— А, ну так это… — Цзинь Гуанъяо чуть не подавился слезами и захлопал мокрыми ресницами. — Так Яо-гэ болен, я его не видел… Зато встретил главу Лань. Он монстром очень заинтересовался и…

Цзинь Гуанъяо сделал смущенное лицо и, вновь подкравшись бочком к Лань Сичэню, осторожно потерся о край его одежд. Подняв вверх чуть затуманенный взгляд, он пробормотал:

— Глава Лань, оказывается, такой добрый! И ужасно красивый! Ханьгуан-цзюнь, конечно, тоже красивый, но уж больно холодный… А у главы Лань такая улыбка!..

По виду Цзян Ваньиня можно было сказать, что того сейчас стошнит. А по лицу Не Хуайсана скользнула растерянность.

— А-Юй, — пробормотал он, — ты же вроде… не очень хорошо относился к эргэ…

— Это было давно! — состроил капризную гримасу Цзинь Гуанъяо и, схватив Лань Сичэня за руку, прижался к ней. — И вообще, Яо-гэ меня не любит, так что ж мне, всю жизнь одиноким быть? Меня глава Лань любить будет!

Цзинь Гуанъяо затаил дыхание. Он от всей души надеялся, что Лань Сичэнь простит ему эту выходку. Он ни за что не позволил бы себе сказать даже близко подобное, будь он в своем собственном теле, но сумасшествие Мо Сюаньюя все же давало кое-какие преференции. К тому же никаких других объяснений, зачем бездарный заклинатель потащился на охоту за столь лютым монстром, Цзинь Гуанъяо сходу придумать не смог, ухватившись за самое очевидное.

Цзинь Гуанъяо молился о том, чтобы Лань Сичэнь не влез с опровержением. Однако тот превзошел ожидания, когда свободной рукой осторожно погладил его по голове. Наблюдать за буквально отвисшими челюстями Цзян Ваньиня и Не Хуайсана в этот момент было сплошным удовольствием.

— Так, — первым опомнился Цзян Ваньинь, с отвращением отводя взгляд. — Глаза б мои этого не видели.

Он подхватил с земли племянника и закинул его себе на плечо, будто тюк. Уже развернувшись, Цзян Ваньинь бросил на прощание:

— Цзинь Лин не вернется в Башню Золотого Карпа, пока там будут ошиваться подобные люди. Можете так и передать Цзинь Гуанъяо!

С этими словами он ушел, а Не Хуайсан с трудом улыбнулся дрожащими губами.

— А что с саньгэ? — поинтересовался он неловко.

— Переутомление, — ответил Лань Сичэнь, и Цзинь Гуанъяо отметил, что тревога в его голосе была неподдельная.

— Печально, — брови Не Хуайсана сошлись домиком. — Бедный саньгэ, он и правда так много работает… Однако я ничегошеньки не слышал о его болезни.

— А-Яо не хотел шумихи, — пояснил Лань Сичэнь. — Думаю, даже в Башне Золотого Карпа не все знают. Однако госпожа Цзинь была встревожена, и я не мог не приехать раньше оговоренного срока.

— Ох, да, ведь Совет кланов на носу! — всплеснул руками Не Хуайсан. — Как же мы без Верховного Заклинателя?

— Я надеюсь, что к тому времени А-Яо поправится, — не очень уверенно ответил ему Лань Сичэнь. — Ему надо лишь хорошенько отдохнуть.

На это Не Хуайсан вдруг хихикнул и покачал головой.

— Боюсь, саньгэ отдохнет, только если его привязать к кровати веревками, — прощебетал он, лукаво сверкнув глазами, но затем вдруг посерьезнел и спросил:

— Эргэ, но все-таки, я никак не пойму, в некрополе-то вы что делали?

— О… — Лань Сичэнь слегка замялся, и Цзинь Гуанъяо напрягся.

Он не мог сейчас перехватить нить разговора. Цзян Ваньинь ушел, а Не Хуайсан был не слишком внимательным собеседником, но любой дерзости есть границы. Не дело перебивать Лань Сичэня всякий раз, как тому зададут неловкий вопрос. Оставалось лишь надеяться, что не будет произнесено ничего лишнего.

— Извини, но сюда нас привела та самая рука, — произнес Лань Сичэнь в конце концов. Не Хуайсан недоуменно нахмурился, и он пояснил: — Если тело лютого мертвеца разрублено на части, то с помощью одной можно найти и все остальные. Процесс непростой и требующий определенных навыков от заклинателя, но техники Гусу Лань помогают с этим справиться. Судя по темным эманациям этой руки, все тело в целом должно обладать невиданной мощью. Я не мог допустить, чтобы все прочие детали находились неизвестно где.

