- Ты мне спину сорвал, – прошипел Уилл. – Вниз на руках потащишь.

И правда, встать-то теперь как? Раньше тело таких фортелей не выкидывало, он понятия не имел, когда это должно пройти и пройдет ли само.

- Еще чего! – фыркнул Хэм.

Тем не менее, разворачиваться и хлопать дверью не спешил. Зрелищем наслаждается? Вот ведь сволочь!

Спустя полминуты яростных немых переглядок Уилл опять рискнул возобновить попытки сползти с кровати и опять же не преуспел. Дело, похоже, было нешуточное. Видать, не стоило так яростно выдираться – тем более, все равно не помогло. А ситуация из полукурьезной превращалась во вполне себе неприятную. Да еще этот маньяк пялится, как в кино.

- Что уставился? – рявкнул Уилл.

Ладно бы ржал или издевался, а то стоит, молчит. Морда как у истукана… Киборг недовинченный.

«Да делай хоть что-нибудь!»

Словно услышав мысленный призыв, Хэмстер с шумным вздохом склонился к нему. Уилл тут же пожалел, что некоторые желания и впрямь сбываются, но удрать по понятным причинам не мог. Холодная рука бесцеремонно опрокинула его на живот. Уилл, втянув воздух сквозь зубы, замер, пережидая очередной приступ неземных ощущений. Ледяные пальцы тем временем прошлись по спине, обжигая кожу, что-то такое сделали, где-то надавили… В первую секунду Уиллу показалось, что Хэм попросту доломал ему позвоночник: боль вспыхнула фейерверком, сделавшись на миг почти невыносимой, и резко сошла на нет. Уилл испугался, рванулся – и вдруг сообразил, что руки-ноги вполне слушаются. И самое главное – без бонуса в виде ввинчивающегося в крестец штыря! Горячо возблагодарив небеса (и чуточку – Хэма), Уилл лужицей растекся по скрипнувшей кровати. На самой границе низко сидящих джинсов все еще чудились холодные прикосновения. Какое же блаженство, когда не болит! Почти оргазм!

Кстати, насчет оргазмов.

Хэмстер почти исчез в дверях, когда Уилл его окликнул.

- А ну стоять!

«Хомяк» замер и медленно повернулся. «Как ты меня заебал!» – горело на лице яркими буквами. «Жаль, не в буквальном смысле», – подумал Уилл. Впрочем, под Хэмстера он, пожалуй, и сам бы лег. Пощекотал бы себе нервишки…

- Я ведь не отстану, – благожелательно напомнил он. – Не убегай.

- Почему я до сих пор тебя не прибил? – в голосе звучало усталое удивление.

- Наверное, за решетку не хочешь?

Хэмстер покачал головой. Уилл не вполне понял, означает ли это отрицательный ответ либо очередную вариацию на тему «достаааал!».

- Зачем ты пришел?

Снова здорово! Уилл уже собрался выразительно закатить глаза, но тут до него дошла интонация этого набившего оскомину вопроса. Интонация, разительно отличающаяся от прежней механической ровной скороговорки. Передумав поднимать глаза к потолку, Уилл вместо этого посмотрел на Хэмстера внимательнее. Выглядел тот… фигово.

- Тебе сейчас надо спуститься и набраться вдрызг, – невпопад ответил Уилл. – Даже если не любишь.

- Я не… не люблю, – с чуть заметной заминкой сказал Хэмстер. – Нельзя.

- А если очень-очень хочется?

- Придурок.

От хлопка двери у Брюнетки на первом этаже, наверное, бутылки с полок попадали. И как это еще дверь сама не вылетела?

- Я знаю, где ты живешь! – громко возвестил Уилл и наклонил голову, прислушиваясь.

Не упорхнул ведь Хэм на носочках, как балерина, – с такими-то габаритами.

После короткой паузы дверь опять отворилась, впустила знакомую громоздкую фигуру и закрылась. Бесшумно-бесшумно, осторожно-осторожно.

Тысячу поздравлений, господин Саммерайн, сейчас вас будут убивать. Тихо, медленно, с чувством, толком и расстановкой. Покойтесь с миром, господин Саммерайн, мир вашему праху. А гроб у вас будет закрытый, потому что такие трупы детям не показывают…

- Не понимаю, причем тут дети – Хэмстер пока не подходил, снова держался за многострадальную ручку; в тонкую щель едва заметно сквозило. – Но гроб точно будет закрытый.

