Лань Сичэнь посмотрел на А-Яо в тревоге, и тот, словно почувствовав это беспокойство, нащупал его ладонь и ободряюще пожал ее.
— То есть — мы сможем просто уйти? — оживившись, подскочил на месте Вэй Усянь. — Вот просто так взять и уйти?
— Да, — невинно улыбнулся ему А-Яо. — При одном условии.
— Каком? — Вэй Усянь тут же насупился с подозрением.
— Хотя бы на первых порах возьмите себе в попутчики Ханьгуан-цзюня, — безмятежно попросил А-Яо. — Я доверяю вам, но все же Вэнь Цюнлинь провел в заточении тринадцать лет, а золотое ядро в этом теле довольно слабое. Если вдруг — вдруг — что-то пойдет не так, вы сами, скорее всего, не сумеете его остановить. Ханьгуан-цзюнь — искусный заклинатель, к тому же в игре на гуцине ему нет равных. Он сможет помочь вам и Вэнь Цюнлиню, не нанося при этом физического вреда, — и одновременно защитит окружающих от опасности.
— Вэнь Нин не опасен, — продолжал хмуриться Вэй Усянь, лицо его приобрело упрямое выражение.
— Я понимаю, что вы в это верите, — мягко согласился А-Яо. — И даже допускаю, что вы правы. Но вспомните, как вы думали, что с Тигриной печатью тоже можете управиться, — и каков был итог?
Это был жестокий удар, и Вэй Усянь содрогнулся всем телом. Он поджал губы, с тоской глядя куда-то вдаль, и даже плечи его устало опустились.
— Мы не всегда можем трезво оценить свои силы, — голос Яо прозвучал сочувственно. — Я ни в коем случае не хотел вас упрекнуть… хотя жертвы тогда и правда были колоссальные. Я верю, что с Призрачным Генералом вас связывают достаточно тесные узы, но… Но все же буду спать спокойнее, зная, что по моей вине точно никто не погибнет. Ведь, согласитесь, если я отпущу вас вместе с ним на все четыре стороны, то возможная вина за его деяния будет лежать и на мне?
— Что ж… — вздохнул Вэй Усянь. — В этом есть своя правда. Но… Разве Лань Чжань захочет странствовать со мною?
— Захочет! — поспешно выпалил Лань Сичэнь. — То есть… Мой брат и так большую часть времени путешествует по миру, помогая всем нуждающимся.
— Но обрадуется ли он компании? — продолжал сомневаться Вэй Усянь. — Тем более такой как мы с Вэнь Нином. Лань Чжань ведь всегда был таким… самодостаточным?
Лань Сичэнь готов был взвыть от отчаянья, и, судя по тому, как напряглась рука А-Яо, все еще сжимавшая его ладонь, он был не одинок в своих эмоциях.
Именно этот момент выбрал Ванцзи, чтобы появиться из-за ближайших кустов. Походку Лань Ванцзи нельзя было назвать чересчур поспешной, однако шел он достаточно быстро. Лишь увидев Вэй Усяня, Ванцзи снизил скорость и конец пути проделал более степенным шагом.
— Ванцзи! — с надеждой вскинулся Лань Сичэнь. — Молодой господин Вэй собирается отправиться в странствие. Ты же составишь ему компанию?
— Да, — моментально отозвался брат, ни на мгновение не задумываясь. Впрочем, Лань Сичэнь не сомневался, что тот согласился бы отправиться хоть на край света, лишь бы со своим возлюбленным.
— Эм, Лань Чжань… — неловко начал Вэй Усянь. — Тут такое дело… Со мною Вэнь Нин будет!
Лань Сичэнь мог бы поклясться, что глаза его брата сверкнули молниями не хуже, чем Цзыдянь Цзян Ваньиня. Однако для всех прочих лицо Ванцзи осталось все таким же спокойным и равнодушным.
— Я пойду с Вэй Ином, — твердо произнес Лань Ванцзи, и Лань Сичэню в его голосе почувствовалась скрытая угроза. Пожалуй, окажись Лань Сичэнь на месте Призрачного Генерала, он постарался бы убраться с дороги брата как можно скорее.
— Ну, тогда я согласен! — заявил ничего не подозревающий Вэй Усянь, оборачиваясь к А-Яо.
Лань Сичэнь с облегчением перевел дыхание — и не сомневался, что А-Яо вздохнул с ним в унисон.
========== Эпилог ==========
Шесть лет спустя
Путем хитрых манипуляций Цзинь Гуанъяо год за годом удавалось сделать так, чтобы Советы кланов не проводились в Цинхэ Не. Однако на этот раз звезды не сложились, и именно Нечистой Юдоли выпала честь принимать гостей.
Впрочем, следовало признать, что Мо Сюаньюй обжился в роли Не Хуайсана достаточно хорошо. По крайней мере, за прошедшие шесть лет никакого шума с той стороны не доносилось, а сам Мо Сюаньюй жаловался только на одно.
