- Гелегосту тоже интересно, - вставляет свои пять копеек орк. – А то Гелегост вообще ничего не понял.

Карлейн, ставший теперь графом, молча следовал за новоиспеченным Десницей. Ему нравился такой резкий карьерный взлет своего господина больше, чем свой собственный. И, хотя ему и пожаловали графские угодья, свободные от суверенитета Перегила, это его волновало постольку-поскольку.

Сейчас же он шел вперед позади и чуть правее Маркуса, тогда как слева от него гордо вышагивала Кара. Шли они на коронацию, если это так можно было назвать – на эдакую церемонию, во время которой Маркус официально получит титул Десницы, первого человека в Империи, второго существа после Бога, самого Перегила.

Когда они остановились, и верховная жрица начала читать свою длинную неинтересную речь, Кара едва заметно коснулась руки Карлейна.

- Ты обиделся на меня?

- Нисколько, - честно говорит Карлейн и ощущает, что она смотрит на него.

- Обиделся. Я бы тоже обиделась на твоем месте.

- Кара, я изначально понимал, что ты – женщина графа. То, что ты провела с ним эту ночь – лишь ожидаемый финал наших отношений.

- Но ты… - Каре неловко, - ты расстроен?

На самом деле, он испытал облегчение, но роль нужно было доиграть до конца.

- Я – взрослый мальчик. И смогу это пережить. Прошу, не беспокойся за меня.

Она кивает и переводит взгляд на Маркуса, который уже к этому времени стоит перед самим Перегилом.

- Не хочу это видеть, - слышит она голос Карлейна.

- Не хочешь? Серьезно? Он… становится первым человеком в мире!

- Нет, не это, - Карлейн отворачивается, - а то, как господин встает на колени…

И именно эту часть Карлейн и пропускает – умышленно не смотрит, как его кумир опускается на колени. И не важно, перед кем он это делает. Пусть даже перед Богом. Карлейн всегда хотел, чтобы Дракула был первым.

И Кара без труда это понимает.

Пару дней Кирилл и Эльрикель просто живут на деньги, отобранные у той гопоты, одновременно с этим подыскивая работу. Брать на работу без документов соглашаются совсем немного куда, однако пара вариантов всё же находится. И, возможно, на первое время они бы так и устроились: он – продавцом-консультантом в магазине электроники, а она – официанткой в ближайшей кафешке, однако утром третьего дня…

Кирилл выходит на балкон в одних семейных трусах, почесывая яйца левой рукой, а правой сжимая ручку кружки с чаем. Смотрит на проезжую часть и жопой чует, что что-то не так – машин нет. Вернее, нет движущихся машин. Никакого движения. Нет и пешеходов. А ведь должны быть, черт возьми.

Он уже не хочет пить чай, так как начинает побаиваться такого поворота событий, и отставляет его в сторону. Выходит в коридор отеля – и тут же наталкивается на куда-то спешащую девушку.

- Что случилось? – спрашивает он.

- Опаздываю! Капец, проспала! – бросает она и несется вперед. Чуть позже из других дверей тоже начинают судорожно появляться куда-то спешащие люди. И все они, как понял Кирилл, опаздывают.

Когда он вновь выходит на балкон, то наблюдает самый настоящий хаос – куча машин, куча людей. Все куда-то бегут, куда-то спешат. Машины сигналят, требуя торопиться тех, кто впереди.

- Все… опоздали? Типа проспали, что ли, дружно?

Наблюдает за происходящим некоторое время, а затем идет к телевизору, небольшому, дешевенькому, но зато хоть цветному. Щелкает каналы, а там ничего.

- Прикольно, - говорит он, даже не догадываясь о том, что произойдет чуть позже.

Аква бьет рукой по водопаду, разозлившись на происходящее, и уходит из сада, направляясь к себе, в свою комнату. Все ее планы накрылись медным тазом. Она считала, что выигрывает при любом раскладе. Но, как оказалось, она не рассмотрела самые нелепые и простые варианты. Предательство Маркуса ею даже не рассматривалось.

Запершись у себя в комнате, она долгое время пролежала на кровати, раздумывая о дальнейших ходах. Партия была явно проиграна. Ее ферзь внезапно сменил свой цвет – и этот факт не мог не выбить её из колеи.

