В то утро я должен был радоваться смерти виновника, уничтожившего мой ресторан, но вместо этого меня тяготили мысли о моей жизни, обо всём, что я натворил. Меня мучало предчувствие, что это ещё не конец моих несчастий.

Подняться с мягкой постели меня заставил резкий шум, раздававшийся откуда-то из дома. Я толком и не спал, мучил себя многочисленными вопросами, и до определённого момента просто не было повода вставать. Одевшись, я вышел наружу. Судя по голосам, ссорились Миша и Аня.

— Боже мой, ты серьёзно собираешься мне мораль читать? Думаешь, мне старика не хватает?

— Я просто прошу тебя быть немного благоразумней, — отвечал ей Миша. — Мы работаем над проблемой. Просто не пропадай и делай, как желает твой дед.

— Я не доверяю Максиму. У него конкретные цели, и на меня ему плевать. Я лишь оружие в его руках. Ладно ты придурок, веришь всему, а он — расчётливая скотина!

— Ты не права на его счёт.

— Вы в курсе, что вас слышно на весь дом? — вставил я своё слово.

— Ой, простите, разбудили принцессу! — ответила мне Аня. — Пора уже выдвигаться.

— Да, Марк, вам пора уже — к вечеру должны добраться до Петрозаводска.

С улицы раздался очередной женский крик. Снова Виктор Палыч. От нарушенного разговора мы лишь переглядывались между собой.

— Так и будете стоять, пока он там бесчинствует? — спросила у нас Аня.

— Это их семейные дела, — ответил Миша.

— Мужики, блин!

Аня пошла через главный вход и прихватила знакомую Мишиному носу клюшку. Мы направились следом за ней.

Она без разрешения ворвалась во двор к Виктору Палычу. Тот прямо на пороге дома избивал свою жену и не обращал внимания на незваных гостей.

Аня на ходу, с чётко поставленным ударом в плечах, на полной амплитуде врезала клюшкой менту в нос. Виктор Палыч навзничь упал на крыльцо и держался за нос, пытаясь остановить лившуюся на пол Кровь.

— Бракованная, как ты смеешь…

Аня замахнулась для очередного удара, но мент весь скукожился и прикрылся руками.

— То-то же! Ещё раз узнаю, что ты обижаешь такую прекрасную женщину, — приду и добью тебя! — Она тыкнула клюшкой в нос Палычу. — Ты должен пресмыкаться перед ней за ужасные годы, что ей подарил! Усёк?

— Пошла на…

Тупой удар клюшкой прилетел в самое темечко, отчего Виктор Палыч моментально отключился.

Аня подошла к ошарашенной жене:

— Милая, бросай его уже, беги от него чем дальше, тем лучше, иначе он не оставит живого места на тебе!

После этих слов я наконец-то рассмотрел её: хорошо одетая и ухоженная дама, по внешнему виду которой не скажешь, что она из неблагополучной семьи, но на видимых частях тела отчётливо проступали следы побоев.

— Пошла вон! — Жена Виктора Палыча закричала на Аню и поползла к мужу. — Милый, любимый, очнись, прощу.

Она стала приводить в чувства своего мужа.

От такой картины у Ани открылся рот.

— Вы больные! — Она развернулась и пошла к выходу. — Марк, в путь!

Спорить с ней я не хотел. На ходу попрощался с Мишей и кинулся вдогонку за Писцовой. Собираться мне было не нужно, поэтому задерживаться не было смысла.

— Уезжаем отсюда, хватит мне этого дурдома! — сказала Аня.

Мгновенно мы вырвались за МКАД и помчали в Петрозаводск по Ленинградскому шоссе. Планировали добраться за день. Но планировать не значит доехать — верно? Или как там правильно?

До выезда из Московской области Аня бесстыдно спала. Эта заразка вытащила меня из уютной постельки, чтоб самой уютно провести время в дороге. Я же чертовски сильно хотел спать — моя бессонница мстила мне вдвойне или втройне. Я уже и забыл, когда нормально спал.

Кирк же появился только после того, как я пришёл в себя от случившегося с Виктором Палычем. Он вёл себя спокойно, даже не как обычно — как будто мой недосып сказывался и на нём.

— Где мы сейчас? — сквозь зевок у меня спросила Аня.

— Недалеко от Твери.

— Ох. Паршиво, а я ведь больше не усну.

— Можем поболтать. Для меня это полезно. Я хоть не усну.

