— Это было… невероятно. Меня словно разорвали на тысячи кусочков.

Лукка лениво провел рукой по ее бедру:

— Ты так красива, когда кончаешь.

Лотти не знала, почему не чувствует неловкости или смущения, она даже не думала о том, как выглядит в этот самый интимный момент, ее переполняли чувства.

— Спасибо… не только за эти слова, но и за то, что ты сделал.

— Довел тебя до оргазма?

Лотти пыталась привнести в происходящее долю легкости и флирта, хотя это давалось ей с трудом.

— Понимаю, почему женщины выстраиваются в очередь, чтобы переспать с тобой. Ты и правда хорош.

Его улыбка должна была показаться ей самодовольной, но нет. Лукка провел по ее нижней губе большим пальцем, и когда он заговорил, в его глубоком голосе послышалась непривычная серьезность.

— Я не хочу причинить тебе боль. Возможно, ты не готова.

Лотти провела ладонью по его щеке:

— Я готова. Я хочу тебя. Я хочу кончить с тобой внутри меня. Я хочу чувствовать, как ты кончаешь.

Он прерывисто выдохнул, будто ее слова затронули в нем что-то глубоко примитивное.

— Не сомневаюсь, что это произойдет. Я на волоске от этого.

— Правда? — Лотти действительно была удивлена, но не была уверена, стоило ли выдавать это своей интонацией. Знаменитый плейбой готов потерять голову?

Лукка снова провел пальцем по ее нижней губе.

— Ты завела меня в ту минуту, когда я вошел в комнату во дворце и увидел, как ты мечешь молнии своими зелеными глазами.

По телу Лотти пробежала дрожь восторга. Она тоже чувствовала это, чувствовала напряжение между ними, молнии, которые они метали друг в друга.

Какими молниями они будут обмениваться, занимаясь любовью?

Любовь?

Лотти словно окатили холодной водой. Реальность обрушилась на нее во всей неприкрытой откровенности.

Лукка Чатсфилд никого не любит, он заинтересован в ней только здесь и сейчас… как и она.

Правда?

Конечно.

Это даже забавно — мимолетный роман, чтобы привести себя в порядок, потребовать обратно то, что забрали у нее много лет назад. Она не ищет партнера по жизни, того, с кем сможет разделить счастье, построить полные доверия отношения и семью. Это просто секс с мужчиной, которого после свадьбы сестры она может больше никогда не увидеть.

Лукка пытался поймать ее взгляд:

— Эй, кажется, ты убегаешь от меня?

Лотти страстно улыбнулась и притянула его голову к себе:

— Я твоя до полуночи, помнишь?

Сердце Лотти то замирало, то снова пускалось вскачь от той основательности, с которой Лукка ласкал ее рот, каждым скольжением и касанием языка еще сильнее возбуждая ее желание ощутить его внутри. Он продолжал соблазнять ее, доводя своими поддразниваниями до предела, коснулся губами груди, мягкой и невероятно чувствительной кожи под ней, скользнул языком в пупок и продолжил движение вниз. Он ласкал пальцами ее тело — недостаточно, чтобы подарить удовлетворение, но заставляя еще более отчаянно желать того, что он обещал. Лотти приподняла бедра и вздохом мольбы попросила прекратить мучения:

— Сейчас. Пожалуйста, сейчас!

— Сперва презерватив.

Лукка надел его и вернулся, нависая над Лотти. Он медленно, слишком медленно проникал в нее, и все же ей нравилась его озабоченность ее комфортом. Легкомысленный гедонист в сексе, каким его изображали в прессе, был совсем не похож на того, кто так нежно занимался с ней любовью сейчас. Ничего в его движениях, ласках, поцелуях, поглаживаниях не несло в себе эгоизма.

Все для ее удовольствия, ее комфорта, который он счел важнее собственного, ведь для него такое долгое ожидание освобождения, вероятно, было убийственным. Лукка осторожно раздвинул ее ноги.

— Скажи, если будет больно. — Его глубокий голос был невероятно сексуален.

— Пока нет. — Она сжала его ягодицы, побуждая двигаться дальше. Ее тело жаждало ощутить всю его мощь.

