Она выпрямляется и встает на ноги. А затем, в ужасающей для Маркуса тишине, дефилирует к выходу, виляя бедрами, словно шлюха. Толпа перед ней расступается. И девушки, и мужчины смотрят с нескрываемой завистью. Почти все… кроме Элеонор.

И лишь теперь Маркус немного испуганно смотрит на свою жену и встречается с ней глазами. Его «прихеревший взгляд» и приоткрытый рот стали бы мемом в соц.сетях, если бы в этом мире существовали смартфоны и, собственно, соц.сети.

К счастью, Спенсер уже знал, что сказать супруге.

Хейзел был одним из немногих, кто не видел, как его кровный отец танцевал с синевласой красоткой, так как занимался поеданием зажаренного кабанчика. Он ел уже второго, что не могла не отметить стоявшая рядом с ним прислужница, доливающая его бокал соком по мере опустошения. И за непродолжительную часть вечера она уже дважды бегала за новым кувшином.

Графский сын приостановил свой аппетит лишь тогда, когда заметил сидящую перед собой Акву. Он не имел понятия, когда именно она села напротив, но теперь ему было немного неудобно есть… вот так. Слегка по-животному.

- На самом деле, - улыбается Аква, вновь прочитав его мысли, - мне нравится смотреть, как ты ешь. Это… довольно много говорит о твоей характере. О будущей мужской силе и… аппетите.

Хейзел был слишком юн, чтобы услышать в ее словах двойной смысл, зато вот девушка, обслуживающая его и всё слышавшая – аж приоткрыла рот. Особенно сильно врезалось ей в голову слово «аппетите», а точнее то, с какой интонацией маленькая синевласая девочка это слово произнесла.

И эта девушка даже вздрагивает, когда Аква поднимает свои лазурно-синие глазки к ней.

- Ой, а это у Вас сок, да? – очень мило спрашивает она. – А мне нальете? Я тоже очень хочу сок!

Девушка, опомнившись, стала искать чистый бокал, но на всем столе не оказалось (даже странно как-то!) ни одного свободного. Хотя, казалось бы, вот только сейчас они были чуть ли не повсюду!

- Нет бокала? Ничего страшного! – Аква нырнула под стол и вылезла с другой стороны, сев справа от Хейзела. Прямо рядом с его бокалом. – Ты же не против, если я попью из твоего? Клянусь, что не заразная.

И вот тут у девушки, обслуживающей графского сына, и вовсе челюсть отвисла, что на пару с выпученными от удивления глазами смотрелось весьма красноречиво. Сколько ей лет? Лет десять? Она же… она его тупо клеит! В таком-то возрасте?!

Аква, попивающая сок из бокала Хейзела, улыбается душе, ведь мысли этой девчонки очень отчетливо слышатся в ее голове. Почти так же отчетливо, как мысли Хейзела, который в данный момент ощущал необъяснимую близость к этой маленькой девочке. И близость эта – Аква даже не сомневалась – через несколько лет перерастет в кое-что иное.

Кирилл появляется на балу, ведя под руку Лиагель – ее лицо зажило уже давно не без помощи их карманной лекарши-богини, да и психическая травма уже была лишь легкими едва уловимыми воспоминаниями, больше походящими на ночной кошмар. Куда тяжелее для обоих прошли похороны Бегрифа – его смерть стала настоящим ударом для Кирилла и всем сочувствующей Лиагель. Разве что Гелегост почти никак не отреагировал, но на похороны все-таки пришел. Правда, не пинай его Кирилл – он бы даже с места не сдвинулся.

Сейчас же боль начала понемногу отступать, и на бал они пришли даже в слегка приподнятом настроении. Как минимум, маскарад стал первой отдушиной после событий последних дней.

Однако, едва войдя в зал, Кирилл к величайшему для себя же стыду принялся выискивать глазами стройную девушку с пепельно-белыми волосами. Он видел ее лишь раз. И лишь раз разговаривал с ней, играя при этом в шахматы (ту партию он, к слову, все же выиграл, хотя и думал, что проиграет). Тем не менее, она всё это время не покидала его голову. А пару дней назад, когда у него был секс с Лиагель… он представлял её – ту самую незнакомку, Эльрикель.

- Кого ты выискиваешь? – без задней мысли спрашивает Лиагель – ей действительно было просто интересно, и она никак не могла подумать, что ее возлюбленный ищет другую девушку.

- Я? – палево! – Да Гелегоста.

