Пришлось запастись подходящей литературой: не слишком замысловатой, а такой, чтобы даже неискушенный подросток понял, что там к чему, как и зачем. Правда, помня о чересчур вспыльчивом главе Цзян, Цзинь Гуанъяо собирался подкинуть племяннику весенние картинки незаметно. Руки до этого пока не дошли, поэтому первым их увидел Мо Сюаньюй.
Тот начал листать страницы достаточно равнодушно, однако вскоре его взгляд стал гораздо более заинтересованным. Через некоторое время он даже заерзал на своем месте и пару раз сменил положение, словно ему стало не слишком удобно сидеть.
— Ну как? — поинтересовался наконец Цзинь Гуанъяо, когда Мо Сюаньюй добрался до финала и задержал какой-то особенно задумчивый взгляд на одной из последних картинок.
— А знаешь… — протянул Мо Сюаньюй в растерянности. — Оно, в общем-то, ничего так…
— Попробуй, — настойчиво посоветовал ему Цзинь Гуанъяо. — В конце концов, у женщин тоже есть задние врата, поэтому, возможно, стоит начать с этой стороны?
Мо Сюаньюй рассеянно кивнул, и на этом их разговор в тот день закончился.
А спустя полгода Мо Сюаньюй вновь появился в Башне Золотого Карпа, представляя Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэню миловидную девушку.
— Женюсь! — гордо заявил Мо Сюаньюй, а потом, не сдержавшись, заговорщицким шепотом добавил: — Вообще-то для всех — уже женился. А то некрасиво получается…
Это было правдой: «девушка» пребывала уже далеко не на первом месяце. Ее саму, впрочем, это совершенно не беспокоило. Она улыбалась безмятежно, и очаровательные ямочки на щеках делали эту улыбку невинной и обаятельной. Цзинь Гуанъяо, к своему смущению, подметил и другие схожие с собой черты: портретного сходства, разумеется, не имелось, однако типаж у них с будущей женой «главы Не», несомненно, был одним и тем же.
Самым ярким отличием являлась грудь. Она у достаточно высокой — для девушки — невесты была весьма пышной, и Мо Сюаньюй нет-нет да поглядывал на нее с вожделением.
— Понимаешь, — пожаловался он Цзинь Гуанъяо вечером в кабинете за кувшином вина, — ему вот такие нравятся. Чтобы с шариками! Чтобы зарыться в них сперва лицом, а потом и…
Цзинь Гуанъяо поспешно впихнул ему новую чарку, и Мо Сюаньюй выпил залпом, мечтательно причмокнув.
А еще через несколько месяцев выяснилось, что он взял себе наложницу. Пока его супруга дохаживала свой срок, Мо Сюаньюй обратил свою пылкость на другую девушку — и неожиданно сделал ребенка и ей. Идти по стопам своего отца Мо Сюаньюй решительно не желал и собирался взять на себя ответственность за всех своих детей.
И все же пожаловаться старшему брату он не преминул:
— С женщинами так тяжело! — вздыхал он при очередной встрече. — Ну вот какому мужику придет в голову забеременеть? Никакому! А эти залетают и залетают…
Первая жена подарила Мо Сюаньюю сына, вторая — девочек-близняшек. А затем они умудрились понести обе сразу, и их семья как-то неожиданно пополнилась третьей девушкой. Жили они все вместе достаточно мирно, ибо сам Мо Сюаньюй и в новом облике сохранил свои добродушие и незлобивость, да и жены у него подобрались под стать ему. Тихой, правда, их жизнь назвать было трудно, ибо в доме, где пребывают уже шестеро детей, о тишине мечтать не приходится.
— Если дело и дальше пойдет так, — поделился Цзинь Гуанъяо соображениями с Лань Сичэнем, то в Поднебесной останутся только потомки Цзиней и потомки Не.
— Однако молодой господин Мо — тоже Цзинь… — начал было возражать Лань Сичэнь и осекся.
— Вот-вот, — покачал головой Цзинь Гуанъяо. — По наследственности-то он сейчас Не.
Они приехали на день раньше всех остальных глав орденов и кланов, и этот вечер стал по-своему семейным. Семейство Не встречало названых братьев со всем радушием, и лишь самый старший из сыновей Мо Сюаньюя взирал на Цзинь Гуанъяо с какой-то мрачной подозрительностью.
— По-моему, я ему не нравлюсь, — заключил Цзинь Гуанъяо растерянно.
Обычно у детей он вызывал симпатию. На самом деле Цзинь Гуанъяо вообще обладал способностью нравиться людям, просто взрослые, помня о том, кто он и какого происхождения, были хоть как-то защищены от его обаяния, но детей он равнодушными не оставлял. Те же младшие Не повисли на нем буквально сразу.
— Он просто застенчивый, — попытался оправдать угрюмого мальчика Лань Сичэнь, но Мо Сюаньюй тут же легкомысленно выпалил:
— Да он никого не стесняется! Наверное, просто не в духе. Не обращай внимания! Они сейчас поедят и играть убегут.
Девочки так и поступили, а младших унесли укладывать спать. Однако наследник Не продолжал сидеть, обгладывая слишком большую для него кость, и сверлил Цзинь Гуанъяо сердитым взглядом.
— Эргэ… — тихонько шепнул Цзинь Гуанъяо на ухо Лань Сичэню. — Мне кажется, или он очень похож на…
Лань Сичэнь присмотрелся к пятилетнему мальчику и вздрогнул. Конечно, в таком возрасте трудно было сказать наверняка, однако острый взгляд художника не мог не отметить когда-то такие родные черты. В насупленной детской мордашке отчетливо читался знакомый облик.
— Почему бы и нет, — одними губами произнес Лань Сичэнь. — В конце концов, по крови это его племянник…
— А если он в нем переродился? — встревоженно спросил Цзинь Гуанъяо.
Его охватила дрожь, и он поднялся с места. Ему вдруг отчаянно стало не хватать свежего воздуха. Лань Сичэнь встал вслед за ним и подошел ближе, поддерживая морально и оберегая.
Вечер уже подходил к концу, и наследник Не, закончив трапезу, которой отдал должное, тоже поднялся. Он хотел уже уйти, но тут Мо Сюаньюй окликнул его:
— Сынок, а почему ты так и не обнял наших гостей? Нехорошо быть таким букой!
Цзинь Гуанъяо уже подбирал слова, в которых он со всей изысканностью бы выразил, что совершенно спокойно обойдется без объятий, когда наследник Не обернулся и, смерив суровым взглядом, вдруг со всех ног бросился к нему. Еще маленькое, но крепко сбитое тело неслось с такой скоростью, что Цзинь Гуанъяо едва устоял на ногах, а врезавшаяся ему прямо в живот голова заставила задохнуться.
Лань Сичэня обняли гораздо береженее, а затем наследник Не, сохраняя достоинство, утопал по своим делам.
— Он помнит, — потирая живот, пробормотал Цзинь Гуанъяо. — Эргэ, я тебе точно говорю: он помнит!..
