Слизнорт вошел вовремя, ровно в тот момент, когда часы сыграли мелодию, похожую на те, что играют в музыкальных шкатулках, которые обычно украшают туалетные столики. Облаченный в клетчатый бежевый костюм, с неизменным торчащим уголочком платка в кармане, принесший с собой аромат сандала, он сел на широкое кресло, оставленное пустым специально для него, и сложил руки в замок.

— Мне приятно узнавать, что мои просьбы работать как единый механизм были услышаны, — начал он, — факультет Слизерина всегда отличался своими особыми отношениями. Балансировать между дружественной поддержкой и деловыми контактами удается мало кому, но мы пока что справляемся. Даже любопытно предположить, мое ли это влияние или ваше собственное желание.

— И то, и другое, — улыбнулся Эрни.

— В таком случае, мне не к чему придраться. Гриффиндор уже вчера сделал попытку проникнуть в Запретную секцию. Ваши действия?

— Завтра попробуем сделать это уже мы. Я рассматривал вариант, что есть и другие выходы, но на карте, по крайней мере, они не отмечены.

— Наверняка отметки на картах кто-то стер, — сказал Руд, сидевший на подлокотнике.

— Поищем другие карты?

— Тогда мы потеряем время!

— Может узнаем как именно гриффиндорцы пытались пробраться? — предложил Том, понимая, что пока что он единственный, кто заметил большой просчет, — чтобы сразу вычеркнуть недействующие способы.

Розье фыркнул, но из-за присутствия декана оставил колкости при себе. Остальные же синхронно кивнули.

— Что же дальше? — продолжил Слизнорт.

— Будем двигаться от простых до сложных заклинаний, — Эрни загнул палец на руке, — может, мы раздобудем способ как вытащить содержимое, не входя в секцию.

Том, хоть и не смотрел на декана, но уже всем нутром ощутил как тот ему передает сигнал: вот тебе и подходящий соперник. Болезненно гордый, с большим потенциалом, умеющий мыслить не хуже тебя.

— Профессор, у вас есть еще идеи? — спросил кто-то, — просто мы ждали, что вам есть что сказать.

— Разговорчивый учитель это плохой учитель, — возразил Слизнорт, ни сколько не обидевшись на эти слова, — мое дело лишь направлять вас. Если учитель весь урок не замолкает, то это хвастовство и только.

— Знали бы вы, скольких профессоров сейчас оскорбили… — Эрни вдруг завладела странная игривость.

Эта смелось не могла вполне назваться таковой. Слизнорта не боялись и чувствовали себя с ним свободно. Его переменчивое настроение и склонность к небольшому чудачеству знали, но принимали их как дань за даровитые способности и мирились. В конце концов, гений имеет право на причуды, а Слизнорта считали именно им. Еще никто не умел так высококлассно варить зелья, простым языком объяснять сложное и уважать любое мнение, даже если его высказал ученик.

— Не называйте имен, это лишнее. Но я хотел бы и оправдать моих коллег, они придавлены министерскими приказами. Глупыми бумажонками, в которых указано, что третьекурсники должны знать учебник наизусть. И никого не гложет мысль, что таким образом головы студентов превращаются в мусорные ямы, куда вываливают все подряд. Прикрывают этот образовательный позор эрудицией, которой грош цена перед интеллектом.

— Разве учителя не могут вместо эссе задавать нам что-то творческое? — спросила Мелисса страдальческим голосом, которая до сих пор не закончила с заданием по истории магии.

— Мисс Эйвери, увы, система устроена неудобно, — с искренним сожалением вздохнул Слизнорт, — написать эссе по стандарту займет меньше вашего времени, чем творческий проект. Вы же сами потом будете жаловаться на большую нагрузку.

— Но это так нудно… Задание с проникновением в Запретную секцию пока что одно из немногих, где можно чувствовать простор. Если вы понимаете о чем я.

— И пока что вы с ним не справляетесь. Потому что не можете договориться в угоду своему самолюбию или стеснению. Мистер Реддл и мистер Розье предложили хорошие идеи, но я не заметил от вас большой отдачи. Почему вы относитесь к этому, как к чему-то должному? Задание для всех.

