Во дворе напротив скрипнула дверь и на улицу вывалился Хай-Дар.

— Тао! Пойди сюда, — позвал Лиам.

Когда омега появился на пороге, утянул его за собой на траву, расселся, умастив к широкой груди, заключил в кольцо рук.

— Что? — Тао поднял голову. — Мы так и будем тут торчать?

— Разве нельзя? Могу посидеть с тобой в обнимку? Или ты ещё злишься на меня?

Омега зафыркал от пробежавших по бокам пальцев.

— Да простил я уже. Не дури только больше.

— Не буду.

Лиам зарылся носом в тонкие волосы, втягивая аромат шиповника. Обычный, распространённый запах среди омег, сладкий и привычный.

— Пусти, люди же смотрят.

— Пусть завидуют.

А сам скосился на копающегося в своём дворе альфу, оценить нанесённый ущерб. Почему только исподтишка это делает, а не в открытую, объяснить бы не смог.

Отёк сошёл через несколько дней, жёлто-синие пятна пропали чуть позже. На лице больше ничего не напоминало о происшествии. А вот забыть некоторые моменты не получалось. Это изводило и нервировало. Но только первое время, как раз пока глаз приходил в своё нормальное состояние.

А потом Лиам злорадно заметил, что Хай-Дар мучается той же проблемой восприятия ситуации. Иначе как ещё было объяснить постоянные взгляды в его сторону, уже не с вызовом и наглым прищуром как раньше, а настороженные, выжидательные.

Возможно, Лиам слишком много думал, давно стоило махнуть рукой и прекратить копаться в себе, принять, что вот так вот забавно организм отреагировал на переживаемое напряжение. Но он никак не мог выбросить из головы — слишком острое было тогда желание, слишком ясно понимал, чего именно хочет.

И самое странное, хотеть он этого не перестал.

****

Розмарин оказался не травой, а низкорослым кустарником, в обилии произрастающим за полями на сухих невысоких холмах, отделяющим от степных ветров. Как-то раньше Лиам не обращал на это внимания.

Он отломил небольшую веточку, размял между пальцами и с неохотой повернулся к говорившим. За последние пару часов его друзья со своими порывами помочь откровенно надоели.

— Тебе вообще не интересно? — Джин-Хо недоумевал, — Мы о твоей сейчас судьбе печемся!

— Да слушаю я.

— И?

Ему предлагали наведаться к Хай-Дару в гости. Всем вместе, вечерком, когда уже совсем темно, затолкать в дом или в сарай на задворках и поговорить, убедить отступить всё теми же действенными способами. А лучше, раз Лиам категорически против крайних мер, связать и подержать где-нибудь в погребе на окраине посёлка, пока срок не выйдет.

В этот раз инициатива исходила от Нила. Он был готов подговорить ближайших соседей не разжигать жаровни, освещающие улицу по ночам, и молчать, если вдруг их мероприятие окажется слишком громким.

— Я ещё у себя сказал «нет». Мы так делать не будем. Сюда-то зачем тащиться было?

— Затем, что во дворе с тобой говорить невозможно. Тупеешь, стоит лохматому на глаза показаться.

— Да, — согласно закивал Да-Мир, — пялишься на него, как идиот.

Лиам не думал, что это настолько заметно.

С того момента, как Хай-Дар сообразил, что Лиам не собирается распространяться в прайде по поводу их недоразумения, его взгляды опять стали насмешливыми, колючими, такими что альфа их спиной чувствовал, безошибочно определяя, когда тот выходит из дома и разваливается на ступеньках крыльца.

Тогда он переносил все свои дела во двор, и у них начиналась странная игра в переглядки. С непонятными правилами и целью, заканчивал которую обычно Ксу, пиная бездельника в нужном ему направлении.

— Раз настолько бесит, то нужно было дело до конца доводить сразу. Не ограничиваться битой мордой, — продолжали наседать с трёх сторон. — Как котёнок, честное слово!

— Я бы на твоём месте не был настолько беспечен, — Джин-Хо уже раздражал своей настойчивостью.

Пришлось осадить:

— Ты не на моём месте! Мы не будем вламываться к Хай-Дару, угрожать или запирать его где-то. Понятно? Это бесчестно.

