— Представляешь, Рень, кузнец, сестру которого я лечила, меня ведьмой считает и всем по деревни бегает, рассказывает эти небылицы! — возмущенно выпалила Златка, бросая письмо на стол рядом с котом. — Я ему значит, помогла, а он мне такой черной неблагодарностью ответил!

— Эй, Ягусь, а чего ты еще от деревенского кузнеца хотела? — фыркнул кот презрительно, мельком глянув на исписанный лист. — Ему же не ведомо от каких Богов сила твоя идет: от светлых или темных. Вот ему и проще о дурном думать, чем поверить, что ты все бескорыстно делала. А тут он все просто по полочкам для себя разложил — сама ты болезнь наслала, сама вылечила, потом возьмешь и плату высокую потребуешь, вот тут-то тебе он, кузнец смекалистый, и скажет, мол, ведьма ты поганая и сила твоя от Мораны да Чернобога и ничегошеньки я тебе не должон. А ежели ты настаивать вздумаешь, то на костер тебя и делов-то, тогда уж точно никто никому ничего не должен.

— Да уж, — протянула Баба Яга, чуть успокоившаяся слушая пронизанные насмешкой и легкой презрительностью пояснения фамильяра. — Что делать предлагаешь?

— На данный момент ничегошеньки, — посоветовал Терентий, осклабившись и обвив лапы хвостом. — Тебе батюшка все равно велел из Избушки носа не казать, вот и сиди, Ягуся моя!

— Ну, а потом? — не унималась любопытная Ёжка.

— А потом, — задумчиво повторил за девушкой кот и, на мгновение замолкнув, предложил, — признайся ты этим деревенским, что Баба Яга и делов-то! Пусть потом сами за твоей помощью бегают, ежели нужна она им будет, а не ты со своею помощью за ними. Только это, когда соберешься признаваться, на всякий случай кого надежного с собой возьми, хоть мужа свого, хоть вот этого, брата егойного. Всяко спокойнее тебе будет, а такой вот довод за твоим плечом просматривающийся еще и в сажень вышиной для людев повесомей слов окажется, к тому же в случае чего и сдержит чужую-то глупость. Так что признавайся!

— Признаюсь, пожалуй, — кивнув головой в след своим мыслям и словам, произнесла Златослава.

— Меня тогда с собой возьми, — усмехнувшись, попросил Руслан, прохаживаясь по кухне в обнимку с заснувшей на его руках Василисой. — Уж больно мне на это посмотреть хочется.

— Посмотрим, — уклончиво отозвалась Яга, задумчиво поглядывая на спящую дочку.

Изначально Злата хотела уложить малышку спать после того как мазью ей десна помажет, чтобы во сне малютку ничто не тревожило. Раз уж сама она заснула, значит беспокоиться пока рано и лучше бы уложить ребенка в колыбель, не на руках же Змею ее таскать. А пока маленькая спит, она, Златка, с кое-какими своими делами разобраться успеет.

Решив одним махом все насущные проблемы, Ягуся направилась в спальню и поманила за собою нового родственника. Прошла к столу, выразительным жестом указала на колыбель и, дождавшись, пока парень уложит Василису и накроет ее одеялом, подозвала к себе. Надо же было прояснить, что он намеревается делать помимо охраны Ёжки с дочкой ее. Почему-то думалось Златославе, что Руслан не только в качестве защитника сюда прибыл.

— Руслан, вот скажи мне как на духу — тебя же Зареслав не только для пригляда за мной прислал, так? — спросила Баба Яга напрямик.

— Умница, Ягусь! Верно мыслишь, — похвалил девушку Змей и задорно ей подмигнул.

— Ну и зачем еще тебя послали? — не унималась Бабка Ёжка.

— Вообще, Зареслав хотел, чтобы я книги с ежкиными заклятьями и прочей волошбой глянул, — отозвался предельно серьезный и оттого кажущийся неправильным княжич Лиходольский.

— А для чего? — тут же полюбопытствовала Яга, пытливо глядя в янтарные глаза собеседника.

— А вот это, Ёжка Злата, мне запретили говорить, — хмыкнув, сообщил Руслан и поспешил успокоить зло сощурившуюся Злату. — Зареслав обещал, что сам тебе потом все расскажет. Потерпи немного!

— А ежели я не разрешу в книгах своих рыскать? Что тогда делать будешь? — хмуро уточнила Златослава.

— Зарику скажу, пусть он сам тогда со своими проблемами разбирается, — лукаво усмехнулся парень и выдал злорадно. — А я тем временем буду слоняться по Избушке без дела, и донимать тебя расспросами.

