Движение привлекло внимание нескольких скучающих репортеров. Сержант повилял им хвостом, осиял широкой собачьей улыбкой и за спинами Мстителей пошлепал к Стиву – так, чтобы сопляк не видел его приближения. Эффектное появление прежде всего.

– Отвечая на ваш вопрос, мэм, – вещал Стив, – я полагаю очень важным, чтобы Мстители не находились в подчинении у какого-то конкретного политического органа. Наша миссия – защищать людей, а не действовать в чьих-то интерес…АХ!

Это «ах» прозвучало на восхитительной высокой ноте: Сержант подобрался к Стиву сзади и ткнулся мокрым холодным носом в нежное место пониже пояса. А еще Стив подпрыгнул, спасая ноги от неведомой угрозы, и Сержант сунулся в освободившееся пространство, оказавшись у приземлившегося Стива между ног. Репортеры заохали, а камеры исправно снимали, набирая материал для всевозможных будущих мемов.

– Какого… – Стив все же удержался от продолжения.

А Сержант встал на задние лапы (его хвост, торчащий между ног Стива, продолжал вилять, охаживая того по бедрам), поставил передние на трибуну и гавкнул на аудиторию. Микрофон многократно усилил его приветственный лай, люди засмеялись.

О, блестяшка!

Сержант попробовал погрызть капсюль, но тот был твердый, отдавал металлом и к тому же издал жуткий воющий звук. Тогда Сержант лизнул его (вкус сделался озонным), а потом повернул голову и облизал Стива, который был куда приятнее.

Ха, в яблочко! Прямо в рот!

Теперь смеялись даже Мстители, за исключением спящего Тони, разумеется. И Вижена, в которого при создании забыли вложить чувство юмора. Смиряясь с обстоятельствами – и, наверное, тоже устав от происходящего – Стив обхватил пса под грудь и посмотрел на прессу.

– Ну все, – сказал он. – Похоже, последний на сегодня вопрос будет для Сержанта Громолапа. Кто хочет его задать?

Аудитория, продолжая посмеиваться, запереглядывалась, гадая, кому достанет глупости задавать вопросы собаке.

Ну-ка, ну-ка!

Сержант забарабанил лапами по трибуне и снова счастливо облизал Стива.

Вот потеха!

Наконец, со своего места поднялся немолодой афроамериканец, с видом величественным и серьезным, хотя в глазах его плясали черти. Остальные уставились на него, как стервятники.

– Бен Урих для Дейли Бьюгл, – представился он, и Сержант почувствовал, как Стив позади мимолетно поморщился. Должно быть, не одобрял эту газету. – И у меня есть вопрос для Сержанта.

Он поглядел прямо на Сержанта с этим чудесно серьезным выражением лица.

– Скажи нам, Сержант, – произнес он и вдруг подался вперед, упершись ладонями в колени, – КТО ХОРОШИЙ МАЛЬЧИК? КТО СЛАВНЫЙ ПЕС? А? А? ТЫ ХОРОШИЙ МАЛЬЧИК? ТЫ? ТЫ?

А КТО Ж ЕЩЕ!

Извиваясь как бешеный угорь, Сержант топотал лапами и размахивал головой из стороны в сторону, заходясь восторженным лаем, а зрители ревели от смеха. В конце концов Стиву пришлось подхватить изнемогшего от счастливого неистовства пса под брюхо, а тот бился, пытаясь вырваться.

Пусти! Всех оближу!

– Спасибо за вопросы, – умудрился сказать Стив в микрофон и утащил Сержанта со сцены.

Следом потянулись ухмыляющиеся Мстители. Только Тор задержался, с улыбкой оглянулся на Железного Человека – который не двинулся с места – подхватил его под мышку и унес прочь.

========== Главы 25-28 ==========

Глава 25

После пресс-конференции Стив на несколько дней задержался в Нью-Йорке. И Сержант вместе с ним, разумеется. И это означало, что он мог, наконец, насладиться долгожданной роскошью Башни Старка. Вернее мог бы, если бы Стив не решил устроить памятную прогулку по родным местам – после того, как с помощью Ванды выяснилось, что они выросли в одном районе.

– Даже не верится, сколько раз за жизнь мы с тобой могли встретиться, но не встретились, – сказал Стив, шагая по одной из сильно облагороженных бруклинских улиц.

Сержант трусил рядом, вывалив язык.

