Лотти посмотрела на кровать. Лукка все еще спал, медленно и спокойно дыша. Отойдя от доски, она выдохнула и продолжила наводить порядок в остальной части номера. Работа — прекрасная панацея от диких образов в ее голове, которые не должны были выходить на свободу. Никогда. Она не думала о Лукке Чатсфилде иначе как о несносном флиртующем мужчине, бездельнике и распутнике, который здесь, только чтобы причинить ей неприятности, ведь именно это он делал лучше всего. Он создавал проблемы. Наслаждался ими. Пресса задокументировала это в ярких деталях. Лукка был просто ходячий заголовок для газеты. Он не из тех, о ком нужно думать, и точно не из тех, кого она должна целовать, дотрагиваться, делить континент, не говоря о номере пентхауса, даже если в нем сотни отдельных комнат.

И она не должна мечтать о том, чтобы заняться с ним любовью, пусть даже ее притягивает к нему как магнитом.

Но даже сейчас ее взгляд все время обращался к нему. Лукка перевернулся на спину, простыня спустилась ниже, обнажая привлекательную полоску черных волос, уходящих вниз от пупка.

Лукка пошевелился, и Лотти сглотнула, чувствуя себя вуайеристкой. Есть ли на земле хоть один настолько же прекрасный мужчина? С утра на нем были темно-синие трусы, но Лотти подозревала, что сейчас он обнажен, потому что в душе вместе с использованным полотенцем она нашла его нижнее белье. Под простыней был виден контур его внушительного достоинства. Казалось, Лукке снится невероятно эротичный сон.

Внезапно он сделал жест рукой, словно собирался сбросить простыню, и Лотти не выдержала. Ее лицо горело, словно в огне.

— Кхм. Ты не один. Может, хочешь отложить это, пока я не уйду?

Он открыл глаза и несколько раз моргнул:

— Лотти?

— К вашим услугам. Не в том смысле, что… — Лотти махнула рукой, еще сильнее покраснев. — Я просто убралась… немного.

Лукка оперся на локти и нахмурился.

— Ты купила картину?

— Да, — ответила Лотти гордо. — Это было приятно… то есть весело. — Мозг отказывался ей служить.

— Хорошая девочка. — Лукка со вздохом лег и закрыл глаза.

Лотти прикусила губу:

— Ты в порядке?

— Более чем.

— Не похоже.

— Спасибо, лестно слышать.

— Я имею в виду, ты какой-то бледный. — Лотти с неохотой приблизилась к кровати и присела на край. — У тебя еда есть?

— Нет.

— Может, принести что-нибудь? Бульон или что-то в этом роде… Я могу вызвать обслугу…

Лукка открыл один глаз и печально посмотрел на нее.

— Можно сразу отнести все в туалет.

— Так плохо?

— Зато у меня есть картина. Спасибо, что выкупила ее для меня.

Лотти почувствовала тепло в груди.

— Это было очень весело. Там был один мужчина, который хотел победить меня, но я не дала. Меня не волновало, сколько нужно заплатить, я не собиралась уходить без картины. Это был такой адреналин! Такое ощущение, будто я выиграла гонку.

Лукка снова посмотрел на нее:

— Сколько ты заплатила за нее?

— Э-э-э… — Лотти прикусила нижнюю губу. — Я могу доплатить, если тебе покажется, что цена слишком высока.

Он слабо улыбнулся.

— Уверен, я могу потянуть это. Я же плейбой, разбазаривающий семейное состояние, помнишь?

Лотти робко посмотрела на него:

— По поводу вчерашнего…

— Я заслужил это. — Лукка перевел взгляд на ее рот и снова нахмурился. — Как твоя губа?

Она дотронулась до маленькой ранки кончиком языка.

— В порядке. Мне нужно чаще использовать бальзам для губ. Мадлен вечно придирается ко мне, чтобы я лучше заботилась о себе.

Их взгляды встретились. Казалось, Лукка пытается разгадать скрытую в ней загадку.

— Мне нравится твой наряд.

— Спасибо.

— Почему ты всегда носишь неприметную одежду?

Лотти опустила глаза.

— Это привычка. Способ показать, что мне безразлично мнение окружающих.

— Прессе?