— Да о чём с тобой можно говорить? То, что вчера умер главный подозреваемый, не снимает с тебя ответственность за пожар.

— Хорошо. Я виноват. Довольна? И, согласно сообщению от моей жены, я пожертвовал хорошие средства пострадавшим семьям. Это сгладит наше общение?

— Возможно. Ладно. Можно попробовать, только мне нужен допинг.

— Допинг?

Аня перелезла с заднего сиденья вперёд, после чего порылась в сумке, очень усердно что-то там выискивая. Звенел металл и гремел пластик. Хлама, видимо, было там достаточно. Рука наконец нащупала, что хотела, — наружу выбрался пакетик с белым порошком.

— Ух ты, а девчонка не так проста, как кажется!

— Ты серьёзно? Без этого никак? Да и откуда это у тебя?

— А о чём мне с тобой говорить иначе? Ты старый нудный жид, а с этим найдётся о чём. Ничего страшного не случится. Успокойся.

— Да я спокоен. Я привык. — Не знаю, кому это было больше адресовано: мне или ей. — постоянно брата возил в различных наркотических состояниях.

— Протестую! Даже весьма в конкретных.

— Знаешь, а тебе, видимо, в кайф с подобными твоему брату тусить.

— Что? С чего такой вывод?

— Игорь. Ты же с ним закорефанился. Верно же? А он сам не прочь побаловаться. Собственно, из-за этого мы с ним и сдружились. Классный он.

— Серьёзно? — Я решил подыграть для интереса.

— Ага, он постоянно под кайфом — пытается так от проблем уйти.

— А вчерашняя игра?

— Ой, а на подобные встречи он заправляется по полной! Особенно в последнее время.

Очередное доказательство нехватки брата в моей жизни. Может, я и зря на него наговариваю, тем более сейчас он — часть меня.

На ближайшей бензоколонке я заправил машину, а Аня — снова себя. Ей это дало хороший толчок, отчего в дальнейшем она выглядела куда свежее, чем раньше. Кирк же сидел на заднем сиденье, словно в сладком дыму, и тихо хихикал от поведения нашей спутницы. Как она и говорила, допинг помог ей развязать язык.

— У меня с первого дня знакомства с тобой есть вопрос: что с волосами? Такое же в природе невозможно — я просто не понимаю, как с рождения волосы могут быть седыми!

— Я сама ищу правильный ответ. Ведь у прадедушки, к примеру, нормальные русые волосы, как у людей, а всё начинается с моего старика. Он утверждает, что он попросил своего Всевышнего, чтоб тот одарил его семейство редкой особенностью. — Она руками в воздухе показывала, как будто что-то колдует. — Магия. Понимаешь?

— Но это же бред!

— Знаю. Моя мать, а ей — её мать рассказывала, что старик служил на подводной лодке. И, возможно, он облучился там от реактора, отчего, видимо, и двинулся мозгами, а у меня теперь подобный дефект.

— Брак.

— Чё?

— Палыч обозвал тебя бракованной — из-за этого ведь?

— Нет… Да и пошёл он, не хочу его обсуждать! Обычное грязное хамоватое животное.

— Хорошо, тогда расскажи поподробней о встрече Кузьмича с Богом. Как такое вообще возможно?

— Тоже решил податься в культ? Ты это дело брось! Сказки всё это. Старик утверждает, что этот так называемый Бог сам нашёл его, показал какие-то фокусы, пообещал всякого и теперь имеет верного фанатика в России. Как-никак, здесь хорошее поле для подобного бизнеса. Люди верят во всё что угодно, будь то ведьмы с экстрасенсами или домовые с русалками.

— Людям нужна вера, хоть во что-нибудь. Вера объединяет людей. И неважно, правда, во что они верят или нет.

— Бу! Нудный старикан! Ну зачем быть таким Бе?

Аня облокотилась на дверцу и положила ноги ко мне на колени.

— Я поражаюсь количеству людей, что идут за ним, — продолжила Аня. — Они всё идут и идут, а вместе с ними и деньги. И всё ради чего? Ради призрачного счастливого будущего? Все помешались на конце света. А по факту апокалипсис происходит по нашей вине. Ну так если по нашей — исправьтесь, станьте лучше! — Аня вытерла пот с покрасневшего лица. — Старик им не поможет в спасении, а только загубит. Как он, собственно, и сделал с мамой.