- Я вслух ляпнул? – ужаснулся Уилл. – Какой кош…

Парень оборвал его, резко махнув рукой. Захлопнув рот, Уилл нырнул вниз, прижимаясь к постели: показалось, что швырнул чем-то. Потом само собой сделалось стыдно, однако Хэмстер внимания заострять не стал.

- Ты ответишь на мой вопрос, а я… – по лицу прошла короткая судорога, на миг заставив верхнюю губу хищно вздернуться. – Короче…

- Зачем ты пришел, – с унылым видом проговорил Уилл абсолютно в унисон

Унылый вид был, впрочем, несколько наигран. Это самое недосказанное «а я» Уилла реально заинтересовало. Интересно, на какие уступки пойдет Хомяк? Ведь надеется на что-то, иначе бы сто раз ушел. И черта с два всерьез испугался, что Уилл будет ночевать на коврике у него под дверью. Тем более, там и коврика-то нет… Надо колоться. Дьявол, что ж так неловко, а?

- Ты мне нравишься, – признался Уилл. – И я тоже не хочу, чтобы ты угодил за решетку. Побоялся, что ты его кокнешь со злости. Вот и пришел.

Щель между створкой и косяком исчезла, прохладную струйку словно отрезало.

- Если бы я по-настоящему захотел его… кокнуть, ты бы мне не помешал.

- Внимание бы отвлек, – Уилл пожал плечами. – Крикнул бы «Пожар!» или что…

- Ты нарываешься, и я чуть не прикончил тебя. Его труп, твой труп. Разница?

- Это да, не подумал. Но такой вот я. Что поделаешь.

Уилл состроил в меру печальную и честную физиономию, глаза потупил, похлопал ресницами. Бросил на Хэма два-три взгляда, пытаясь определить, какое впечатление произвело признание. Только фигушки что разглядел.

Теперь очень хотелось выяснить, в чем таки суть заветного «а я», но Уилл героически молчал. Хэмстер не выдержал первым.

- То есть… ты меня спасать прибежал?

- Типа того, – скромно ответил Уилл.

- Это что-то новое. Спасать меня еще никто не пытался.

- Да я вообще в своем роде уникальный. Умный, красивый, – Уилл поскреб за ухом. – Да, скромный еще.

- И липкий, как дерьмо на подошве, – добавил Хэм.

Уилл подавился и бросил на него негодующий взгляд. Стальные глаза смотрели невинно, но без юмора.

- А что, не так?

- Может, и так, – проворчал Уилл. – Просто мог бы найти более элегантное сравнение. Хэм, я на твой вопрос ответил. А ты…?

Хэмстер долгие несколько секунд смотрел на него не мигая, продолжал цепляться за дверь, как будто та могла убежать. Или словно боялся освободить руку. Кулаки у него, что ли, так уж чешутся? Уилл полагал, почему бы и нет. И в который раз удивился собственной дурной браваде и уверенности, что выручит вечное «авось пронесет». Хэм уже не раз четко давал понять, что скор на расправу. Уиллу бы внять!

- Липкий, – проворчал Хэмстер. – Тебя легче убить, чем прогнать.

- Похоже на то.

- Я… все-таки не хочу загреметь за решетку из-за назойливого придурка.

Уилл поиграл бровями, старательно пропустив мимо ушей два последних слова. Его и похуже обзывали. Частенько – в процессе обоюдно приятного времяпрепровождения, так что оскорбления еще ничего не значат.

- Есть предложение.

Тут Уилл уши навострил. Хотя его почему-то не отпускало предчувствие, что условия договора его если и устроят, то не целиком.

- Предложение? Ты на мне женишься?

- Ты меня трахнешь. Или я тебя, как хочешь. Но раздеваться я не буду. А потом ты забудешь, что я существую.

Как Уилл и предполагал, два из четырех пунктов ему уже не нравились. Последний так и вовсе представлялся слабо осуществимым – при условии, что они с Хэмом продолжат зависать в «Банане». Разве только Хэмстер устроит ему сотрясение мозга вплоть до амнезии, но это вряд ли…

- Обожаю путаться в чужих штанах! – с энтузиазмом воскликнул он. – Но не в твоем случае.

Право же, это все равно, что из закрытой бутылки пить.

- Я не буду раздеваться! – рявкнул Хэмстер.

Он даже сделал шаг от своей ненаглядной двери, и Уилл, которому возможность дышать все еще доставляла большее удовольствие, чем это обычно бывает, поспешно пошел на попятную. В конце концов, у него еще будет время что-нибудь придумать.