Подле Перегила собрались все его верные фанатики – огненная жрица Зарина, прекрасная и невероятно страстная, подарившая Маркусу немало бесподобных ночей; огненный мечник КарМайкл, амбидекстер с двумя пылающими клинками; Хатун, огненный бородатый жрец, крепко сжимающий свой посох; Лааганда, в прошлом бывшая темная эльфийка – ныне первая лучница Перегила, стрелы которой самовозгорались, едва она отпускала тетиву; и, конечно же, Джорах – огромный муж в пылающих доспехах и с мечом, который по длине и весу не уступает взрослому упитанному мужчине.

- Армия, достойная Бога, - выдает Тень Маркуса, облизывая остроконечным расщепленным языком длинные клыки, - очень… вкусная!

Никогда в жизни Лиагель не сражалась так, как делала это сейчас – она выпускала стрелы с такой скоростью, что сама едва успевала замечать, убивают они взятую на прицел цель, или нет. Но, если бы у нее было время посмотреть, то она была бы рада – каждая из них угодила точно в цель и унесла по жизни.

Она бежала, вскарабкивалась по бочкам и ящикам, стреляла на бегу и в прыжке, крала стрелы у убитых лучников врага – и стреляла вновь. Краем глаза замечает, что один их воинов хочет броситься на кузнеца, что ковал ей наконечники, причем броситься со спины – и стреляет.

Стрела проходит у Бруно над самым ухом и вонзается в горло нападавшего. Морфи быстро оценивает ситуацию и благодарно кивает эльфийке. Она кивает в ответ – а затем продолжает сражаться.

Бруно тоже идет вперед, разрубая солдат своим клинком и продвигаясь к башне, туда, где произойдет самое интересное. Одного за другим он отправляет к богам на перерождение, понимая, что годы-то, однако, уже не те, и порою сожалея, что тренировался не так усердно, как тогда, в гладиаторском городке, когда Маркус был всего лишь его соперником-одноклассником.

Внезапно его сбивают с ног и кладут на землю. Некий здоровяк заносит над ним меч и готов лишить жизни – но тут же исчезает. Некая черная тень будто сносит этого здоровяка. Бруно даже кажется, что это Маркус, но, когда она встает, понимает, что это совсем не он – это огромный черный волк. И этот волк смотрит Бруно в глаза и, кажется, даже кивает ему.

Бруно, оцепенев, кивает волку в ответ, так и не поняв, что волком оказалась его бывшая учительница математики, мисс Флауэрс, последние несколько лет известная ему как супруга Десницы.

Затем волчица рванула дальше – вгрызаясь в глотки огненных жрецов и солдат. Помогает своему волчонку, который на деле уже был здоровенным волком, практически не уступающим матери в размере. А теперь они оба едва успевают уклониться от брошенного в них фаербола. Некий пиромант, что был не так далеко, решил уничтожить обоих волков, и покрыл себя кольцом огня, чтобы защититься от их ближних атак. И в данный момент начинает готовить следующий фаербол, вот только бросает эту затею, когда в него прилетает огненный снаряд со стороны.

Он тут же оглядывается, чтобы понять – свой это косой кто-то, или некто со стороны Маркуса – но его голова тут же вспыхивает ярким пламенем, когда Кара подходит слишком близко. Огненная жрица, известная как Мадам, за спиной которой полыхала огромная пламенная птица, раздавала лещей направо и налево, словно помешанная на поджегах сумасшедшая – у нее даже лицо было сейчас будто бы слегка поехавшее.

Сейчас она бросает огненный шар в деревянные врата, ведущие во дворец, которые буквально только что успели закрыть стражники за Маркусом, - и они разлетаются на мелкие щепки, куда тут же устремляются Карлейн с Никой, перерезая глотки всех, кто встречался им на пути, причем делая это настолько четко и элегантно, что Кара даже замирает, любуясь такой красотой.

И именно это позволяет одному из солдат Перегила подойти к ней слишком близко. Она понимает это, когда становится слишком поздно. Поднимает руку, чтобы сжечь врага, но его меч уже слишком близко…

Но внезапно его удар прерывается, а глаза испуганно смотрят куда-то в пустоту. Из шеи, где должен быть кадык, торчит кончик клинка, который тут же исчезает.