Что значит «могли»? Спорим, я когда-то надирал тебе задницу в одной из этих подворотен.

Стив остановился возле переулка между двумя кирпичными зданиями, который выглядел – и пах – так, будто ничуть не изменился за семьдесят лет.

– А здесь меня однажды избили.

Что я тебе говорил.

Для этого маленького променада Стив замаскировался. Паршиво замаскировался, надо сказать. Почти два метра блондинистого мускулистого великолепия, пытающиеся спрятаться за бейсболкой и солнечными очками. Впрочем, благодаря футболке на два размера меньше нужного, его впечатляющие груди, пардон, грудные мышцы, довольно надежно отвлекали внимание от лица.

Ну и еще рядом с ним на поводке шел огромный черный волкопес, известный всей нации тем, что не кусался, когда его жмякали маленькие дети. Даже без предупреждения. Даже за хвост и со всей дури.

АЯЙЯЙЯЙЯЙЯЙЯЙЯЙ!!!

Стив развернулся, одновременно нащупывая отсутствующий щит. А Сержант повернул голову: сзади был ребенок (недавно выучившийся ходить, но наверняка обещающий вырасти в отменного мерзавца), который дергал его за хвост с таким блаженно счастливым видом, словно Сержант в ответ должен был выблевать ему конфетку.

– Эй, лучше отпусти, – сказал Стив, переоценив уровень опасности со «смертельно» на «черт, хоть бы не заревел».

С маленькими детьми он всегда чувствовал себя несколько стесненно.

Но хвост все же оказался на свободе, и Сержант поспешил его облизать. Чертовски чувствительная штука – эти хвосты.

– Погладить хочу! – заныл маленький негодяй.

Ну нет. Обидчикам хвостов права на глажку не выдаем.

Сержант спрятался за Стивом, обозначив свою точку зрения, и Стиву, к счастью, хватило сообразительности ее понять.

– Извини, но ты, кажется, сделал ему больно. Может, как-нибудь потом.

– Погладить хочу!

Не-а.

Сержант огляделся в поисках мамаши, ожидая увидеть некую дамочку, на всех парах несущуюся на помощь любимому чаду. Но все было гораздо хуже. Мистер Загребущие Ручки оказался частью детсадовской группы, состоящей из таких же маленьких монстров, которые заметили их двоих и явно начинали входить в фанатский раж. Еще три секунды – и их затопчут.

Чертов шум!

Как известно всякому хорошему солдату: перед лицом превосходящих сил противника лезь куда повыше. И повезло Стиву, что у него были такие широкие плечи. Он бы не обрадовался заполучить полное лицо шерсти и восемьдесят килограммов собачатины, усевшейся ему на голову. Так или иначе, теперь Сержант находился вне пределов детской досягаемости, а значит, все было хорошо.

Они навестили старый дом Стива – давно снесенный, но там была мемориальная табличка – и его школу, перестроенную и названную в честь него. Однако они не стали искать, где жил Сержант в бытность свою человеческим мальчиком Баки Барнсом. Нет, Стив хотел и намекал не раз, но Сержант все равно не помнил уже, где жил. И сомневался, что там что-то осталось. Какая разница. Человеческую часть своей истории он давно оставил позади.

В конце концов они отправились в парк, где Сержант мог дать волю мочевому пузырю, не опасаясь жалоб прохожих, что он заливает тротуары. Сержант как раз вынюхивал подходящее местечко, где можно было пометить территорию и распугать все местное собачье население на пару лет вперед, когда заметил, что запах Стива изменился, выражая озадаченное удивление.

Сержант вскинул голову и обнаружил, что обнюхивает подножие памятника. Заметив вспыхнувшее лицо Стива, он посмотрел на памятник внимательнее.

Это была статуя метров четырех в высоту: бронзовый постамент и человек на нем. Человеком был Стив, изображенный во всей своей красе, ногой попирающий камень, со вскинутым щитом. Вся поза его дышала такой праведной добродетелью, что выглядел он полным идиотом. На постаменте были слова «гордость нашего города», «в честь 75-летия» и, наконец, в самом низу, огромными буквами: «КАПИТАН АМЕРИКА».

С минуту Сержант разглядывал памятник, навострив уши и высунув кончик языка сквозь намордник. Потом повернулся к Стиву. Тот стоял, скрестив руки на груди, весь красный, явственно желая провалиться под землю.