возьми себя в руки, иначе испортишь работу нам всем.

– Ну, уж извините, что порчу вам работу своей бездарной игрой! – воскликнула я.

– Послушай меня, – сказал Матео, подойдя ближе.

Впервые за эти пять лет он стоял ко мне так близко. Я почувствовала лёгкую слабость в коленях, но стоически держалась, собирая последние остатки достоинства.

– У тебя есть талант. Но если хочешь действительно понять, заслужила ты роль или нет, то спроси у себя самой.

– Ты так думаешь?

– Какая разница, что я думаю? Если не хочешь осуждения, то возьми себя в руки и докажи всем, что заслужила эту роль.

Я была шокирована до глубины души. Глядя на Матео, я почти не узнавала в нём того мальчика, которого знала с детства. Теперь он был абсолютно другим человеком, который каким-то образом знал обо мне абсолютно всё.

– Хорошо, – мой голос дрожал как струны на гитаре.

– Отлично. Спокойной ночи. – Матео развернулся к выходу.

– Не уходи… – сказала я, сама не понимая зачем.

Он обернулся, и взгляд его был абсолютно непроницаем. Я затаила дыхание.

– Ты такая эгоистка, Арден.

С этими словами он вышел из трейлера и захлопнул за собой дверь.

Я осталась одна со своими мыслями – одна в старомодном трейлере и чемоданом посреди комнаты. И мысли мои были запутанные и безрадостные.

Первым делом мой взгляд зацепился за маленький букет, аккуратно завёрнутый в тонкую бежевую бумагу – красивый трогательный букет ромашек и записка, ленточкой привязанная к нему: «Ты самая красивая и талантливая девушка из всех, которых я знаю. Надеюсь, ты согласишься сходить со мной в кино. С любовью, М».