Солдат падает – и Кара видит свою личную горничную, которая вот уже последние четыре года застилает ей постель. Но теперь ее глаза совсем не те, что были раньше – теперь они холодны и будто бы пусты. Горничная кивает Каре, после чего молниеносно исчезает, нападая на кого-то еще из армии Перегила и делая это ничуть не хуже, чем делал Карлейн.

Сражаться с армией Перегила оказалось непросто – его свита не подпускала к нему, а сам он усиливал каждого из бойцов и защищал их от Маркуса, то покрывая их огненными щитами, похожими на сферы, то бросая в Маркуса что-нибудь смертоносное, и вскоре Спенсер понял, что в одиночку он так долго не протянет. Если не рискнет. А рисковать опасно.

Огненный жрец Хатун бросился на Маркуса, намереваясь попасть навершием посоха ему по голове, но Тень ловко уклоняется от такого выпада. Хочет контратаковать – но едва успевает уклониться от горящей стрелы Лааганды.

- Ты умрешь, здесь, Маркус, - обещает Перегил, обращая внимание Кошмара на себя.

И тут же огненная вспышка, созданная Зариной, пытается опалить Кошмара, но тот снова ловко уходит в стороны, нарываясь на КарМайкла с пылающими парными клинками – уходит и от этой атаки. И снова уворачивается от стрелы Лааганды.

- Долго так сможешь? – вопрошает Перегил. – Мы-то… хоть всю ночь!

И тут по Маркусу проходит удар Джораха, задевая плечевой сустав. Огромный рыцарь, меч которого не поднял бы никто из знакомых Маркусу, все же задел его, хоть и являлся самым медлительным из всей своры Перегила.

Кошмар ныряет в угол, и временно возвращает Маркусу человеческую форму. Маркус стоит, опустившись на одно колено, и держит правой рукой левое плечо, стискивая зубы.

- Я знаю, - говорит Перегил, - это больно. И далеко еще не конец. Ты можешь и дальше прыгать по комнате… а можешь… просто сдаться. Я пощажу тебя, мой генерал. И даже… позволю править Айронхоллом. Опустись на второе колено… и моли о пощаде. Проси прощения, Маркус.

- Слушай его! – кричит Зарина. – Послушай его – Он пощадит! Он милостив!

- Да, - Маркус улыбается, - в отличие от меня. Я вот… не знаю пощады.

И его лицо снова покрывается непроглядной тьмой...

В голове раздается громкий звон. Плечо ноет – давненько я не ощущал такой боли. Ощущая, как нити Тени пронзают плоть и сустав, пытаясь сшить ужасную рану, я морщусь, когда слышу голос Зарины.

- Слушай его! – ее крик врывается в уши и резонансом отдается по всему черепу. – Послушай его – Он пощадит!

Сдалась мне его пощада. Урод, давно съехавший с катушек. Даже то безумие, с которым мне приходится жить, слыша каждый вечер по ночам Её шепот… не может сравниться с тем хаосом, что царит в мире благодаря Перегилу. Благо, мы с Карлейном уже давно готовили этот ход. Мне нужен был… лишь стимул…

- О милостив! – тупая сука. Её рот всегда был пригоден лишь для одного. И это – не речи толкать.

- Да, - говорю я, когда, наконец, ощущаю, что сустав полостью готов к продолжению битвы, и улыбаюсь, - в отличие от меня. Я вот… не знаю пощады.

И призываю Кошмар.

Остальное вижу уже будто во сне. Всё в полупрозрачной дымке, звук приглушен. Сижу внутри Кошмара, словно в танке. Но даже таким образом пытаюсь оказывать содействие Тени – подмечаю некоторые аспекты, как тогда со стрелой – это я остановился, не позволил ей попасть в цель.

Но одному мне не справиться. И потому, когда в тронный зал, наконец, врываются Карлейн и Никой, как всегда, ослушавшись моего прямого приказа – я прямо-таки ликую!

Девушка набегает на меня, подпрыгивает и упирается одной ногой мне в спину, я подбрасываю ее прыжком – и она перелетает через могучего Джораха, называемого в простонародье «Великаном». Оказавшись позади него, Ника оказалась просто в невероятной близости к Лааганде – огненной лучнице. Та, наверняка, успела кирпичей навалить прямо перед тем, как Ника рубанула по ней клинком.