Просчитав несколько вариантов, она пошла к Хейзелу, чтобы узнать у него, пойдет ли он за ней, даже если придется покинуть этот мир. Лишь он – и она. Только вдвоем.

Хейзел думал довольно долго. Сидел и обмозговывал. И, когда Аква практически решила уйти, он, наконец, дал ей свое согласие. Мысленно сказал ей, что пойдет куда угодно, но лишь с тем условием, что мама будет вместе с ним.

Огорчившись такому раскладу (ведь мама-то теперь отсюда ни ногой), она поплелась к себе, осознавая свое окончательное и бесповоротное фиаско. А зайдя в комнату, тут же поняла, что в ней кто-то есть.

- Видела то, как твоя основная фигура переметается на сторону вражеского короля? – раздается мужской голос, и Аква облегченно выдыхает.

- Я уж думала, очередной убийца. А это… всего лишь ты.

- Убийц больше не будет, детка. Я пообещал своему Деснице, - Перегил выходит из тени – он нисколько не отличается от обычного человека – нормального роста, нормальный цвет кожи, никакого огня на голове, никакого света в глазах. Правда, волос у него вообще нет – он лысый.

- Чего это у тебя башка не горит?

- А чего это ты девочкой прикинулась?

Они оба смотрели друг на друга некоторое время, а затем Аква все же прошла по комнате и встала прямо перед ним.

- Ну, хватит, - закатывает Перегил глаза, - покажись уже в своем истинном обличие.

Пару секунд Аква просто размышляет, а затем вытягивается, как делала это перед Маркусом и Кириллом. Вот только если те видели ее с человеческой кожей, пусть и с синими, или фиолетовыми волосами, то вот перед Перегилом она сейчас стоит с кожей цвета океана, да и вовсе является как бы полупрозрачной, словно состоящей из воды.

Перегил широко улыбается, а затем и сам воспламеняется. Становится красно-желтым, полностью покрытым языками пламени. Его одежды вспыхивают на нем и обращаются горсткой черного пепла.

И вот они стоят друг напротив друга – вода и пламя.

- Я скучал, - шепчет перегил и поднимает руку, чтобы коснуться пальцами ее щеки.

Она позволяет, закрыв глаза – и там, где его пальцы касаются ее кожи, образуется пар. Но это не приносит дискомфорта ни ей, ни ему.

- Хватит, любовь моя, - шепчет он Акве. – Давай завершим эту глупую ссору. Признай, что проиграла – и вернись ко мне.

Аква все еще стоит с закрытыми глазами, и лишь отрицательно качает головой.

- Аква, - очень тихо и нежно произносит Перегил, - я не могу без тебя. Мои эмоции… их держать все труднее и труднее. Всё же я огонь. Я пламень. Сама ярость. Лишь ты… сдерживаешь эти всполохи. Ты… дополняешь меня, детка. Хватит уже. Поигралась со смертными – и довольно. Пора возвращаться домой. Наша общая пешка принесет нам этот мир на блюдечке с золотой каемочкой. Незачем больше сражаться. Кошмар – мой. Бесшумные – тоже. Неужели ты и правда считала, что я стану драться с ним? Любой расклад не в мою пользу. Я не настолько глуп, детка…

Он касается ее подбородка, поднимает к себе ее лицо – и она открывает глаза. Он приближается и целует ее в губы. Шипение, вид испаряющейся воды. Она отвечает на поцелуй, и даже проталкивает свой язык в его рот. Теперь они крепко обнимают друг друга – и тут она отстраняется.

- Ты ведь прав, милый, - говорит она, поднимая свои глаза. – Ты ведь прав. Я… дополняю тебя. И помогаю усмирить бушующее пламя. Если бы не я… ты бы давно сжег к чертовой матери этот мир.

- Вот именно, - он улыбается и пытается поцеловать богиню, но она уклоняется.

- И Маркус… его Кошмар… я ведь успокаиваю его. Не будь в этом мире меня – ни ты, ни он… не смогли бы держать свои силы под контролем.

Перегилу внезапно перестает нравиться этот разговор.

- Слушай, - говорит он, - если ты о Бесшумных, то я знал, что им тебя не одолеть. Да, я послал их за тобой, но лишь для того, чтобы наша игра продолжалась. Я бы не позволил им и в самом деле убить тебя. Я бы тут же явился, если что – и от них бы лишь головешки остались!