— Я понимаю вас. Очень.

И впрямь, Том отчетливо ощущал себя на месте Дамблдора, на собственной шкуре он ощутил, как при первом удобном случае его попытались ударить по больному, едва он встал на ступеньку выше. И раньше ему было предельно понятно, что делать в таком случае, но сейчас нужно было менять свои принципы. Том воочую увидел, что ему грозит, если он пойдет на поводу у горячности.

Только… в прошлом Дамблдора было именно событие покрупнее. Том представить не мог, какое зло должен был натворить профессор трансфигурации, чтобы его при удобном случае заклеймили, но возиться в его прошлом не хотелось.

— Профессору Слизнорту вы ответили также?

— Я сказал, что перспективы идут вразрез с моими планами. В конце концов, Слизнорт хоть и производит впечатление человека лукавого, но, в сущности, он ратует за мир и очень боится, что мы повторим историю маглов.

— Тогда он неверно вас понял. Не хотите исправить? — Том поправил лямку сумки.

Дамблдор покачал головой и хитро улыбнулся.

— Откажусь. Ты не потрудишься ему все объяснить?

— Конечно.

Но просьбу Том не выполнил, посчитав, что следует с этим повременить. Слишком многое на него навалилось в последние дни. Он будто пытался выбраться из-под громадных руин. Загадки и тайны копошились за его спиной, но стоило ему поднести к ним факел, как они исчезали, и он оставался совершенно один.

Компания Руда и Мелиссы не давала ему окончательно окунуться в одиночество. Они продолжили обмениваться подчерпнутыми о магии крови сведениями, чем вызывали некое особенное внимание однокурсников, которые, впрочем, скоро перестали относиться к ним подчеркнуто холодно, почувствовав укол совести, когда профессор зельеварения похвалила их и освободила от домашнего задания за победу. Эрни был один из немногих, кто продолжил задираться и искренне недоумевал, когда Том смотрел на него не внимательнее, чем на пролетающее мимо насекомое.

Эрни все реже задевал его и под конец, спустя пару недель, смирился с равнодушием холодных темных глаз и куда-то подевался, но Том и этого не заметил. Каждую субботу он по традиции навещал госпожу Ферлан и Джина, который иногда всучал ему порошок мгновенной тьмы и снабжал свежими сплетнями о другой стороне жизни публичных людей.

— Он выкупил восемь исчезательных шкафов, неспроста же? — Джин подмигнул Тому, потирая платком медный кубок, — А глава отдела по извлечению артефактов никогда не запечатывает артефакты, а прибирает их себе и иногда сдает мне.

В магазине было мало людей. Они рассосредоточились по разным сторонам, склонялись над корзинами с маленькими томиками, закрытыми на замок, стучали по запыленному стеклу, прикрывающему проклятую руку, и перебирали монеты в карманах. Полусвет, зависший в комнате, придавал магазину несравнимую атмосферу загадочности. Том стоял у кассы и листал тонкую книжку с иероглифами. Точнее, иероглифами они казались для остальных, но не для него.

— Сэр, откуда у вас она? — спросил он, подняв книгу вверх.

— А, — Джим махнул рукой, — какая-то девчонка, ну как, женщина, она была в положении и принесла мне дюжину ценного хлама. А сама ходила в обносках и без сикля в кармане.

Том помрачнел и налег туловищем на стойку, пальцем призывая Джина наклониться к нему. Книга, написанная на змеином языке не может валяться в доме того, кто не имеет никакого отношения к роду Салазара — они с Рудом догадывались об этом.

— Вы не знали, кто она?

— Она принесла еще вон ту…кхм… — Джин обернулся и потянулся рукой к вазе, перевязанной цепочкой, — она еще принесла проклятый прах, опасная штука. Дно вазы было подписано ее именем, раз она ее сдала.

Джин оглядел дно, потом юркнул к нижним полкам за шкафом, выудил оттуда старую потрепанную тетрадь и раскрыл ее. На удивление, ему хватило пяти минут, чтобы найти имя владелицы и ее адрес.

— Мы всегда так делаем, вдруг недоимка, — пояснил он Тому и развернул к нему тетрадь, — Меропа Мракс, адрес…

Комментарий к Урок 7.

