У Ларисы от удивления увеличились глаза:

– Куда засунуть?

– Черный камень – слева под руку, а белый – справа. Да, смотри не перепутай!

– Не перепутаю, только еще один вопрос. Последний.

– Можешь не утруждаться, по глазам вижу, что по мужу своему сохнешь.

– Скажите, он вернется?

– Вернется, – прищуривая глаза, ответила колдунья, – только ты его прогонишь со двора. Зачем тебе опустившийся бродяга с кучей долгов и неутолимой жаждой к спиртному?

– Он тоже проклят?

– Он сам себе проклятие. Худое дело, когда мужчина блудит, словно кот. Примешь обратно – весь век слезы лить будешь. Этот кобель никогда не исправится, так и будет от одной юбки к другой скакать, искать, которая слаще.

– Не приму, – отрицательно помотала головой Лариса.

– Вот, и умница! Думай о будущем своей дочери. Выбирать, конечно, тебе, но помни древнюю мудрость и не пытайся бежать за двумя зайцами. Тут все просто – либо дочь, либо муж.

Ведьма закрыла глаза, опустила руки в чашу с водой.

– Да, прибудет со мной Владыка, дарующий справедливость!

Вода, до этого кристально чистая, внезапно помутнела, а потом и вовсе сделалась черной. Ведьма захватила горсть мути и опрокинула ее обратно. Густым киселем, содержимое плюхнулось назад.

Лариса от неожиданности подскочила на стуле и вскрикнула.

– Что это? Гадость!

– Прекрати, – вскрикнула колдунья, – твоя излишняя чувствительность причина твоих же несчастий. Ты их притягиваешь магнитом, а после не отпускаешь, привыкши страдать по пустякам.

– Так и есть, – согласилась Лариса. Чего греха таить, она часто страдала из-за своей бесхарактерности. Не впервой слышать подобное. Все ее окружение твердило, что пора становиться сильной, учиться стойкости. Только она, как и прежде, нежная душой, ныла и мучилась.

– Пришла пора меняться. Может и не в лучшую сторону, – добавила ведьма.

– Я буду стараться.

– Напрасные слова. Чует мое сердце, что ты снова попадешь под чье-то дурное влияние.

– Обещаю: такого больше не случится.

– Нельзя изменить, то, что заложено кровью. А твои родители растили девочку-паиньку, вовсе не заботясь, что тебе придется жить по взрослым правилам.

– Они так рано оставили меня. К счастью, не увидев, что их внучка родилась такой.

– Ты не готова бороться с трудностями. Скажу больше, представь в мешке с картошкой персик.

– Он разомнется. А после сгниет.

– Именно. Пусть сравнение не идеальное, но в самую точку. Перестань быть персиком!

– Умом понимаю, но когда доходит до дела, пытаюсь найти виноватого, а еще лучше того, кто будет решать за меня. Муж появился, в то время, когда я была не в состоянии самостоятельно жить, заменил собой весь мир.

Ведьма улыбнулась.

– Дай руку!

Лариса послушно выполнила просьбу.

– Твоя душа кристально чиста. В ней нет и капли злобы. На всем белом свете подобных сложно отыскать, еще сложнее оценить. Вот и ты, не жди благодати свыше, не уповай на чудо. Рассчитывай лишь на себя.

– Это так сложно, почти невыполнимо. Боюсь, что в один «прекрасный» момент сломаюсь, и просто-напросто поплыву по течению, может быть, не по самому верному и в конечном итоге утону.

– Представь, что от этого зависит жизнь твоей дочери.

– Запомню ваши слова навсегда. Вы правы, я должна навсегда забыть о своих страданиях, закрыть сердце, чтобы не чувствовать боли и разочарования. Моя девочка – это главное, о чем нужно думать каждую минуту.

– Если бы еще твои слова были в согласии с разумом, тогда было бы все как надо. Есть у меня для тебя прощальный подарок. Странно, но впервые, я прониклась и готова идти против правил.

– Подарок? Но какой?

– Скоро узнаешь. Но прежде позаботимся о твоей дочке. Назови ее имя.

– Виктория.

– Да, свершится правосудие, во имя отца нашего.

Ведьма пошептала над сосудом с мутью, отчего содержимое вновь просветлело.

