Она больше не принадлежала себе, слепо выполняя указания Александра. Вот сказал бы он сейчас выброситься из окна, и она безропотно бы это сделала.

"Что происходит!?"- в мозгу огнем бились вопросы. Как он может такое делать? Что это вообще за чертовщина твориться? Гипноз? Внушение?...Магия?

Вещи оказались собраны в короткий срок, Хромов подошел, взял ее за безвольную руку и вывел в коридор, в котором как назло не было ни единой души.

Они молча спустились по лестнице и оказались в маленьком холле. Здесь царило оживление. Группа молодых людей регистрировалась на ресепшене. Они шутили, смеялись, строили планы на вечер. А Вике хотелось кричать во весь голос, да только она не могла этого сделать. Хромов беспрепятственно уводил ее прочь.

"Люди! - мысленно вопила она, - да, посмотрите же вы на нас! Это похищение! Не дайте ему меня увести."

Александр вел ее к выходу, придерживая за локоть и расточая во все стороны любезные и вместе с тем абсолютно равнодушные улыбки. Проходящие мимо женщины кокетливо на него поглядывали, не обращая внимание на его спутницу, которая изо всех сил пыталась хотя бы взглядом показать, что происходит что-то неправильное. Безрезультатно.

Он вывел ее из здания, и девушка чуть не ослепла от палящего солнца, ведь приказа прикрыться у нее не было. Хромов оказался внимательным, заметил ее дискомфорт и повернул так, чтобы лучи не слепили.

- Покажи, на чем вы приехали.

Виктория послушно махнула рукой в сторону черного Лансера, припаркованного недалеко от выхода.

- Там есть еще ваши вещи?

Она кивнула.

-Я так полагаю, сезонные чемоданы? - поинтересовался он с легкой ухмылкой. Вика кивнула опять, внутренне поразившись тому, что он знает об этом. Лаврова наверняка разболтала, глупая.

- То, что нужно, прямо как по заказу,- хмыкнул он, -давай ключи.

Вика выудила их из сумки и протянула на открытой ладони.

- Стой тут, - отдал он приказ, а сам направился к арендованной машине.

Через пару минут они отъехали от здания хостела на его Хонде. Вика как безвольная кукла сидела на заднем сиденье, тупо уставившись в окно, Хромов сердито, рывками вел машину вперед, а в багажнике покоились их сезонные чемоданы.

Глава 4. Часть 2

-Вань, - начинаю я осевшим голосом. - Нам надо обсудить наши отношения.

Он ничего не отвечает, только смотрит на меня, немного склонив голову на бок, поэтому я продолжаю:

- Мы с тобой расстаемся, окончательно.

- Почему? - напряженно спрашивает он, не отводя взгляда от моего лица.

Вот, что я должна ему ответить на этот вопрос?

- Просто, наши отношения зашли в тупик.

- Неправда.

- И мы с тобой слишком разные.

- Тоже неправда.

Я рассердилась. Это неправда, то не правда! Умный какой нашелся:

-О, тогда может, ты просветишь меня на счет правды? - не удержалась от едкого замечания. Оправдываться не буду, пусть обижается, злиться. В конечном итого для него же стараюсь...наверное.

-Правда, моя дорогая, заключается в том, что я тебя люблю, а ты меня нет,- холодно ответил он, и у меня от его тона побежали мурашки по спине,- каюсь, я был идиотом, когда думал, что просто нужно подождать и все изменится. Я считал, что пройдет некоторое время, и ты придешь в себя, перестанешь просыпаться в холодном поту по ночам, все забудешь. И тогда твои слова, о том, что ты любишь меня, перестанут быть просто вежливым ответом на мои признания.

Я удивленно уставилась на него. Нет, ну ни фика себе он завернул! Я-то считала его простофилей, а он все понимал. Все это время он все прекрасно понимал.

- Знаешь,- задумчиво произнес он,- я даже был готов мириться с таким положением вещей, потому что был уверен, что рано или поздно, мои усилия оправдаются, и ты ответишь мне взаимностью. Был. Уверен. До тех пор, пока не увидел этого гада рядом с тобой. Ты злилась, но даже тогда смотрела не него так, как никогда не посмотришь на меня.