Добро пожаловать в https://vk.com/xo_co

Тут цитаты, мини-статьи, мои гиперсификации и беседа ❤

========== Урок 8. ==========

Правда, которую долго ищешь, остается желанной ровно до тех пор, пока до нее не остается совсем чуть-чуть, лишь рукой подать. В такие моменты в душе заседает страх. Отступать становится больно, ведь это значит стереть результат всех своих усилий, а пересилить себя и сдернуть завесу может только по-настоящему храбрый человек. Над этой мыслью Том размышлял довольно долго, с нетерпением поглядывая на настенные часы в кабинете трансфигурации.

Он тянул до последнего со своими подозрениями и обещаниями. Слизнорт все еще не знал, почему получил от Дамблдора отказ, но и не давил на Тома, словно чуя, что его сейчас лучше не трогать — что-то происходит внутри него, что-то серьезное и совсем не детское. Но было видно, что стремительное расширение способностей Тома его не только удивляло, но и вызывало опасение. Поразительно, но почему-то даже этот заметный в его глазах страх плохого развития событий не мешал ему упрямо вести дело до конца. Слизнорт по неизвестной причине решил, что лучше его контроля ничего не может быть.

Однако Том не слишком переживал из-за предстоящего дела. Мелисса и Руд стали его верными спутниками, вместе с ним хранящими тайну крови. Чужое доверие и их решительная готовность идти рядом с ним не могли не подкупить.

— Ты в самом деле не хочешь отомстить Эрни? — спросила Мелисса.

— Ты поняла абсолютно верно.

— Не расценит ли он это как возможность препирать тебя еще раз? — предположил Руд, хорошо знающий, из чего слеплен Эрни Розье.

— Нет, — возразил Том, — он подумал, что звание полукровки оскорбит меня, и он сможет этим воспользоваться. Но он не подумал об очевидном. Если я — полукровка, и он выбирает меня своим врагом, то признает меня равным, а это рушит все его представления о важности статуса крови.

Тома окружило ликование.

— Мы продолжим наши исследования? — Руд достал из сумки огромную книгу, покрытую слоем пыли, — Боюсь, моей семье не понравятся наши выводы, но отрицать все, что мы раскрыли, будет глупо.

Мелисса долго смотрела на Лестрейнджа пытливым взглядом, но так и не удержалась от вопроса, что было свойственно ее натуре:

— Я никогда не спрашивала, но… почему для тебя это так важно?

— Это стало важным не так давно, — голос Руда стал тише и загадочнее, — я понял, на что Слизнорт намекал нам все это время. Мы живем не своими целями. Моя семья не хочет видеть правду и желает по-прежнему ограничивать свой мир, в который они спрятались, как в кокон. А я на самом деле этого не хочу: мне нравится искать истину, задаваться вопросами и, если ради этого нужно чем-то пожертвовать, то я готов. Меня совсем не расстроит, если из-за рассказа о том, что кровь не так уж и важна, на меня обозлятся, ведь я знаю правду, и это главное.

Том слушал Руда внимательно и молча, почти безусловно соглашаясь с ним. Руд вызывал уважение, искреннее, хоть и проявляющееся сквозь нежелание признавать его правым.

— Ты прав. Я считаю, что ты останешься в выигрыше, если продолжишь и дальше изучать этот вопрос.

А потом будто для самого себя добавил:

— Если мы не станем строить планы на это мир, то за нас это сделают другие.

— Если мы не прекратим занудничать, то опоздаем, — пропела Мелисса и помахала расписанием, — у нас еще зельеварение!

— Я помню, — отозвался Том и наклонился к Руду, — не забудь про мою просьбу.

Руд кивнул и стал серьезнее.

Мелиссе не стоило большого труда понять, что прямо перед ней стоят члены какого-то заговора. Исподтишка мелькавшие хитрые взгляды, немые знаки, напоминания про обещание — все признаки того, что Том и Руд намереваются провести день очень продуктивно!

— Вы не хотите объяснить, что происходит? — строго спросила она, — Только не говорите, что это как-то связано с подземельем. Мы заклялись не ходить туда, помните?

— С подземельями покончено, — пообещал Руд.