– Нож и ножницы положи на стол, вынь камни из-за пазухи. Теперь твой ребенок пойдет на поправку. С каждым днем становясь все краше.

Лариса поднялась на ноги и поклонилась в пояс:

– Спасибо большое. Никогда не забуду вашей доброты.

На ее глазах вновь навернулись слезы.

– Опять ты за старое. Хватит плакать, – возмутилась ведьма, – подойди-ка поближе и зажмурься покрепче.

Лариса сжала веки и почувствовала острую боль в области сердца.

– Больно! – пожаловалась она.

– Потерпи. Это твое сердце покрывается льдом. Не надеюсь, я на твое благоразумие, поэтому даю защиту.

Лариса восстановила дыхание, чувствуя, как ей на самом деле становится легче. Будто огромный камень свалился с души.

– Никогда не чувствовала себя лучше, – сообщила она ведьме.

– Рада за тебя. Будь счастлива и прощай! Надеюсь, больше не свидимся. Ступай!

Лариса вышла из избушки и оказалась спиной перед крепко запертой дверью.

– Стойте, подождите! – начала она стучаться обратно, – Вдруг Вика острижет волосы? Что тогда?

Но ей никто не открыл и не ответил.

Руслан проснулся, как только первые лучи солнца начали пробиваться сквозь ажурные занавески. Утро обещало быть добрым, в отличие от предыдущих, сплошь заполненных дождями. За окном вовсю царствовала весна, наряжая деревья в яркую зелень. Суета возрождения природы в каждом звуке, в изменении цвета, тревожили и почему-то заставляли сердце биться чаще. Эти обстоятельства творили с Русланом невероятные преображения. Как будто он видел все впервые. То, что ранее казалось обыденным, сейчас резко бросалось в глаза. Какой интерес, к примеру, глазеть на уток, плавающих в пруду или вдыхать аромат цветов сирени? Раньше бы он просто прошел мимо. Он не знал ответа на этот вопрос и от этого маялся еще больше. Ему и невдомек, что просто-напросто пришло время взросления.

Резко спрыгнул с кровати, так же быстро умылся, причесался. Еще пара минут и он в брюках и рубашке, готовый выскочить на улицу. Мельком посмотрел на настенные часы, сверяя их с наручными. Довольно улыбнулся: точно не опоздает!

– А завтрак? – забеспокоилась мама, только-только, вставшая с постели, – куда в такую рань?

– Дежурю в школе. Я же предупреждал вчера.

– Ах, точно! Забыла.

Мама, как всегда – заботливая, засуетилась на кухне.

– Возьми с собой, – протянула она бутерброды, приготовленные наспех.

– Ну, мам! Я уже не маленький!

– Не вредничай. Здоровье дороже. На голодный желудок мозг отключится, а у тебя важная контрольная.

Эх, мама, мама. Про контрольную Руслан думал меньше всего. Сегодня он непременно должен стоять на том самом месте, где каждое утро Вика проходит по пути в школу. Он учился на класс старше, в выпускном одиннадцатом. В школе они почти не виделись, единственный шанс увидеть ту, что запала глубоко в сердце – проводить ее до школьных ворот. Иногда удача была на его стороне, и ему дозволялось нести ее портфель, украдкой бросая взгляд на стройную фигурку, идущую впереди, а иногда его опережал кто-то другой, портя настроение на целую неделю, а то и на месяц.

Никогда прежде ему не приходилось встречать девушки прекраснее. Идеальное лицо, с огромными выразительными глазами небесного цвета, четко очерченные алые губки, длинные пшеничные волосы, всегда заплетенные в тугую косу. Для него она – королева, эталон, этакий недосягаемый ангел, только без крыльев.

Он любил без надежды на взаимность. Вика, с высоты своей красоты не замечала обыкновенного паренька, ничем особенным не отличавшегося от остальных. Руслан застенчивый, робеющий в ее присутствии, скорее даже раздражал. С ним было скучно. И да, он был отнюдь не фотомоделью: долговязый, лопоухий, с россыпью мелких веснушек на курносом лице. Непослушные лохмы, отрастающие со стремительной скоростью, постоянно топорщились на его голове в разные стороны. Среди одноклассников он слыл отличником, правильным, участвующим в общественной жизни школы, не раз учителя ставили его в пример, а то и просто приводили в сравнение. Не хулиган, в каких девчонки влюбляются.