— Да. Обществу. — Она снова встретилась с ним взглядом. — Я никогда не была принцессой с картинки, как Мадлен. Не думаю, что у нее вообще есть хоть одна плохая фотография. Каждый раз, когда рядом камера, я замираю, мне неловко. Я не могу вести себя естественно, когда знаю, что кто-то на меня смотрит. А публика обожает все эти внезапные снимки без макияжа, или когда ты вспотевшая после тренажерного зала… или выходишь из вертолета…

— И ты прячешься, вместо того чтобы попытаться выйти наружу и получить порцию критики.

В его глазах появилось что-то, чего она раньше не видела. Доброта. Понимание. Лотти медленно выдохнула, чувствуя странное облегчение.

— Тот молодой человек, о котором я тебе говорила… Все началось с него.

Лукка нахмурился, его глаза потемнели.

— Он критиковал тебя?

— Не столько это, сколько… — Она впилась ногтем указательного пальца в большой. — Он сделал наши фотографии. Нас, когда мы… понимаешь…

— И ты не знала об этом?

Лотти снова посмотрела на него:

— Нет, пока не увидела их у него в телефоне. Это было ужасно, я словно попала в кошмар, не могла поверить, что это происходит со мной. Он отправил снимки друзьям. К счастью, отец смог предотвратить массовое тиражирование фотографий, иначе можешь представить, какой бы это вызвало скандал.

Лукка нахмурился, и сразу словно постарел на десять лет.

— И с тех пор ты от всего отказалась?

Лотти поднялась и расправила юбку. Она никогда и ни с кем не говорила об этом. Почему она поделилась этим именно с Луккой Чатсфилдом? Неделей раньше снимки его спальни разошлись по всему Лондону. У него наверняка целый архив подобных фото.

— Тебе нужно отдохнуть. Я отменила наш полет. Думаю, стоит подождать и посмотреть, как ты будешь чувствовать себя утром. Ты уверен, что не хочешь вызвать врача?

— Нет, это просто вирус. Надеюсь, ты его не поймала. — Лукка с утомленным вздохом лег на спину. — Злейшему врагу не пожелал бы его.

Некоторое время они молчали.

— Я видела твой рисунок, — наконец сказала Лотти.

Лукка не открыл глаза, но было видно, как напряглось его тело.

— Просто набросок.

— Не знала, что ты можешь так рисовать.

Он пренебрежительно хмыкнул.

— Ты правда талантлив, Лукка, очень.

— Значит, если я предложу тебе прийти ко мне посмотреть мои работы, ты тут же примчишься? — Лукка снова прибегнул к сарказму.

Лотти строго посмотрела на него, пытаясь не дать сбить себя с мысли.

— Может, я кажусь наивной, но меня не проймешь банальностями.

Он грустно улыбнулся.

— Ты хорошая девочка, маленькая принцесса, и должна держаться подальше от плохих парней, как я.

Лотти ответила ему уверенной улыбкой, которая потребовала от нее гораздо больше усилий, чем она ожидала:

— Так и будет.

Проснувшись, Лукка почувствовал сильнейшую жажду и потянулся, состроив гримасу, — промокшие от пота простыни приклеились к коже. Он запустил руку в спутанные волосы и осторожно спустил ноги с кровати. Желудок издал журчание, но, к счастью, на этом все закончилось. Слава богу.

После душа и бритья он почувствовал себя немного лучше. Недостаточно хорошо, чтобы справиться с едой, но стакан воды вошел внутрь и там и остался. Лукка проверил новостную ленту. В каждой газете была история про их любовную связь с принцессой Шарлоттой.

«Горячий плейбой проводит вторую ночь с правильной и чопорной принцессой».

«История короля одной ночи подошла к концу?»

«Двойной колокольный звон для королевской семьи Прейтеля?»

Он в раздражении выключил экран. Что не так с этими людьми? Кому нужна вся эта шумиха? Они и правда получают зарплату за эту чушь? Ведь он даже не спал с Лотти.

Лотти не из с тех, с кем можно просто переспать. В прошлом ее уже эксплуатировали — в самом ужасном смысле. Лукке невыносима была даже мысль о том, каково это, когда твои самые интимные моменты выносятся на публику столь бесстыдным способом. Он не был ханжой в вопросах честности, но даже с учетом этого все фотографии делались с позволения партнера. Может, он и легкомысленный, но и у него есть свои принципы.