— Плевать он хотел на твою честность! — возмущению Мира не было предела. — И точно так же поступил бы сам!

— Лиам, послушай, он тебя с таким подходом обойдёт, — поддакивал ему брат. — Потом будешь по закону решать, когда главой станешь. Сейчас не время кота за хвост тянуть.

— Я сказал уже. — Альфа упрямо сжал губы, отвернулся, показывая, что не собирается дальше это обсуждать.

Хо покачал головой:

— О чём ты только думаешь? — расстроено спросил он, — Ты же сдашь ему. Хай-Дар завалит тебя в кругу.

— Спасибо за заботу и поддержку! — Лиам, злясь, пихнул его плечом. Отодвинув с дороги, быстрым шагом направился к деревне. — Скоро увидим, кто кого завалит!

Опасения, что друзья проявят излишнюю активность за его спиной, заставили прекратить раздумывать и начать действовать.

В первую очередь Лиам решил окончательно выяснить, что именно и насколько сильно ему самому нужно. Самым простым путём — опытным. Не откладывая на потом, скрылся от плетущихся позади товарищей, завернул крюк вдоль садов, и, убедившись, что никого рядом нет, расположился под одной из яблонь.

Лиам вытащил из кармана помятую веточку, которую недавно сорвал, подавил мягкие иголки и приложил к носу, морщась. Откинулся на траву и, закрыв глаза, попытался представить перед собой Хай-Дара. Для начала вспомнил его образ в воде, в мокрой одежде, перебирая все невольно отмеченные тогда детали. Уже на этом этапе значительно потяжелело в паху.

Дальнейшие фантазии на тему грозили превратить эксперимент в действия развратного характера, и Лиаму пришлось какое-то время бездумно рассматривать плывущие по нему облака, ожидая, пока в штанах всё уляжется.

При представлении других альф из посёлка, к примеру, того же Джин-Хо во всевозможных позах, подобных реакций не возникало.

И выводы Лиам сделал из этого однозначные — только Дар вызывал у него неконтролируемые отливы крови от головы. Хвататься рвать на ней волосы, понося себя за нездоровые желания, он не стал. Потому как распространяться о своём открытии кому-то ещё не собирался, а сам с собой уж как-нибудь договориться сумеет, разберётся.

Вторым шагом ему нужно было убедиться, что все эти обмены взглядами с Хай-Даром через заборы и улицу не плод его воспалённой фантазии.

Случай представился довольно быстро. Прикрываясь разбором всякого хлама в сарае, Лиам уловил момент, когда альфа с вёдрами направится за водой. Подцепил, не глядя, за тонкую дужку своё такое же, деревянное, стянутое металлическими обручами, и пристроился следом.

— Ты же не будешь отрицать некоторые вставшие между нами факты?

— Это ты так член свой мудрёно назвал? — безучастно спросил Дар, раскручивая ворот колодца.

Цепь с лязгом полетела в тёмную глубину, закреплённый на её конце общий ушат гулко шлепнул, достигнув воды.

— Обоюдные факты… — Лиам криво усмехнулся, уточняя.

Хай-Дар зыркнул на него, ухватился за ручку ворота:

— Чё тебе надо? — зашипел, крутя механизм.

— Хотел сказать, что буду гарем расширять, и для тебя местечко всегда найдётся.

Альфа не вспылил, не кинулся на него, метя вцепиться в горло, а такой вариант был самым вероятным, после подобного заявления. Спокойно поднял цепь, перелил воду в ведро, повторил действия, наполняя второе. И только, взявшись за дужки широко оскалился:

— Ты запутался… Главой прайда буду я. И гарем набирать мне положено первому.

За их короткой, но содержательной беседой с тревогой наблюдала пара глаз. С слишком далёкого расстояния, чтобы слышать, о чём велась речь.

— Ты ведро выгуливать ходил? — спросил альфу Ксу, когда тот вернулся во двор.

Набрать воды Лиам как-то не удосужился.

— Пропускает, рассохлось, наверное, — невозмутимо сунул тару омеге в руки, отправился дальше копаться в сарае.