Я нервно сглотнула и отступила от него на шаг. Парень говорил тихо, холодно и совсем не был похож на веселого жизнерадостного Чижика-Пыжика, каким я его привыкла видеть. Стало неуютно под его тяжелым взглядом. Это конечно не ледяные глаза Хромова, но тоже пробирало до самых костей.

- У нас с ним ничего нет, и не может быть, - отвечаю резко, потому что хочется защитить себя, прикрыться грубостью.

- Это разве имеет значение? Ответь мне на один вопрос.

Эх, терпеть не могу такие разговоры.

- Ты любишь его?

Я почувствовала, как кровь приливает к щекам. Стало, душно, жарко и захотелось сбежать подальше. Отчаянно замотала головой, пытаясь отрицать очевидное.

Ванька с досадой махнул рукой и вернулся на диван. Откинулся на спинку, и устало прикрыл глаза.

- Можешь молчать сколько душе угодно, и так все понятно.

В комнате повисла тяжелая тишина. Он открыл еще одну банку пива и, сделав несколько больших глотков, за раз ополовинил ее.

Потом снова заговорил, тихо, зло, глядя не на меня, а на стену:

- Ты продолжаешь его любить ни смотря, ни на что. Он тебя бросал, игнорировал, даже притаскивал на квартиру к своей постоянной любовнице, откуда тебя выставили с голым задом. И все равно ты его любишь. Что за любовь такая ненормальная?

-Откуда ты...

-Знаю? Я хотел понять, что с тобой происходит, и все узнал у Вики. Не вздумай ей за это выговаривать. Тебе с ней повезло, такая дружба как у вас редко встречается.

Паразитка! Предательница! Трепушка! Внутренне я негодовала, хотя по моему внешнему виду этого и не скажешь. Надо же разболтала все о моем позоре, моей боли. И кому? Моему же парню! Уже бывшему парню. Нет, я ей устрою сегодня, она у меня узнает, что такое женская солидарность!

- Если честно, я сначала думал, что ты хочешь быть с ним из-за денег. Ведь я же бедный, и не могу дать тебе того, что он.

Я возмущенно фыркнула.

- Согласен. Был не прав. Ты в этом плане независимая, и ни чьей содержанкой становиться не станешь, гордость не позволит. Вы с Викой прекрасно можете обеспечить себя сами. Хотя тут тоже тайна, покрытая мраком. Ни за что не поверю, что физкультурница и белошвейка четным трудом могли бы заработать на Бэху.

Проницательный малый. Похоже, я его очень сильно недооценивала.

- Если деньги тут не причем, то все еще хуже. Тебе нравится такое отношение. Ты из тех ненормальных, которые растекаются лужицей, если их топтать, унижать, ни в грош не ставить.

- Ты уж не придумывай,- ответила я строго.

-Придумываю? Нет, ни капли. Тебе не нужны нормальные, человеческие отношения, построенные на взаимном уважении, доверии, любви. Тебе подавай "нерв", чтоб пострадать, чтоб почувствовать униженной и оскорбленной. Так ведь?

- Знаешь, что Чижов, я, пожалуй, пойду. Твой пьяный бред выслушивать нет никаких сил.

-Я так не умею, - продолжил он, игнорируя мои слова, - просто не умею. Для меня женщина — это жена, мать. Ее нужно беречь, любить, оберегать. Меня так воспитали, по-другому я просто не умею.

Он прикрыл глаза и устало потер шею, а потом посмотрел на меня таким взглядом, что все внутренности перевернулись:

- Но знаешь, я так сильно, люблю тебя, что если тебе нужно такое отношение, то готов научиться, лишь бы не отдавать тебя ему.

Плохо. Все плохо. Именно сейчас я осознала, что нахожусь у черта на куличиках, одна с пьяным мужиком, двухметрового роста, у которого бицепс толще моей талии. Я так привыкла к тому, что он добрый, веселый и порядочный, что даже мысли не допускала об угрозе с его стороны, а угроза была и нешуточная.

Украдкой посмотрела в сторону выхода, порадовалась, что дверь не заперла, осталось до нее только добежать.