— Это… благородно, — спустя совсем небольшую паузу выдохнул Не Хуайсан. Выглядел он словно бы несколько дезориентированным. — Главе ордена тратить свое время на поиски частей лютого мертвеца…

— Глава ордена — такой же заклинатель, как и все прочие, — мягко возразил Лань Сичэнь. — У нас больше бумажной работы, но призвание у нас такое же. Тем более, мы с А-Яо все равно собирались перед Советом кланов сходить на ночную охоту. Он, к сожалению, не смог присоединиться, но я буду рад выполнить свой долг.

— Эргэ, ты такой замечательный! — глаза Не Хуайсана подозрительно заблестели. — Как жаль, что я сам такой бесполезный и ничем не могу тебе помочь!

— Ну что ты! — поспешил успокоить его Лань Сичэнь. — Если ты простишь нас за некрополь — это уже будет чудесно.

— А вы… — Не Хуайсан на мгновение прикусил губу от любопытства. — Нашли здесь что-нибудь?

— Да, — не стал скрывать Лань Сичэнь. — Мы нашли обе ноги. Так что мы на верном пути.

— О… — с уважением протянул Не Хуайсан. — И что, все и правда такое большое?

— Огромное! — вклинившись все же в разговор, подтвердил Цзинь Гуанъяо. — Вот такущее! Точно великан был!

Не Хуайсан растерянно похлопал глазами, переводя взгляд с него на Лань Сичэня и обратно.

— Кто бы это мог быть? — робко произнес он наконец. — Эргэ, у тебя есть предположения?

Цзинь Гуанъяо, заранее мысленно попросив прощения за белоснежный сапог, незаметно наступил Лань Сичэню на ногу. Тот либо понял намек, либо и сам не желал раньше времени распространяться на неприятную тему.

— Нет, — покачал он головой, опуская взгляд. — Среди заклинателей много высоких людей, особенно в ордене Не… и в бывшем ордене Вэнь. Во время Аннигиляции Солнца погибло множество людей, немалая часть из них умерла крайне дурной смертью.

— Да, да! — торопливо закивал головой Не Хуайсан. — Ужасное было время! Надеюсь, ваш лютый мертвец не окажется Вэнь Жоханем?

Он издал нервный смешок и прикрылся веером. Лань Сичэнь ответил ему кривоватой усмешкой, а Цзинь Гуанъяо просто устало прикрыл глаза.

— Ох, ну что же это я! — спохватился Не Хуайсан. — Поздравляю вас с вашей добычей и советую отдохнуть. Наш некрополь может высасывать силы, даже не вступая в контакт напрямую, так что возвращайтесь в город и выспитесь хорошенько! А я, пожалуй, пойду позову наших: пусть опечатают тут все до утра, а завтра уже будем думать, как восстанавливать защиту…

Он поклонился напоследок и ушел, что-то бормоча себе под нос и качая головой. На Цзинь Гуанъяо нахлынуло такое облегчение, что он с трудом устоял на ногах.

========== Глава 8 ==========

А-Яо покачнулся и едва не упал. Лань Сичэнь поспешно подхватил его, помогая удержаться в вертикальном положении. Однако тот почти тут же встряхнулся и вывернулся из объятий.

— Прости! — выпалил А-Яо, сгибаясь в низком поклоне, как в старые недобрые времена.

Лань Сичэнь вцепился в его руки и заставил выпрямиться. На не успевших просохнуть ресницах вновь скапливались слезы.

— Прости, эргэ, пожалуйста, прости! — все повторял и повторял А-Яо почти шепотом. — Я так тебя опозорил!

— А-Яо, успокойся, — Лань Сичэнь перехватил его руки поудобнее и притянул тело, которое била крупная дрожь, поближе к себе. — Ты не сказал ничего, что могло бы меня опозорить.

— Но я так вел себя… — вздохнул А-Яо, но все же покорно прижался к его груди. — То есть, конечно, я вел себя в точности как А-Юй, но тебе-то от этого не легче… Цзян Ваньинь теперь и вовсе шарахаться от тебя будет!..

— Ну и пусть шарахается, — легкомысленно отозвался Лань Сичэнь. — У нас с главой Цзян никогда не было особо близких отношений. Он вообще, как мне кажется, наш орден недолюбливает, так что после сегодняшнего дня вряд ли что-то резко поменяется.

— Но тебя будут считать обрезанным рукавом, и все из-за меня, — покаянно пробормотал А-Яо.

Лань Сичэнь смущенно хмыкнул.

— Что может быть дурного в правде? — произнес он после небольшой паузы. — Я, по всей видимости, обрезанный рукав и есть.