Цзинь Гуанъяо до сих пор помнил этот момент во всех красках, но так и не решил, смех он вызывает у него или слезы.
Буквально через месяц после того, как Не Минцзюэ упокоился, а Лань Ванцзи с его Вэй Усянем и освобожденным Призрачным Генералом удалось спровадить в странствия, в Башню Золотого Карпа вернулся Мо Сюаньюй и тут же первым делом бросился в объятия старшего брата. Для сторонних наблюдателей в этом не было ничего необычного, и все же Цзинь Гуанъяо поспешил увести рыдающего «Не Хуайсана» подальше от любопытных глаз.
— Не встает! — заливал слезами его ханьфу уже в кабинете Мо Сюаньюй. — Не встает!
Зная, что волнует его братца в первую очередь — это, к сожалению, Мо Сюаньюй в полной мере унаследовал от отца, — Цзинь Гуанъяо обреченно уточнил:
— Что, Хуайсан был импотентом?
Мо Сюаньюй замер в его объятиях. Глаза его ошарашенно округлились, что сделало лицо Не Хуайсана похожим на совенка, а затем он растерянно произнес:
— Н-нет… Пожалуй, что нет…
— Значит, все не так плохо, — подбодрил его Цзинь Гуанъяо и погладил по голове.
Мо Сюаньюй только всхлипнул и прижался поплотнее, однако, на удивление, не пытался, как раньше, неприлично ерзать в братских объятиях.
— Тогда в чем же проблема? — мягко подтолкнул его к продолжению Цзинь Гуанъяо.
И выяснил то, без чего вполне мог бы обойтись.
Оказалось, что у Не Хуайсана совершенно не вставало на мужиков. Все весенние картинки с обрезанными рукавами, что у него хранились, он завел либо из чисто научного интереса, либо для коллекции, либо специально для Мо Сюаньюя. Его самого они абсолютно не возбуждали.
Как не возбуждали и обнаженные воины Цинхэ Не в купальнях. Поначалу Мо Сюаньюй решил, что это из-за их размеров. Он сам не любил чересчур высоких и накачанных мужчин, предпочитая более изящные фигуры. Но даже когда ему удалось отыскать в Нечистой Юдоли симпатичных юношей приемлемых габаритов, это все равно не привело ни к чему хорошему. Глазу было приятно, и в голове фантазии расцветали — но нефритовый жезл оставался равнодушным.
— Как жить, Яо-гэ? — рыдал Мо Сюаньюй. — Как жить?! Я так хотел быть с тобой… и, ладно, с эргэ — но ведь не получится же!
Цзинь Гуанъяо незаметно вздохнул с облегчением. Неуемная тяга его братца испробовать «секс на троих» пугала в первую очередь из-за того, что Мо Сюаньюй умел быть весьма настойчивым, а они с Лань Сичэнем чувствовали себя в долгу перед ним. Однако теперь по всему выходило, что бояться им больше нечего.
— Может, тебе стоит обратить свое внимание на девушек? — дипломатично предложил Цзинь Гуанъяо.
На самом деле это был бы отличный вариант. Каким бы идеальным актером ни являлся Мо Сюаньюй, он не общался с Не Хуайсаном по-настоящему близко и не знал, каким тот был у себя дома. Конечно, Хуайсан был немного взбалмошным, но рано или поздно отличия в поведении могут броситься окружающим в глаза. А вот если он влюбится в кого-нибудь, то все изменения можно будет списать на романтическую привязанность.
А если у главы Не вдобавок ко всему еще и дети появятся, то тут заткнутся даже самые подозрительные рты.
— Двужопые чудовища, — проворчал Мо Сюаньюй, пряча нос на его груди. — Неинтересно!
— Ты уверен? — вкрадчиво поинтересовался Цзинь Гуанъяо. — Ты проверял?
Мо Сюаньюй покачал головой. Разумеется, не проверял. Весенние картинки с разнополыми парами он даже и не трогал, а живых женщин в Нечистой Юдоли всегда было немного. По крайней мере, таких, которые не раскатали бы хлипкого главу за непристойное предложение — заклинательницы Цинхэ Не обычно тоже отличались крепким телосложением и крутым нравом.
Цзинь Гуанъяо вздохнул и, с некоторым трудом выпутавшись из братских объятий, достал несколько сборников. Их он припас для А-Лина после того, как Цзян Ваньинь в достаточно грубой форме выразил пожелание, чтобы его племянника не смели таскать по борделям. Не то чтобы Цзинь Гуанъяо собирался с А-Лином в бордель — у него имелась к ним стойкая неприязнь — однако как-то образовывать мальчика было надо. До недавнего времени у Цзинь Гуанъяо еще оставалась робкая надежда, что А-Лин все-таки найдет себе приятелей и просветится в чисто юношеском коллективе, однако после того, как А-Лин неожиданно сдружился с адептами ордена Лань, и эта надежда пошла прахом. У Ланей глава почти до сорока лет проходил девственником, что же говорить о юной поросли?