— Ой, ну тебя к лешему! — ужаснулась Яга, представив себе, как этот чересчур вертлявый Змей слоняется без дела. — В сенях лестница на чердак ведет, там почти все книги лежат. Иди и смотри, коли тебе нужно!

— До чердака я позже доберусь, — подмигнув девушке, самодовольно произнес княжич, — а пока я тут по полочкам посмотрю.

— Делай, что хочешь! — махнув на него рукой, сдалась Бабка Ёжка и устало присела за стол. — Только не шуми! Договорились?

— Я буду тих, как мышка! — клятвенно заверил Ягусю Змей и шустро скользнул к шкафу с книгами.

Бросив мимолетный взгляд на Руслан, Златослава снова обратила свой взор на собственный стол и взгляд тут же наткнулся на шкатулку, которую нашла в сундуке Милаоки в день своей свадьбы. В тот день она оставила шкатулку на краю стола, да так про нее и забыла. Сейчас же взгляд словно бы против воли так и скользил по лакированной крышке расписанной васильками. Шкатулка была достаточно вместительной и явно применялась лишь для хранения писем, а не для их пересылки.

Ёжка протянулась, чтобы взять шкатулку в руки и внимательнее ее осмотреть, как вдруг невидимый доселе запор глухо щелкнул, чуть подбросив крышку вверх. Злата резко отдернула пальцы, так и не коснувшиеся шкатулки, и едва успела подавить испуганный вскрик. Уж больно неожиданно отрылась крышка. Девушка глубоко вдохнула, пытаясь унять зашедшееся сердечко, и осторожно покосилась в сторону Руслана. Змей невозмутимо копошился в книгах и не обращал внимания на всяких там Бабок Ёжек.

Переведя дух, Ягуся снова потянулась к шкатулке и осторожно взяла ее в руки. Крышка под настойчивыми пальцами открылась легко, повиснув на крошечных петлях, и, как и ожидалось, внутри обнаружились две стопочки писем, аккуратно перевязанные плетеными из цветных нитей шнурками.

Поставив открытую шкатулку прямо перед собой, Златослава вдруг смутилась, не решаясь взять и прочитать письма. Они ведь чужие, разве можно так? С другой стороны, та, кто их получала, а Злата была уверенна, что письма эти были написаны для Милаоки, уже давным-давно на том берегу вместе с мужем и сыном, так может все же одним глазком взглянуть?

Задумчиво постукивая пальцами по столу, Яга нерешительно протянула руку и взяла первую стопку писем, решив, что прочтет только самое первое и больше трогать не будет. Пальцы словно не по ее воле развязали мудреный узел шнурка, осторожно отложили его в сторону и Ягуся, оставив себе только верхнее письмо, оставшуюся стопку убрала обратно в шкатулку. Разворачивать сложенный вчетверо лист Злата не торопилась, ведя внутреннюю борьбу с собственной совестью. Совесть потерпела бесславное поражение и уступила место безграничному любопытству. Баба Яга развернула и расправила письмо, полюбовалась витиеватым подчерком и принялась не спеша читать.

«Здрава буде, дорогая моя Мила! Писала ты мне в своем последнем письме о том, что шибко озабочена разладом между сыновьями, — читала Златослава, с первых строк догадавшаяся, что писала это письмо тоже женщина. — Что тебе могу сказать? А вот оно что — ты давай тревогу тут не множь! Мальчишки они завсегда ссориться, горазды, тем более, что один уже во всю воинскую науку постигает, да колдовству учиться начал, а второй еще при мамке с папкой сидит. Меньшой твой, наверное, позавидовал да брякнул брату чего-то нехорошего, за то ему в ответ и прилетело. Я конечно Мира не оправдываю, тоже не прав, что драться начал, только и Зарик озорник еще тот, мог брата словом сильно задеть. В общем не переживай ты так, Милка, образуется все, мальчишки твои помирятся и снова все будет спокойно!

Спрашивала ты еще, помнится, как мы с Матвеюшкой поживаем. Отвечаю, все у нас ладно да спокойно. Малышка наша должна седмиц через пять свет увидеть, что девочка будет, я и не сомневаюсь. Когда это у Яги по-другому было? Хотя, ежели на тебя смотреть, то все поверья, что у Ёжки первой дочь родиться должна, чушь сплошная! Умудрилась же ты двух молодцев почти подряд на свет произвести. Пора бы и тебе о дочке задуматься, ведь надо же кому-то знания да Избушку передать. Так что давай там с Веней постарайся, чтобы моей маленькой Ягусе подружка была!