Лукка со стоном втянул воздух. Он безумно хотел погрузиться в нее, но доброта и заботливость сдерживали его. Вцепившись пальцами в его спину, Лотти приподнялась, чтобы помочь ему проникнуть еще глубже, и он послушался, но затем снова остановился, чтобы дать ей привыкнуть. Их тела соединились. Ее влага. Его полнота. Его сила. Ее мягкость.

Лотти испытывала все большее нетерпение. Все ее тело, каждый нерв в нем кричал «Сейчас! Сейчас! Сейчас!».

— Пожалуйста, — вырывалось у нее. — О, пожалуйста…

Лукка что-то прорычал, уткнувшись ей в шею, и полностью вошел в нее, заполнив ее всю, приводя в восторг все ее чувства, погрузив их в настоящий водоворот ощущений. Поначалу его толчки были достаточно мягкими, и Лотти чувствовала, как он сдерживается, как вымеряет каждое движение тела внутри ее, постепенно наращивая ритм. Все казалось странно знакомым и в то же время так не походило на то, что она испытывала раньше. Ее тело словно узнало его, как будто было изначально предназначено для него. Она отвечала ему искренне, не испытывая ни капли сомнения.

Лукка скользнул рукой между их телами, поглаживая ее клитор мягкими поддразнивающими движениями, подарившими Лотти долгожданное освобождение. Она утратила ощущение времени и пространства, она не чувствовала рук и ног, плавая в море удовлетворения… Он продолжал двигаться внутри ее, добиваясь собственного освобождения, ведя ее с собой, ускоряясь, возбуждая ее тело своими внушительными размерами. Лотти чувствовала растущее напряжение в его теле, скульптурных мускулах спины и плеч, бедер, что так эротично соединились с ее бедрами. Опустошив себя, Лукка со свистом выдохнул, и содрогание его тела отозвалось в ней удовольствием. Лотти ждала смущения, неловких попыток снять презерватив, торопливых поисков одежды, сожаления, омрачающего сознание чувства, что не стоило этого делать.

Нет. Лукка мягким движением отвел от ее лица прядь волос, он смотрел на нее без высокомерия, гордости или самодовольства, скорее это было выражение задумчивости, поисков.

— Я не причинил тебе боль?

— Нет… — Она разглаживала пальцем его нахмуренные брови. — Ты был прекрасен.

Лукка поймал ее палец и поцеловал кончик, не отводя взгляда.

— Нам было хорошо.

Лотти не собиралась наивно думать, что для него секс может быть чем-то необычным, она была достаточно приземленной для этого. Но сложно заглушить маленькую частичку сердца, которая надеялась, что в их соединении для него было что-то другое. Не просто недостаток опыта, но то, как она отвечала ему, а он — ей. Чувствовал ли он то сильное волнение плоти с каждым партнером? Как мир уходит из-под контроля, когда никто не может остановить себя? Думал ли он о том, что одна ночь может перейти во множество?

Нет.

Лотти попыталась расслабленно улыбнуться.

— По крайней мере в будущем мне не придется притворяться. Мои будущие любовники будут бесконечно благодарны тебе за то, что ты показал мне.

Лукка отодвинулся и сконцентрировал внимание на презервативе.

— Я думал, что для королевских девочек целью является найти достойного мужчину, чтобы выйти замуж, а не поиски множества любовников.

Лотти перекатилась на живот и опустила подбородок на скрещенные руки.

— Полагаю, что мудро будет попробовать, прежде чем купить. Получить понимание, что он представляет собой в постели, приобрести больше опыта. Эксперимент.

Он не сразу бросил на нее взгляд через плечо, и Лотти гадала, требовалась ли эта пауза, чтобы придать лицу безразличное выражение.

— Давай.

Она лениво поболтала ногами.

— Может, ты предложишь мне кого-то. Тот парень, владелец ночного клуба, кажется…

— Нет. — Категоричное. Непреклонное. Лукка встал с кровати, взял брюки и надел их со сдерживаемой яростью.

— А что?

Он поднял рубашку, но вместо того, чтобы надеть ее, сжал в руке, словно комок бумаги.

— Послушай себя. Один оргазм, и ты тут же готова раздвинуть ноги перед каждым, кто хоть немного тобой заинтересован?

— Не один. Два.