Он врет, причем весьма хреново врет, но Лиагель, простая и доверчивая, нисколько не сомневается в его словах. И от того Кириллу становится еще хреновее. Неужели… он не любит её так, как считал? Или это всё кобелиные заскоки?

- Он, наверное, пришел раньше нас, а сейчас ушел. Тут же… много… девушек, которые…

- Я понял, - Кирилл улыбается и спасает Лию, позволяя ей не заканчивать мысль. – Наверняка, ты права.

- Будем танцевать?

Кирилл улыбается и, конечно же, соглашается. И танцует с Лиагель три танца подряд, пока эльфийка сама не решает взять перерыв.

- Что-то проголодалась я жутко! Ты не хочешь?

- Да нет, что-то… прям совсем на хавку пока не тянет.

- Ты не против, если я…

- Нет, конечно! Иди!

- Тебе точно ничего не принести? Вина там…

- Нет-нет! – Кирилл улыбается.

- А тебе скучно тут не будет?

- Да нет, не должно. В крайнем случае, пообщаюсь с кем-нибудь из наших старых знакомых… Акву поищу, Гелегоста. С Маркусом пообщаться тоже надо бы… а то мы с того раза… с ним так и не виделись больше.

Лиагель кивает и, улыбнувшись, направляется к столу с фруктами – какое это блаженство, когда не надо собирать их самой!

Едва эльфийка скрывается в толпе, плеча Кирилла касается легкая женская рука с длинными ноготками серебристого цвета. Тонкие пальчики словно принадлежат арфистке.

Кирилл знает, кто это (ну или надеется), еще до того, как оборачивается. И не ошибается. Даже несмотря на маску, он узнает эти черты лица, эту фигуру… и эти волосы!

- Эльрикель, - шепчет Кирилл, словно боясь спугнуть подобное наваждение.

- Я думала, она никогда не оставит тебя одного, - честно говорит экс-графиня.

- А я думал, что ты здесь не появишься.

Эльрикель широко улыбается.

- Так ты думал обо мне.

Кирилл краснеет.

- И я о тебе тоже думала.

- Правда?

И снова улыбка.

Кирилл глотает подступивший в горлу ком.

- Могу я, - начинает он, - пригласить тебя на танец?

- Лиагель не заревнует?

- Она, вроде, не ревнивая. Да и… она пошла кушать, так что… как минимум на один танец у нас точно есть время.

Кириллу становится неловко – Эльрикель стоит прямо перед ним и так странно смотрит в его глаза…

- Почему ты… так смотришь?

И девушка вновь улыбается.

- Просто я уже и забыла, каково это – когда на тебя смотрит вот так мужчина, который тебе нравится. Ни Эдриан, ни Маркус не смотрели на меня так. Никогда.

- Тогда они просто слепые бараны.

- Тс-с-с, - прикладывает она пальчик к губкам. – Не так громко. Он же наш граф как-никак. Да и мало ли, кто нас подслушивает. У Маркуса уши повсюду. Есть даже вероятность, что он в другом конце зала, а тут, меж рядами танцующих пар рыскает его тень.

- В переносном смысле?

- Отнюдь. В весьма прямом.

И тут начинается музыка. Эльрикель смотрит на Кирилла, а Кирилл на Эльрикель. А уже через пятнадцать секунд они кружатся в танце, и временами их тела куда ближе друг к другу, чем могли бы быть, будь они просто знакомыми.

Вскоре быстрый танец заканчивается, и начинается медленный.

Расстояние между Эльрикель и Кириллом становится еще ближе. Настолько, что он вдыхает аромат ее тела, кажущийся ему просто идеальным – сладковатый запах кожи, дурманящий аромат волос. Какие масла и какой шампунь она использует в этом мире – оставалось для Кирилла загадкой.

- Если ты хочешь, - шепчет она ему на ухо, - то можешь опустить руки немного ниже. На нас никто не смотрит, а Лиагель все еще уплетает фрукты в другом конце зала. Поэтому, если ты хочешь… если именно хочешь…

И он опускает руки ниже и чувствует, как колотится сердце.

Прямо перед тем, как заиграла быстрая музыка, и Эльрикель с Кириллом начали быстрый танец, юная парочка Хейзел-Аква тоже собирается танцевать. Аква обещает, что это весело, и что она всё ему объяснит. Хейзел верит, и даже думает, что это легко. Ровно до тех пор, пока танец не начинается.