— Не совсем согласен, я главный, — Эрни встал, излучая самоуверенность, — и если у вас есть идеи, то вы должны согласовать их со мной, иначе будет бардак.

Слизнорт миролюбиво выставил ладонь вперед и поднялся с кресла.

— Как хотите, однако предупреждаю, что можно потом пожалеть о решении брать инициативу только в свои руки. Доброй ночи. Мне пора.

Все поспешили разойтись по спальням. Одна из ламп погасла, и гостиная стала полутемной, так что идти без опасности упасть или ушибиться можно было только благодаря волшебным свечам, расставленым повсюду. Том поспешил за профессором, придерживая рукой карман мантии.

Они вышли в коридор, по которому гуляли свист и холод, и остановились у крутой лестницы. Вверху лязгали заколдованные доспехи — несменные стражи покоя и безопасности Хогвартса. Поговаривали, что они все увиденное и услышанное передавали директору Диппету.

— Как ваши успехи, Том? — спросил Слизнорт, зевая и поглядывая на часы, прикрепленные золотой цепочкой к брюкам.

— Не сказать, что есть видимый прогресс, — смущенно протянул Том, — но я нашел того, кто может оказаться полезным.

— То есть в вашем списке дел нет ни одной галочки, — подвел итог декан.

— К сожалению. Но я…

— Вы можете либо оправдаться отсутствием вдохновения, как любой недисциплинированный человек, либо начать действовать. Не вижу причин сидеть в засаде.

…Но я не успеваю спать.

— Вы сказали, что мне нужны знакомства. Пока что я думаю как мне разом заполучить как можно больше друзей, — Том решил поделиться своими соображениями.

— А зачем вам больше? — непонимающе уставился Слизнорт, — в Слизерине много толковых людей, но вам же еще нужны и те, кто не будет висеть у вас на шее, а будет сам предлагать решения. Скажите, я заметил, что сегодняшнее ваше предложение вы не стали скрывать, как в прошлый раз. Это часть плана?

— Мне бы хотелось, чтобы все знали, что на случай, если их чем-то не устроит Эрни, то есть я.

— Слизерин явно ваш дом. Шляпа не ошиблась, кто бы не говорил о глупости системы распределения, она редко ошибается.

Комплимент добавил Тому энтузиазма. Этот день был тяжелым, полным острых моментов, но сейчас все испарилось. В теле поселилась давно забытая легкость.

— Я могу раскрыть детали, — сказал Том, прислушиваясь к посторонним звукам, пробивающимся сквозь потолок.

— О нет, оставьте подробности при себе, — запротестовал Слизнорт, — оставаться в неведении мне интересно.

Том вернулся в спальню, наполненный чувством окрыленности. Не столько от похвалы, сколько из-за предчувствия нарастающей интриги. Ему не сразу стало ясно, что Слизнорт тонул в преподавательской скуке — и Том, и навязчивая идея найти способ спастись от маггловского влияния были своего рода аттракционом и наполняли его жизнь смыслом.

На следующее утро он проснулся на рассвете. Соседи еще мирно спали. Том всегда вставал самым первым: выгладить рубашку, пригладить вихры, собрать сумку, повторить уроки и ни в коем случае не опоздать на первое занятие. Такова цена репутации.

Но только этим утром Том окончательно понял, что за этими действиямм кроются его попытки компенсировать смутное происхождение.

И именно эта цель подняла его с кровати намного раньше обычного. Сложив в сумку тяжелые учебники, свитки, острые перья и трубу, Том повесил ее на плечо и на носочках вышел из факультетной гостиной, которая тоже спала вместе со своими обитателями.

Конечно же в такую рань библиотека была безлюдна. Она и в полдень-то пустует, чего можно было ожидать ранним утром? Книжные ряды, стоявшие в простенках между огромными окнами, пестрели разноцветными корочками. На мятом кресле спала сидя мадам Пинс, по слухам ей было больше сотни лет и будто бы она никогда не покидала читального зала. Том спокойно проскочил мимо нее и задумчиво провел рукой по корешкам книг.

Фамильное древо Гринграсс. Все, кто насолил роду Малфоев. Изгнанные чистокровные. Забытые великие фамилии. Краткая сводка из газеты Пророк за 1925-1928 гг.